На крик девушки вылетели оба стражника.

Огляделись, поняли, что происходит, и тут же поделили обязанности. Один, как есть, не раздеваясь, бросился в реку. Второй перехватил испуганного коня, принялся успокаивать…

Адриенна с облегчением выдохнула, когда утопленницу у нее переняли.

– Доплывете, дана?

Бернардо – припомнила девушка имя стражника.

– Да…

– Точно?

Стражник смотрел серьезно, внимательно. Если что – он эту девку бросит, кто б она ни была, и будет дану спасать. Его дело Адриенна.

– Все. В порядке…

Выдыхала Адриенна достаточно резко, сил у нее все же было не так много, и короткая схватка с рекой за тело девушки порядком вымотала дану. Заводь – это одно, а девчонка-то плыла не в заводи, она плыла по собственно руслу. А вытащить ее оттуда было сложно.

– Плывите, дана, я за вами…

Тоже разумно.

Мало ли что… постороннюю девку вытащит, а родная дана утонет?

Нет уж, на такое Бернардо не согласен! Дана ему нужна, дана Адриенна вообще любимый человек, она как солнышко, замок согревает. И менять ее абы на кого?

– Плывите, дана, к берегу! А я рядышком и пригляжу за вами.

Адриенна и плыла. Не слишком быстро, но вполне самостоятельно. И на берег выползла без стеснения.

Промокшее белье мало что скрывало, но там и было-то… теловычитание. Два прыща и сплошные кости. Впрочем, второй стражник все равно накинул Адриенне на плечи плащ, но девушка махнула рукой:

– Помоги… там. Я в порядке.

Судя по дыханию, Адриенна устала, но была более-менее в норме. Так что стражник подошел к другу.

Перехватил у него тело утопленницы, перевернул, положил на согнутое колено – и резко нажал на спину.

Изо рта девчонки вылился поток воды.

А потом та закашлялась и застонала.

– Не помрет, – подвел итог стражник. – Это ж у нас кто?

– А это Анна, дочка Бароне. Ты, что ли, не узнал?

Бернардо явно был поумнее.

– Поди тут узнай… что это с ней? В воду упала? Да не похоже…

– Ты на нее посмотри, – фыркнул Бернардо на товарища. – У нее ж веревка на шее!

– Топилась, что ли? А похоже…

Один из известных всем рецептов утопления. Камень на шею – и в воду. Замечательно! А главное, все так и получится! Камень – он же с ручкой, его легко привязать, легко нацепить… и веревка не порвется, правда?

Это идеальный вариант. А в жизни…

Может, Анна и старалась, но камень просто выскользнул из веревочной оплетки и булькнул на дно. А она – всплыла. Человеческое тело содержит запас воздуха, который сразу утонуть не даст, да еще и одежда, юбки, которые раздулись пузырем…

Чтобы утонуть с гарантией, надо сначала вспороть себе живот и проколоть мочевой пузырь. Но на подобное самоубийцы обычно не решаются. Это ж бо-ольно…

Умирать, понятно, легче и веселее.

– Итак, у нас самоубийца, – подвела итог Адриенна. Она уже отдышалась и встала с земли, кутаясь в плащ. – Отвернитесь, посмотрите пока за ней. Я переоденусь.

Стражники повиновались.

Адриенна плюнула на приличия, сняла мокрое белье и натянула котту, потом гаун, снова завернулась в плащ. Ее била крупная дрожь, то ли от холода, то ли от страха… чулки, сапожки, вот так. Все равно руки трясутся…

– Можно поворачиваться.

Бернардо оценил состояние даны – и толкнул друга:

– Тоно, я знаю, у тебя фляга не пустая.

– А тебе чего?

– Дане дай. Не то простынет…

Стражник кивнул. И чуть ли не с поклоном поднес Адриенне флягу:

– Не побрезгуйте, дана…

Дана и не собиралась. Глоток, обжигающий горло шар прокатывается по пищеводу…

– Кхе! Тьфу! Это что за дрянь?!

– Белое, крепленное выгонкой, дана.

