«Вот идиот, — обругал я себя. — Возомнил себя великим сыщиком-конспиратором, который с ловкостью шпика ведет подопечного, оставаясь для него незамеченным. Меня эти два вора раскололи сразу — разыграли сцену расставания, а сам Хрящ поехал в этот дом, пока Грант тянул время, выходя за сигаретами, давая возможность своему корешу прибыть раньше его на место и подготовиться к моему приезду, чтобы убить. Ладно, посмотрим кто кого».

Я погасил фонарик, сунул мобильник в карман, затем выдернул из штанов Хряща ремень и с силой стянул им руки вора за спиною. Вышел из сарая и, уже не таясь, решительно двинулся к дому. Сняв наконец-то болтавшуюся на шее веревку, сунул ее в карман. Злой как черт вошел сначала на веранду, а затем ворвался в дом. Помещение, в котором я оказался, было гостиной, а учитывая, что дом деревенский, горницей. Здесь стояла печь, в одном углу располагался круглый стол, накрытый старенькой белой плюшевой скатертью с бахромой, в другом углу опять-таки старенький диван. На самом видном месте на стене висели иконы. В тот момент, когда я влетел в комнату, из двери напротив вышел Грант. Он уже успел снять куртку, пиджак, оставался в одной рубашке, брюках и тапочках. Грант, по-видимому, ожидал увидеть своего напарника, но увидел меня, и в его глазах отразился испуг. Мужчина попытался было скрыться за той же дверью, из которой вышел, но я в два прыжка пересек комнату, схватил вора одной рукой за рубашку на груди, другой за руку и, подставив бедро, с силой швырнул Гранта, выполняя бросок через бедро. Мужчина кубарем пролетел по диагонали комнаты и врезался в диван. Однако тут же вскочил. Этот кульбит, по-видимому, в некотором роде заставил Гранта устыдиться проявления слабости, когда он попытался сбежать от меня, а возможно, мужчина оказался загнанным в угол, и ему ничего не оставалось делать как защищаться. А потому он, схватив стоявший у стола табурет, с силой швырнул его в меня. Я уклонился от летящего в меня предмета, и он с грохотом врезался за моей спиной в печь. Увидев, что табурет не принес мне никакого вреда, Грант не растерялся, выхватил из заднего кармана нож и, нажав на кнопку, выкинул лезвие. Выражение его лица с крупным большим лбом, крепким подбородком и полными губами стало зверским. Я был так зол на парочку, решившую меня угробить, что ни устрашающий вид Гранта, ни оружие в его руках не произвели на меня впечатления. Если бы передо мной стоял с десяток воров и убийц, наверное, тоже, ничуть не сомневаясь, ринулся на них в атаку. А на одного Гранта, хоть и с ножом в руке, подавно. Я попер на него, как танк на ощетинившийся противотанковый еж. А когда приблизился и Грант выбросил руку с ножом вперед, чуть отскочил назад и снизу со всей силы пнул по его кулаку. Попал точно, куда метил, и противник, разжав руку, выпустил нож. Он отлетел назад, ударился в стену и упал на диван. Не мешкая, я врезал Гранту в челюсть. Несмотря на то что мужчина был примерно такой же комплекции, что и я, то есть не хилой, он был сражен, словно дикий зверь пулей охотника. Грант упал как подрубленный, а я, все еще пребывая в состоянии бешенства, достал из кармана веревку, накинул ее на шею вора и, опустив одно колено на грудь распластавшегося на полу противника, стал затягивать петлю. Не знаю, что на меня нашло. Я никогда не был жестоким, а тут вдруг… Лицо Гранта исказила гримаса ужаса.

— Не убивай, — прохрипел он.

В этот момент открылась та самая дверь, из которой вышел Грант, и в комнату ступила старая седая женщина, одетая в домашний халат. Она охнула, схватилась рукой за грудь и прислонилась к косяку.

— Господи! — пробормотала она.

Я ослабил веревку.

— Я и не собирался тебя убивать, — буркнул я.

