«А где собака?», — спросил Юджин, отмахнувшись от вопроса Инес.

«Какая собака?» — удивилась Инес, по-прежнему не отнимая руки.

«Немецкая овчарка, соседская, кажется», — продолжал настаивать Юджин. Далась ему эта собака!

«Нет у нас никаких собак, ни своих, ни соседских! — удивилась Инес. — И вообще при чем тут собака?».

Я сообразила, что мне лучше улизнуть, пока они выясняют вопрос о собаке. Деваться было некуда, только в уборную, но у нас санузел совмещенный, а Инес продолжала загораживать вход и вроде не собиралась сдвигаться с места. Тогда я схватила брошенный на пол букет и единственную вазу, оставшуюся в живых после наших проказ с Иланом, и, осторожненько отодвинув Инес плечом, бочком протиснулась в ванную.

Делать мне там было абсолютно нечего, но я твердо решила продержаться хотя бы четверть часа. Я поставила букет в вазу и два раза спустила воду в унитазе, но больше ничего не могла придумать, ведь я даже книгу с собой не захватила. Можно было попробовать почитать книгу Инес, — она всегда держала одну такую в туалете, но даже умирая от скуки я не могла бы ее одолеть, сплошные стихи.

Я посидела пару минут на толчке, разглядывая туалетные принадлежности Инес, разбросанные в беспорядке под зеркалом, и, наконец, придумала себе занятие. Я вытащила ее косметический ящик и приступила к украшению себя — накрасила губы коричневой помадой, наложила голубые тени на веки и подвела глаза синим карандашом. Результат получился отличный, я даже не знала, что я такая красотка!

Пока я размышляла, стоит ли напудриться и нарумяниться, в дверь страшно заколотили.

«Светка, ты там жива?», — спросила Инес нетерпеливо. Нет, чтобы поблагодарить меня за то, что я оставила ее наедине с ее ненаглядным Юджином!

«А что, кому-то приспичило?», — отозвалась я нелюбезно.

«Выходи, Светка, хватит прятаться, — вступил Юджин. — Нам пора ехать!».

Я тут же открыла дверь и выглянула:

«Куда ехать?».

А краем глаза отметила, что новая красивая прическа Инес смята и щеки горят — значит, целовались, пока я была в уборной. Зачем же мне с ними ехать? Я только открыла рот, чтобы об этом заявить, как Инес ахнула — она заметила мою новую боевую раскраску. Но сегодня она была добрая:

«Зачем ты себя так изуродовала, детка? Немедленно сотри эту гадость!»

И все это тихим голосом, — ни тебе оплеухи, ни скандала, да еще назвала деткой. Ясно, не хочет показывать Юджину, какая она ведьма! А он, предатель, тут же к ней присоединился:

«Правда, Светка, пойди умойся. Тебе не нужна никакая косметика, ты без нее гораздо краше».

После этих слов я не стала спорить, а вернулась в ванную и стерла всю свою новую красоту. Ведь я и раскрасилась только для того, чтобы как-то протянуть время.

Мы вызвали такси и поехали смотреть новую квартиру Юджина в шикарном районе на бульваре Ротшильда. Квартира была что надо — в старом доме с высокими потолками и с балконом. Там было две уборные, не совмещенные с ванной, и ванная, не совмещенная ни с одной из уборных. А к ним две спальни, кабинет и большой салон. Я спросила Юджина, зачем ему одному такая огромная квартира. Он переглянулся с Инес:

«Я надеюсь, что недолго буду жить здесь один, как ты думаешь, Инна?».

Инна взмахнула ресницами и на миг перестала быть Инес. Стало ясно, что она согласна переехать в эту квартиру немедленно или по крайней мере остаться здесь ночевать, благо спален бы всем хватило. Но не тут-то было. Юджин угостил нас роскошным ужином и отправил домой на такси.

Когда Инес убедилась, что я сплю, — а это далось мне нелегко, — она позвонила Габи.

«Представь себе, он приехал! А ты не верила!».

Дальше шел такой подробный рассказ о том, как все это произошло, — о букете, о квартире и об ужине, — что я и вправду заснула, но не настолько крепко, чтобы пропустить важное. Я проснулась от того, что Инес забылась и перешла с шепота на пение. Конечно, это было не настоящее пение и без сопровождения арфы, но все же таким голосом люди не разговаривают, а только поют:

«Нет, не осталась. И вернулась домой. Со Светкой, разумеется, куда бы я ее дела? Нет, не предложил. Я намекала, но он сказал, что хочет, как в прошлом веке — все после свадьбы. Да, так и сказал — только после свадьбы. Говорит, что устал от дорожных романов и хочет, чтобы все было по правилам, как в доброе старое время. Когда свадьба? Он говорит, как можно скорей, — хоть завтра, если получится. А пока только вздыхать и держаться за ручки. Может, это из-за Светки, — ему, говорит, как-то неловко при ней лезть ко мне в постель».

Тут я поняла, что ничего между ними пока не было, и все из-за меня, а значит, Инес опять объявит мне войну. Как пела Габи в сопровождении арфы: «Недолго длилось наше счастье!». С этой мыслью я провалилась в сон, сколько ни сопротивлялась, — наверно, с непривычки я съела слишком много вкуснятины.

С того дня у нас начался полный кавардак — мы стали готовиться к переезду в квартиру Юджина. Вдруг оказалось, что Инес обожает заниматься устройством своего гнезда. Кто бы мог подумать — Инес и домашнее хозяйство! С тех пор, как нас бросил папец, я привыкла, что у нас в доме порядок поддерживается кое-как, — в ванной на полу копится груда грязного белья, в комнатах по всем стульям разбросаны лифчики и блузки Инес, да и мои вещички тоже валяются в разных углах, и никому до этого нет дела.

Вазы для цветов обычно скучали пустые, пока мы с Иланом их не раскокали, а если в одной случайно оказывался подаренный кем-то букет, он гнил в ней так долго, что проходить мимо него можно было только в противогазе. Тарелки в нашем посудном шкафу стояли разномастной стопкой, у некоторых вилок, привезенных еще из России, не хватало зубьев, а парные к ним ножи куда-то задевались и пришлось купить на блошином рынке новые, совсем не подходящие. Я уже не говорю о старой мебели, частично подобранной на свалках, — на свалках ей и было место.

Все это безобразие вполне соответствовало нашему жилью по соседству с центральной автобусной станцией, и нисколько не смущало ни меня, ни Инес. Но с перспективой переезда в шикарную квартиру на бульваре Ротшильда все переменилось. Дом заполнили проспекты мебельных магазинов и глянцевые журналы с непривычными названиями, вроде «Уютное гнездо» или «Мой любимый дом». Даже в уборной вместо скучных стихов теперь лежала яркая книжица с образцами диванных обивок и тканей для штор.

Пока Инес выбирала мебель, постельное белье и посуду, Юджин нашел себе работу, которой, по его словам, был вполне доволен. Его нанял реставратором владелец богатой галереи на улице Гордон, который скупал на распродажах старые картины, приводил их в порядок и продавал за большие деньги.

Таким образом, все налаживалось очень удачно, так что оставалось только устроить свадьбу и переехать в новую квартиру. Дату свадьбы назначили на конец ноября, для этого Инес и Юджин решили смотаться на Кипр, чтобы не тянуть с религиозным обрядом, а пожениться как можно скорее.