Перед тем как начать просмотр игрищ, Катя предложила мне взять деньги и уехать, но я остался — хотел посмотреть, не зря ли рисковал — камеры устанавливал? Она включила камеру и стала записывать изображение. Я тоже смотрел, но она вдруг прыснула мне в лицо каким-то газом из баллончика, и я отключился.

— Как отключился? — удивился Фомин.

— Мгновенно заснул, а когда через два часа проснулся, то ни ее, ни аппаратуры в квартире не было.

— Ни фига себе история, — Алексей с неподдельным удивлением посмотрел на шефа. Тот был обескуражен не меньше его.

— Краснов если вляпывается, так вляпывается, — констатировал он. — Это затмевает любые, даже фантастические рассказы.

— Но самое интересное, что после действия этого газа я ничего не помнил несколько часов. Только случай помог мне вспомнить все.

— Какой случай?

— Кто-то, не знаю кто, позвонил в особняк Ленца и сообщил охране, что именно я — Краснов Сергей Сергеевич — установил миникамеры у них в номерах. Кто этот гад, я не знаю. Может, Катя, но ей-то зачем? Меня схватили и привезли на допрос. Палыч меня и допрашивал.

— Тот, кого убили в сквере?

— Да. Но я раскидал всех в комнате и убежал. Вернулся в Катину квартиру, забрал установленную мною «змейку» и просмотрел запись. На ней проститутка по кличке Барби усыпила Ленца, потом ввела ему в вену какое-то вещество, и он начал рассказывать ей про какую-то программу и про какой-то прибор, которые хранятся в депозитном сейфе в швейцарском банке. Он даже номер кода сказал.

Услышав это, Максимов и Фомин рты открыли от удивления. Они сначала переглянулись — не ослышались ли, а потом пододвинулись к Сергею поближе и стали смотреть ему буквально в рот, ловя каждое слово.

— Барби выудила у Ленца информацию, а самого обработала тем же газом, что и Катя меня. Она и тех телемастеров тоже обработала, чтобы они ничего не помнили.

— Значит, теперь у нас две шпионки, получается, — покачал головой Максимов.

— Да. И Серега — третий шпион, — добавил Фомин.

— Эти записи я положил в свой депозитный сейф в «Альфа-банке». На всякий случай.

— Так кто же Ленца взорвал? — задал вопрос полковник.

— Я не знаю. На этом моя история как шпиона заканчивается и начинается другая — как жертвы. Кто-то позвонил Палычу, он мне сам это сказал, и сообщил, что я установил «жучки» у них в номерах. Он пошел искать и нашел их. До этого момента Ленц не мог понять, что с ним произошло. Он очнулся и не помнил, что делал весь день. Как и я. Но я потом вспомнил — запись «змейки» помогла. Он, наверное, тоже вспомнил через некоторое время. Этот газ на каждого по-разному действует. Люди ведь разные…

Потом взорвали Ленца и мой офис, меня хотели пристрелить и убили Палыча. Видимо, у кого-то что-то пошло не так, и завертелась эта адская машина.

— Ты сказал, что Барби выудила из Ленца какую-то информацию, — спросил полковник. — Какую?

— Я не знаю. Я спрашивал Палыча, но он тоже не знал. Видимо, какая-то компьютерная программа по вскрытию файлов банков. И какая-то машина по работе с ней. Может, компьютер или модем. Владел ею какой-то Иван. Палыч мне сказал, что Ленц радовался — эта программа поможет им еще больше денег своровать. «Океан денег» — так он выразился. А этого Ивана Ленц, по всей видимости, угробил.

— Деньги, деньги, все им мало. Из-за них все грабежи, убийства, воровство, — вздохнул Фомин.

— Из-за жадности и алчности людской, — добавил полковник. — Жизнь человеческая ценится ниже, чем доллары, честь, совесть, долг. Вот и убивают налево и направо, воруют все, что плохо лежит, а что хорошо лежит — силой отнимают. Беззаконие и мрак моральной и нравственной деградации личности — вот что творится в нашей стране. Кто только его остановит…

Мужчины замолчали и некоторое время сидели насупившись. Потом полковник спросил:

— Что за Иван, про которого упоминал твой Палыч?

— Не знаю.

— Надо искать Ивана, который когда-либо контактировал с Гектором Ленцем. Только у кого это узнать?

— Это та Барби, которую мы в госпитале навещали? — вдруг спросил Алексей.

— Та самая.

— Крутая телка.

Полковник удивленно взглянул на Фомина, потом на сыщика и понял, что от него что-то скрывают. Фомин тяжело вздохнул и решил признаться.

— Мы поехали в госпиталь к этой самой Барби, — начал он. — Она сначала ничего не помнила, видимо, тоже газу нюхнула, но потом Серега задал ей пару наводящих вопросов, и у нее память прорезалась. Да так прорезалась, что она выхватила у него пистолет, нас на пол уложила, а его в заложники взяла. И в одном тоненьком халатике, босиком повела к машине. Они уехали покупать ей одежду, а после этого она его отпустила и оружие вернула. — Фомин замолчал и смущенно посмотрел на Максимова. А тот набрал в легкие воздух и аж покраснел от негодования.

— И ты мне это только сейчас говоришь? Я тут работаю, понимаешь, с преступностью борюсь, а они за моей спиной… эту преступность насаждают. Вы что! — Шеф начал сердиться, и Алексей втянул голову в плечи. Злить Максимова он не хотел — начальник все-таки. — Ты ввязываешься в авантюры с этим… частным сыщиком, не понимая, что ты опер МУРа. Тебе должна быть дорога честь мундира, знамя нашего подразделения и так далее и тому подобное.

— А я ничем честь мундира не запятнал, — начал кипятиться Фомин. — Это вы бросьте.

— Но мог запятнать. Никогда не занимайся частным расследованием, тебе нельзя, ты оперативник. Когда уйдешь в отставку, возьмешь лицензию, как он, тогда и топчи сколько хочешь. Топтала тоже мне нашелся. А если бы из твоего пистолета его угрохали, — полковник ткнул пальцем в Краснова. — Тогда что?

— Ну нет, был свидетель — врач, он бы подтвердил, что у меня под угрозой оружия его изъяли. Да там все как-то комично получилось, понарошку. Полуголая красавица угрожает оружием…

— Э, ты не скажи, — вмешался Сергей. — Она профессионалка, и подготовка у нее, как и у Кати, — шпионская. Она ввела Ленцу в вену вещество, от которого он стал как баран отвечать на ее вопросы. Ты знаешь, что она ему ввела?

— Нет.

— Я тоже не знаю. Ты знаешь, где взять подобное вещество?

— Нет, — отрицательно мотнул головой Фомин.

— И я не знаю. Вот так. Для того чтобы получить информацию от Ленца, Барби надо было устроиться работать в бордель. А кто там — путаны. Значит, она притворилась путаной. Изучила маршруты и время следования Палыча и встала на одном из них — голосовала у обочины. Он клюнул, подцепил ее, она его соблазнила и оказалась в особняке. Это он мне сам рассказал. Стала ждать, когда ее решит поиметь Ленц. А этого можно неделю ждать, а может, и месяц.

А в это время вторая шпионка, Катя, нанимает меня, чтобы я установил камеры в особняке. Она знала, что Барби готовит считывание информации с Ленца, и решила тоже узнать этот же секрет. Она придумала историю про изнасилование и про месть, а я поверил и выполнил задание.