— Чего тогда тебе нужно? — пробормотал Грант, и его напружиненное тело обмякло — очевидно, он поверил мне и расслабился.

— Мне нужен Сергей Горецкий — Стрелец.

Темные с желтоватым, как у хищного зверя, отблеском глаза Гранта округлились.

— Тебе что, нас троих заказали? — спросил он изумленно, а затем с неожиданно мягкими, я бы даже сказал, нежными нотками сказал женщине: — Иди, мама, все в порядке.

Я ничуть не удивился такому нежному обращению к родительнице. Насколько мне известно, в уголовной среде мама особо почитаемый человек, даже у самых жестоких убийц. Очевидно, что-то в моем облике внушило женщине доверие, она поняла, что ее воровское чадо останется в живых, молча повернулась и тихонько вышла из комнаты.

— Что значит заказали? — спросил я, когда дверь за женщиной закрылась.

Я ослабил веревку, но колено с груди Гранта не убрал, поэтому заговорил он сдавленно:

— Я рыжему Феде стрелку в «Нимфе» забил, у меня к нему кое-какие предъявы. Не нравится мне, что его люди иной раз на моей территории работают. Мы с Хрящом прождали его довольно долго, но он не пришел. Я тебя сразу засек с этой телкой-панком. Когда ты в кафешку нырнул и поглядывал на меня. Рыжий Федька давно «Столичный» прибрать к рукам хочет, да я ему мешаю. Я и подумал, что он киллера подогнал, а телка эта для отвода глаз. Вот мы с Хрящом и договорились заманить тебя сюда к моей матушке на хату и грохнуть. Да ты профи оказался высокого класса — Хряща завалил, да меня вон заарканил.

— Да не валил я твоего Хряща, — произнес я, убрал колено с груди Гранта, приподнялся, а затем сел на диван, продолжая тем не менее держать конец веревки с затянутой на шее вора петлей, как держат пса на поводке.

Почувствовав свободу, мужчина со шрамом от уха и до кадыка вдохнул полной грудью.

— Так ты что, на перо его не посадил? — спросил он недоверчиво.

На меня вдруг навалилась дикая усталость, словно я не пару минут сражался с Грантом, а целый день разгружал вагоны с мешками с картошкой.

— Нужен он мне, — хмыкнул я. — В сарае лежит твой Хрящ, связанный.

— Связанный в сарае? — воскликнул Грант, и в его голосе, как мне показалось, послышались нотки восхищения. — Ну ты даешь! Хрящ один из лучших наемных мокруш… — Грант вдруг прикусил язык, очевидно поняв, что сболтнул лишнее, и спросил подозрительно: — А зачем тогда тебе я и Стрелец нужны?

— Ты, чтобы выйти на Стрельца, а к Стрельцу у меня базар есть, — произнес я на жаргоне, наивно полагая, что такой язык вор поймет лучше.

— Предъявы? — Грант пошевелился и, видя, что я никак не реагирую на его движения, понял, что волен распоряжаться своим телом, а потому приподнялся на локтях.

— Да какие предъявы, — я вяло махнул рукой. — Несколько вопросов к нему есть.

— А кто ты вообще такой? — вор осмелел, сел на полу и, взявшись за веревку, потянул ее из моей руки, но я на всякий случай держал ее крепко.

— Частный сыщик я.

— Что?!! — вытаращил глаза Грант и с силой выдернул веревку из моей руки. — Ты что, братан, совсем охренел? — Он снял с шеи веревку и забросил ее подальше в угол, затем потер ушибленную скулу. — А чего ты сразу не подошел ко мне и не спросил про Стрельца?

Я пожал плечами:

— Да хрен вас, воров, поймешь. У вас ведь кодекс какой-то. Одного вон давеча пришлось в туалете чуть ли не замочить, чтобы узнать, как на тебя со Стрельцом выйти. Вот и подумал, что и ты заупрямишься, потому и не подошел. Так где мне Стрельца отыскать-то? — я пытливо уставился на Гранта.