Джессика наблюдала, как включали мониторы, разматывали кабели, похожие на длиннющих змей, и зажигали новые прожекторы, когда к ней подошла гример, немолодая женщина в рабочем халате, и начала накладывать макияж.

– У вас отличная фигура, – заметила гример.

– Спасибо.

Джессика была почти готова к съемке, когда к ней подошел человек в облачении священника и протянул ей руку.

– Джессика, я отец Джозек.

Священник оказался симпатичным мужчиной лет пятидесяти с серьезным взглядом темных глаз. По его лицу было видно, что это человек мудрый и опытный. Джессике он понравился с первого взгляда.

– Рада познакомиться с вами, святой отец.

Она хотела сказать что-то еще, но откуда-то со стороны входной двери послышалось громогласное:

– Ах, вот вы где, мои короли ринга!

Уильям Корнелл заявил всем о своем приходе. Как обычно, на нем был щегольской костюм-тройка, волосы уложены с помощью лака.

– Хочу, чтобы вы помнили, – обратился к ним Корнелл тоном, каким начальник обращается к своим подчиненным. – Сегодня мне нужна настоящая страсть. Именно из-за этого мою передачу и смотрит так много телезрителей. Именно так я стал самым важным политическим журналистом в этом штате.

«И самым скромным», – с иронией добавила про себя Джессика.

– Вам понятно, святой отец?

– Я, конечно, понимаю, что вам не очень приятно это слышать, но по вопросу, который мы сегодня будем обсуждать, у меня двоякое мнение. С одной стороны, моя вера говорит мне, что человеческая жизнь бесценна, но с другой – желание общества отомстить мне тоже вполне понятно.

– Отлично, – сказал Корнелл. – У нас в студии гость с широкими взглядами. Но сегодня вы должны быть против смертной казни! Наподдайте этой милой дамочке по полной программе.

Отец взглянул на Джессику и улыбнулся:

– Может, попросим у мистера Корнелла пару дуэльных пистолетов?

– Или шпаг. В колледже я занималась фехтованием.

Но Корнелл, который ужасно нервничал перед предстоящим появлением на экране, олицетворял собой чистый заряд энергии и не обращал внимания на шутки. Он словно забыл о Джессике и отце Джозеке, обрушившись на одного из своих помощников, который, видимо, сделал что-то не так.

Будущие оппоненты поболтали еще несколько минут. Священник нравился Джессике все больше и больше.

В ходе беседы она обратила внимание на двоих мужчин в комбинезонах с эмблемой «Игл Электрик», которые толкались в дальнем углу комнаты. Они были чем-то заняты, согнувшись над небольшой металлической стойкой, хотя вроде ничего особого и не делали. С тех пор как в комнату вошла Джессика, эти двое ни разу не обернулись. Женщина могла только гадать, чем они занимаются.

Ее внимание отвлек подошедший к ним детектив Рибикофф. Джессика представила его отцу Джозеку.

– Не понимаю, как вы будете спорить с такой красивой женщиной? – шутливо-обеспокоенно спросил Рибикофф.

Священник рассмеялся:

– Да уж, это будет нелегко.

– Святой отец, я слышал очень много хорошего о вас и вашем приходе. Похоже, ваша паства, называя вас святым отцом, вкладывает буквальный смысл в оба слова.

Джозек смущенно улыбнулся и пробормотал «спасибо», хотел добавить еще что-то, но тут Уильям Корнелл, самый важный политический журналист в этом штате, начал буквально пинками выгонять из студии всех посторонних, так что детективу Рибикоффу пришлось покинуть помещение.

– Удачи вам обоим, – он пожал руки Джессике и священнику. – Но должен признать, святой отец, я буду болеть за Джессику.

Священник улыбнулся, и они пожали друг другу руки.

– Теперь давайте обсудим, как будет проходить дискуссия, – обратился к ним Корнелл, чуть подавшись вперед, словно собирался заключить своих гостей в объятья.

Джессика приготовилась слушать его, и ее взгляд снова упал на двоих мужчин в комбинезонах. «Игл Электрик». Они все так же не оборачивались. Все так же не были заняты ничем определенным. Возможно, ей следовало рассказать о своих наблюдениях детективу Рибикоффу…

Майкл Шоу ничего не мог с собой поделать: в его голове роились мысли о недавней встрече с Райаном Ладлоу в коридоре. Что-то было не так, ведь никогда раньше он не видел Райана таким напряженным.

Сидя в своем кабинете, Шоу снял телефонную трубку и набрал номер Ладлоу. Может, сейчас Райан один и сможет объяснить ему, в чем дело…

Осталось пройти всего мимо одного охранника.

Когда Дэвид Джерард и Райан Ладлоу приблизились к сотруднику службы безопасности, стоявшему возле двери в студию Б, Джерард достал из кармана пистолет так, чтобы охранник его заметил. Он и заметил, но было поздно.

– Медленно достань из кобуры оружие и аккуратно положи его на пол, – велел ему Джерард.

– Мне так и сделать, мистер Ладлоу? – спросил охранник у своего шефа.

– Выбора нет, – ответил Ладлоу.

Охранник сделал так, как ему сказали.

– Сейчас я войду в студию, а вы двое будете стоять на своих местах. Понятно?

Он с силой ударил Райана, так что тот отлетел на несколько метров. Сейчас Райан и охранник стояли бок о бок рядом с дверью в студию Б.

– Стойте и не двигайтесь, – повторил Джерард.

Он подошел к двери и открыл ее. Взгляд Джерарда был прикован к Ладлоу и его подчиненному. Он как раз переступал порог, когда почувствовал, что кто-то выходит из студии навстречу ему…

Сэм Рибикофф отреагировал сразу: в двери стоит человек с пистолетом. Взяли свое годы подготовки. Он пригнулся, потянувшись за табельным оружием, а в это время Ладлоу выхватил пистолет и приготовился выстрелить Джерарду в спину. Но было поздно: Дэвид уже вошел в студию и открыл шквальный огонь. Дверь захлопнулась перед самым носом Райана, оставив его и охранника в коридоре.

Все произошло в доли секунды, но именно этих долей секунды и не хватило Сэму Рибикоффу, потому что, когда его палец только лег на спусковой крючок, человек в проходе уже начал стрелять…

Два быстрых выстрела попали выходившему старику прямо в грудь. Судя по всему, это был коп, если у него табельное оружие. Сейчас он лежал на полу, на его рубашке начало расплываться кровавое пятно, а ноги бились в предсмертной судороге. Как же омерзительно было на это смотреть! Джерард скривился.

Джессика не верила своим глазам: детектив Рибикофф потянулся за пистолетом, но человек в проходе повернулся к нему с оружием в руках, и раздались выстрелы. Два ужасных выстрела… В ушах Джессики до сих пор звенел собственный крик. Она подбежала к Рибикоффу, лежащему на полу студии. Двумя руками обхватила его голову, словно он был ребенком, но блондин, застреливший Сэма, навис над ней.