И как только избавился от благодарных беженцев, поспешил со своим другом в Пранный океан. На всякий случай и корягу прихватили, чтобы потом меньше пришлось поощеру врать. А вот там уже друзьям пришлось подумать.

Вся сложность заключалась в отсутствии у человека скоростного плавсредства. Кит переносил предметы и живые существа, попадающие в радиус вокруг него метров тридцать, ну может, чуточку больше. Если он сразу закинет а’перва на плот, то его огромную тушу засекут и моментально атакуют. Всё-таки некоторое время для перенастройки (двадцать секунд) между прыжками обязательно.

В другом случае, если Поль окажется на глубине в километр, от него только длинная камбала останется. А ещё следовало, прежде чем уткнуться в плот, чётко уяснить: где конкретно из врагов кто находится. Потому что, сразу лишая жабокряков сил, ударяя воздействием по всей площади, можно было повредить и плот, являющийся живым существом.

Всплывать с меньшей глубины? А какая глубина является максимальной, чтобы дозорные сразу не обнаружили тело кита? Ведь чем ближе к поверхности, тем проще выныривать а’перву сквозь толщу воды.

Пришлось провести несколько экспериментов, причём весьма опасных для здоровья. Да и вообще Поль отчаянно трусил, хоть и старался это скрывать. Всё-таки оказаться нетренированному пловцу в густом, чернильном полумраке, да ещё и получить по телу многократное увеличение давления, это не в бассейн нырнуть. И в утверждения кита слабо верилось, а тот успокаивал:

«Не переживай, дружище! Если человека поместить в пузырь на глубину в двести метров, то и оттуда быстрое всплытие ему не повредит. Главное, чтобы воздуха в лёгких хватило до поверхности. А такой, как ты, и с километра всплывёт, не почешется!»

Решили рискнуть, телепортируясь под плот на глубину шестьдесят метров. Именно такой максимум оказался сравнительно доступен для человека. Но и для этого они с китом ныряли вначале резко на означенную глубину, а потом на такую же телепортировались в другое место. И сразу Тилиус выдувал солидный пузырь воздуха, с которым Труммер и поднимался довольно быстро на поверхность. А чтобы не отстать от воздушного шара, приспособили для этого кусок лёгкой парусины. Вот тот в виде парашюта и вытягивал пловца на поверхность. И пока диверсант поднимался, успевал получить подробную консультацию о месторасположении каждого врага.

Три раза пробовали, и вполне удачно. Потом Поль стал промерзать и решительно прервал тренировки:

«Рискнём! Закидывай меня под намеченный к смене остров. Ну и сам сразу опускайся как можно глубже».

Ещё во время первых своих наблюдений за жабокряками Тилиус подметил, что раз в трое суток находящийся в заслоне остров сменяют. Так как ночей на божественной плоскости не существовало, ориентировка суток соответствовала наличию в пределах чёткой видимости всего одного солнца из трёх. Вот это и считался вечер. После него и приходила смена. И после прихода оба острова ещё долго стояли вместе, вместе вели рыбную ловлю, вместе ели, и только потом сменившиеся дозорные спешили к своему плавучему континенту.

Вот во время такого возвращения пара диверсантов и оказалась под ними на глубине шестьдесят метров. А начавший всплывать Труммер с ходу стал получать так жизненно необходимые сведения:

«Пять секунд – тревоги нет!.. Восемь – пока спокойно… Двенадцать – забеспокоились. О! Началась тревога! Забегали, как взбесившиеся крабы! Несколько особей нырнули в воду. Осматриваются. Кажется, тебя заметили! Будь осторожен: они что-то сбрасывают в воду!»

Предупреждение прозвучало после тридцатой секунды, когда подвсплывший а’перв уже сам чётко видел цели для своей атаки и мог до них достать своими воздействиями.

Первыми замерли оглушённые пловцы. Они так и не успели расправить подводные мешки для дозорных и запустить по всплывающему человеку шары-иглы. Вторыми стали заваливаться жабокряки, стоящие у бортов. А вот одному из них удалось сбросить в воду опасный сгусток полуживого вещества, который мог и стальной корабль продырявить взрывом. Но утончиться в стрелу и набрать скорость Поль ему не дал, легко превратив его в расплывающуюся взвесь, словно остатки от раздавленной медузы.

Последними попадали с ног командир плота и главный кормчий. То есть тот, кто управлял этой живой громадой. Но у Труммера уже имелся опыт переподчинения плота, так что вскоре эта махина развернулась и двинулась в обратном направлении. И человек посоветовал Тилиусу:

«Всплывай и пристраивайся к корме. Думаю, что там тебя оставшиеся в дозоре жабокряки не заметят».

Оставшихся в воде пловцов он поднимать на борт не стал. Просто умертвил окончательно. Как и сброшенные мешки сделал непригодными для использования, частично разрушив внутренние связи живой плоти.

Остальных пленных оставил с искорками жизни и упрятал в полости, которое гигантское существо раскрывало по требованию своего поводыря.

Конечно, можно было попытаться обойти и проскользнуть мимо оставшегося нового дозора. Но зачем плодить сложности там, где их можно легко ликвидировать? Вот и диверсант всё устроил на борту плота так, словно сменившиеся с поста жабокряки уснули и перестали контролировать маршрут своего движения. Приходилось сомневаться: случаются ли такие дисциплинарные нарушения у морских каннибалов? И может ли в принципе плот самостоятельно повернуть в обратном направлении?

«Вряд ли! – отстаивал своё мнение кит. – Раз уж ваши дэмы не могут справиться с этой напастью, то сбоев в управлении не должно быть по умолчанию. И учитывай, что один плот мы уже умыкнули. Вряд ли это осталось без соответствующих выводов. Вполне возможно, что приняты особые меры предосторожности и ведущие себя непредсказуемо соплеменники будут банально уничтожены издалека».

«Не попробуем, не узнаем, – рассуждал Поль, вглядываясь в морскую даль. – А чтобы нас меньше подозревали, разложу-ка я нескольких пленных на самых видных местах. Мол, в самом деле утомились и крепко спят. И ещё у меня есть идея…»

«Прячься за выступом! До цели километр! – последовало предупреждение от товарища. – Пока особой тревоги не наблюдаю. Но три жабокряка стоят у борта и внимательно всматриваются в нашу сторону. Если начнут атаку…»

«…то ты телепортируешься! – продолжил за него а’перв. – Но! Не куда-то далеко, а в десяти метрах над их плотом. Падаешь на них, и пока они пытаются всплыть и разобраться, что к чему, уже и я начинаю действовать. Как тебе моя идея?»

«Не годится! – Тилиус зарезал подобную инициативу на корню. – Пока я буду царапаться о разные острые предметы на плоту, с трёх выдвинутых вперёд дозоров атакуют шарами-иглами. И я могу не успеть собраться для следующей телепортации».

«М-да, риск, конечно, немалый, – закручинился Поль. – Тогда будем ждать реакции противника. Если атакуют издалека, телепортируемся с тобой на глубине, но непосредственно под дозорными в мешках. Думаю, что успею справиться с ними, потому что внимание будет отвлечено на эту каракатицу».

Сплошная импровизация, где всё зависело от действий жабокряков.