Звук рожков пронизывал ночной воздух на перевале в нескольких милях вверх по горе. Они напоминали Крицио рожки, которые он со своими соратниками использовал перед боем в Сирии и Фракии для того, чтобы напугать и сбить с толку врага, и это означало, по крайней мере по его военной логике, что против его людей выступает не какая-то магическая или сверхъестественная сила. Это должен был быть просто опытный командующий, который знал, как вести партизанскую войну. Антипа улыбнулся при этой мысли. Если его враги знали, как вести такую войну, значит, они были обычными людьми, а не чудовищами, которые являлись каждому легионеру в кошмарах. В конце концов, их можно было убить, и Крицио знал это.

Неожиданно дождь прекратился, и к ужасу примипила луна вышла из-за черных облаков, нависших над горами. Он только что потерял половину преимущества, которое было у него всего мгновение назад. Рожки внезапно смолки после шквала барабанной дроби и тарелок. Ночь стала тихой.

Крицио медленно вытащил свой гладий[7]. Прохладная покрытая кожей рукоятка удобно лежала у него в руке. Когда первый луч лунного света отразился от острого клинка, Антипа услышал звуки, чуждые лесу. Низкое рычание, которое, казалось, исходило со всех сторон из зарослей вокруг. Неожиданно римлянин заметил движение в лунном свете. Один из берсеркеров выскочил из засады с боевым топором наперевес, вопреки своему предназначению – он был тем воином, который должен был дождаться нападения на своего товарища, стоящего на виду. Крицио подумал, что он, вероятно, решил, что эта атака даст ему большое преимущество. Неожиданное движение берсеркера было быстрым и бесшумным. Маленький комок мускулов не издал ни звука. Анипа услышал громкое кряхтение, когда мужчина ударил что-то, чего ему не удавалось разглядеть в темноте. Раздался дикий вопль, а затем он услышал, как воин кричит что-то на своем языке, которого он не понимал.

Подойдя ближе, Крицио увидел, как еще один берсеркер бросился в сгущающемся тумане к той же самой цели. Четверо дакийских берсеркеров нарушали свои собственные правила атаки. Они не давали врагу попасть в западню – они просто атаковали, быстро и жестко. Пока Антипа думал об этом, третий берсеркер тоже бросился в атаку, и Крицио побежал вперед на звуки битвы.

Примипил ухватился за толстый ствол дерева и прислушался. Трое берсеркеров сражались в темноте с чем-то плюющимся, скулящим, ворчащим и визжащим. Затем он услышал звук, от которого кровь у него застыла в жилах. Вой заполнил ночное небо и пронесся по перевалу, долетев до вершин горных хребтов. Затем этот страшный звук пронесся еще раз тридцать в разных направлениях. Крицио опустил меч, когда вой растворился в ночи. Выйдя на небольшую поляну, мокрую от непрекращающегося дождя, он увидел троих берсеркеров. Один из них лежал на спине, а двое других не обращали внимания на своего товарища и стояли на коленях перед какой-то черной фигурой. Подойдя ближе, Антипа увидел, что раненый берсеркер двумя руками пытается удержать свои внутренности на месте. С каждым биением сердца из этого сумасшедшего человека хлестала кровь. Его голова дико тряслась, и примипил знал, что несчастный скоро умрет, и подозревал, что и сам берсеркер это понимает.

Крицио отпихнул от себя руку умирающего, который попытался схватить его за ногу. Подходя к двум другим воинам, он увидел, что глубоко в спину животного был воткнут топор. Антипа склонился, чтобы поближе рассмотреть своего врага, который до этого оставался невидимым, и с удивлением увидел огромную лапу животного.

Сначала лапа размером с человеческий кулак показалась ему нормальной, но как только луна вышла из-за облаков, Крицио увидел, что она была крайне необычной.

– Это не волк, – сказал он, протягивая руку и прикасаясь к огромной лапе мертвого зверя. Луна снова осветила поляну, и примипил поднял голову. Кончиком маленького ножа о развернул пальцы на лапе животного и пришел в ужас, разглядывая эту странную лапу. Крицио поднял сначала один, а потом второй палец зверя. Продолжая тянуть за лапу, он развернул длинные и изящные пальцы. Сверху на каждом свернутом пальце была подушечка, как у собаки, поэтому когда зверь бежал, пальцы сворачивались внутрь.

Антипа услышал, как берсеркеры неожиданно затараторили, увидев то же, что и он.

– Тихо! – прошипел он сквозь зубы и медленно поднялся на ноги над животным, весившим не менее восьмисот фунтов[8]. Крицио осмотрелся и заметил, что берсеркеры застыли. Носком сапога он поднял морду животного кверху, чтобы рассмотреть ее. Пасть была открыта, и оружие, которое этот зверь использовал для убийства, было хорошо видно. Зубы у него были длинными и загнутыми, а вся пасть выглядела так, что, казалось, ею легко можно было прокусить сталь, из которой был сделан меч примипила. Уши животного были длинными и острыми и больше напоминали рога. Глаза были полузакрыты, и Крицио видел в них отсутствие жизни. Глядя вниз на своего врага, он отчетливо видел его когти – они были восемь дюймов[9] в длину и толщиной с человеческий палец. По прикидкам Антипы, это животное достигало почти семи футов[10] в высоту, когда не передвигалось на всех четырех лапах.

– Голиа… Эстаисасурфас… Голиа, – выдавил из себя один из берсеркеров, дикими глазами глядя на темный лес вокруг.

Вспомнил ли он еще одну старую историю, которой пугают детей?

– Думаю, что это просто волк, – ответил Крицио. – Странный волк, это точно, но всего лишь волк. – Он снова достал свой гладий. – И такой волк, которого можно убить, так что…

Голова четвертого берсеркера, отсутствие которого до этого никто не заметил, прилетела туда, где стояли трое мужчин, и отскочила от тела мертвого животного. Эта голова была оторвана – не отрезана, а именно оторвана от тела воина.

Не успел никто из них отреагировать, как звери набросились на них. Крицио пригнулся как раз в тот момент, когда когтистая лапа появилась из сгущающегося тумана и сорвала с него пурпурный плащ. Он вслепую махнул мечом, и клинок ударился обо что-то твердое, как камень, и такое же жесткое. Примипил услышал резкий вдох, затем короткий стон боли животного, а потом оказался в воздухе. Он упал на землю рядом с телом первого берсеркера, который скончался несколько мгновений назад. Безуспешно пытаясь отдышаться, Крицио увидел, как животное выпрыгнуло из-за деревьев. Слушая крики и вопли своих соратников рядом с собой, Антипа понимал, что зверь сначала убьет его, навалившись всем своим весом, а потом пустит в ход когти и зубы.

Крицио замер от страха, и в тот момент, когда животное почти приблизилось к нему, а он закрыл лицо руками, в бок гигантского волка вонзилась стрела. Он взвизгнул от боли и повернулся к своему новому врагу. Внезапно поляна осветилась факелами и заполнилась кричащими людьми. Примипил подняли на ноги, пока вокруг него шла битва.

– Встаньте в круг! Встаньте в круг! – прокричал приказ центурион Тапио, одной рукой держа своего помощника, а второй размахивая мечом. Увидев золотой шлем с красной кистью, Крицио понял, что его командующий действительно вернулся за ним. Когда воины Пятого легиона окружили дрожащего Антипу, лес озарился жарким пламенем. – Больше смолы, больше смолы! – кричал Марк Палитерн. – Сожгите все!