– Дрянь, точно. – И Адриенна сделала еще глоток. Вот так уже намного лучше. – Спасибо, Тоно. Бернардо, спасибо. Не будь вас, я… я, может, и выплыла бы, а Анна точно бы утонула.

– Да не за что, дана.

Мужчины переглянулись.

То-то и оно… приятно, когда тебя ценят по заслугам!

Фляга вернулась к владельцу, и Тоно принялся отпаивать Анну. Грузиться на лошадей и ехать к людям все трое не спешили по умолчанию.

Мало ли что?

Мало ли как…

Самоубийца… это дело такое. В храм нельзя, похоронят за церковной оградой, а уж что начнется… и что еще подтолкнуло Анну к такому шагу? Не каждый день люди с петлей на шее в воду прыгают! Даже и не к каждому празднику!

Значит, есть какая-то причина, и серьезная.

А какая?

Лучше расспросить девчонку здесь, да разобраться самостоятельно. А уж потом и к людям.

Прошло не меньше получаса, прежде чем удалось кое-как отпоить и привести в чувство Анну Бароне. Девушка то кашляла, то блевала, то принималась истерически рыдать, но белое, да еще крепленное выгонкой, сбоев не дало.

Споив ей почти всю флягу, удалось и добиться правды.

И – тут уж плюнули все трое. Ньоры, дана… А, неважно! Мнение у них у всех совпало до точечки.

Вот дура-то!

Анна попросту оказалась беременна. Вне брака. И решила, что жизнь кончена, надо срочно топиться, и помчалась к речке. Почему?

А причины самые что ни на есть серьезные.

Отец заругает, мать укоризненно смотреть будет, в церкви опозорят, братья не поймут…

Конечно-конечно. Поэтому лучше срочно утопиться, и пусть всем будет плохо, а она, Анна, будет смотреть с небес и облачка, или куда там самоубийцы попадают? Ах, на сковородку?

Вот будет приятное развлечение: любоваться со сковородки на то, как твоим близким плохо. По твоей вине, тупая, жестокая, эгоистичная дрянь!

Это Адриенна и высказала, не сильно стесняясь в выражениях. Стражники от себя кое-что добавили, тоже не особенно стесняясь. Но – куда там!

Ревела Анна и без того неплохо, хоть ты в речку головой суй! То-то полноводная будет…

Впрочем, Адриенна тоже не собиралась ругаться долго. Выплеснула негодование – и успокоилась.

– Кто отец?

– Дана…

– Чего ты на меня смотришь, как овца на волка?! Кто обрюхатил, тот пускай и женится, чего неясно?! – разъярилась дана. – Заставим, никуда не денется!

Анна молчала.

Только глазами хлопала, словно сова.

Луп. Луп.

Мужчины переглянулись.

Это Адриенна кое-чего не знала, потому как ее это не касалось. А так-то… шила в мешке не утаишь. И слуги видели…

– Это, часом, не дан Леонардо? – прямо спросил Бернардо.

Ответом был поток слез, хлынувший по распухшим щекам девушки.

– Леонардо? – ошеломленно выговорила Адриенна.

Анна, понимая, что поздно уже таиться, кивнула.

– Дан… он зимой приехал… мы встретились. Я ему букеты для матери собирала, он каждый день приезжал…

– Букеты, – уточнила Адриенна недобрым тоном.

– Д-да…

– Для матери.

Кивок.

– И когда у вас все это началось?

– З-зимой…

Адриенна отвернулась.

Зимой, значит…

Для матери, значит…

С таким откровенным цинизмом она сталкивалась впервые. Не привыкла еще. Девушку даже затошнило. Анна было дернулась к дане, хотела что-то сказать, но умница Бернардо положил ей руку на плечо и поднес палец к губам. Мол, посиди молча, а то тебе сейчас достанется все то, что нельзя выплеснуть на «виновника торжества».

Поручить любовнице составлять букеты… для кого?! Кто ей Леонардо?!

А правда – кто?!

То, что он делал… дарил цветы, сладости… ухаживал. Он ей никто, но ведь намекал, что хочет стать кем-то большим.