Он же в Инвернейл убрался!

Негромко зарычав, я подобрала юбки и ринулась к мужу. Разбираться с его самоуправством.

— Ты что здесь, хорд побери, устроил?!

— И тебе, Лори, доброе утро, — расплылась в улыбке герцогская морда.

— Злое! Твоими стараниями! — душевное равновесие развеялось пылью, в которую я сейчас мечтала превратить Кристофера. — Что здесь происходит?

— Эвакуация.

— Эва… чего?

Грейсток удостоил меня снисходительным взглядом:

— Всё-таки хорошо, что ты поселила меня в тех развалинах. Сегодня утром я обнаружил у себя в спальне колонию термитов и решил, что пора спасать Монтруар, пока никто не пострадал.

И кто ему позволял здесь что-то решать?

— В Монтруаре есть только один термит, — я сжала руки в кулаки, одним из них ударив Грейстока в грудь. — Ты!

Ноль эмоций.

— Можешь шипеть и плеваться ядом сколько угодно, но факт остаётся фактом: твой дом нуждается в ремонте. Или предпочитаешь, чтобы случилась неприятность вроде обвала? Например, ночью. Тебе что, совсем не жалко своих очаровательных горничных?

Очаровательные горничные как раз проходили мимо и явно всё слышали. Приостановились, заулыбались, раскраснелись.

Тоже предательницы. Поувольнять их что ли всех к хордам собачьим?

— Тебе следовало дождаться меня, прежде чем что-то предпринимать, — мрачно выцедила я.

— Вызванная мной служба так не считает, — заложив руки за спину, спокойно парировал герцог и по-хозяйски прикрикнул на моего конюха, пытавшегося пристроиться возле служанок, хоть места в кэбе ему явно не хватало.

У-у-у, нечисть.

Не Дин, а Грейсток.

— Это они настаивали на экстренном выселении всех домочадцев. Твои вещи уже собирают, — «обрадовал» меня герцог.

Я медленно вдохнула, затем выдохнула. Не помогло. Было такое ощущение, будто я стала фабричной трубой, из которой вовсю валил дым и прекращать валить в ближайшее время явно не собирался.

— Послушай, Грейсток, у меня на носу скачки и аукцион. И…

— Я снял для тебя ипподром, — невозмутимо прервал меня этот паразит.

— Ты что сделал? — чуть не подавилась воздухом.

— Ипподром. Это такое место…

Я его сейчас сделаю калекой.

— Кристофер, признавайся, что ты затеял? — перебила его резко. — Это что, такая изощрённая месть за Розовую спальню?

— Ещё скажи, за кладокабинет, — предсказуемо закатил он глаза.

— Но тогда что? Надоело мотаться на работу из пригорода? Ну так проваливай в свою холостяцкую берлогу. А меня оставь в покое!

Грейсток шагнул ближе, вплавляясь в меня отмороженным взглядом.

— Не могу, и ты это прекрасно знаешь. Как и то, что не можешь здесь оставаться. Придётся несколько недель помучиться со мной в столице, — усмехнулся криво. — Или, как вариант, можем обосноваться в Уайтшире. Но, боюсь, вы с моей матерью в первый же день друг друга поубиваете.

В кои-то веки я была с ним полностью согласна.

— Также я арендовал для тебя часть королевских конюшен.

— И всё это умудрился проделать за одно неполное утро? — я недоверчиво сощурилась.

Чувствовала подвох, но пока не могла понять, где он и в чём.

— Как ты знаешь, у меня на подхвате много людей. Да и вообще, я по натуре человек предприимчивый.

Не то слово.

— Твои слуги пока побудут в отпуске. Оплачиваемом. Я пригласил к себе только миссис Флауэр. Мой повар ей и в подмётке не годится. Ну и можешь забрать с собой какую-нибудь из служанок. У меня в доме камеристки не водятся.

— Энни… — машинально пробормотала я, а потом, вскинув на мужа злой взгляд, требовательно произнесла: — Где эта твоя служба?

— В доме. Расспроси их, а я тебя пока здесь подожду, — ответил самый заботливый.

Настолько, что аж тошно от его заботы.

— Лучше катись на работу.

— Только с тобой, Лори, — не пожелал катиться Кристофер. — Ты всё равно не сможешь находиться в Монтруаре. Скоро здесь начнут всё обрабатывать. — И предвосхищая мой вопрос, сообщил: — Лошадей твоих уже увезли.

— Забыли только одно животное, — буркнула я и отправилась допрашивать хозяйничающих в моём доме незнакомцев.

Эти самые незнакомцы не поленились провести меня в несостоявшиеся покои Грейстока и показали обнаруженных моим недражайшим супругом вредителей. При виде щели в полу, полной копошащихся в ней насекомых, мне сразу сделалось плохо. Я не была брезгливой, не имела привычки визжать и падать в обморок при виде мыши, а о раздавленном таракане сразу же забывала. Но стоило представить, что вот эта дрянь уже хорд знает сколько жрёт мой дом, как завтрак сразу попросился наружу.

— Извините меня, — просипела я, с трудом сдерживая рвотные позывы, и бросилась в ближайшую ванную, пребывавшую в не менее плачевном состоянии, чем гостевая спальня.

В общем, меня стошнило.

Умывшись и пригладив выбившиеся из причёски пряди, поспешила отвернуться от зеркала (мне никогда не шла нездоровая аристократическая бледность) и вернулась в спальню.

Выяснив, что могу забыть про Монтруар как минимум на месяц, в самом прескверном настроении отправилась на улицу, где меня поджидал Грейсток. В отличие от меня, его светлость и не думал расстраиваться. Наоборот, уверена, пребывал на седьмом небе от счастья, что возвращается домой, а заодно и меня с собой прихватит.

Вот ведь… любимчик судьбы.

— Доволен? — устраиваясь напротив него под боком у Одли, мрачно спросила я.

— Чем я, по-твоему, должен быть доволен, Лори?

— Наличием в Монтруаре живности!

— Думаешь, мне приятно осознавать, что всё это время я жил в доме, полном вредоносных насекомых?

— Думаю, тебе приятно осознавать, что теперь я буду жить в твоём доме, — процедила сквозь зубы. А потом мстительно улыбнулась. — Но я ведь могу остановиться в какой-нибудь гостинице.

— Моих людей, значит, голодом моришь, а журналистов продолжаешь закармливать сенсациями, — укорил меня Грейсток.

А я укорила взглядом Одли. Ну вот что за мужчина. Снова наябедничал.

— Как тебе такой заголовок: «Леди Грейсток сбежала от мужа спустя неделю»? — продолжал давить на психику герцог.

— По-моему, неплохо. Предложи в «Утренние хроники».

Вообще-то плохо. Мне хотелось, чтобы столичные писаки оставили скорее в покое меня и мою жизнь. Пусть Глас правды передо мной и извинился (что было, к слову, очень неожиданно и подозрительно, явно не обошлось без участия Кристофера), но остальные газеты продолжали мусолить историю с герцогской свадьбой. Открыто не задевали, но одно лишь осознание, что я по-прежнему гвоздь столичной программы, не давало покоя.