— Жеребец? — попытался понять Мрачный сквозь туман в голове. — Я что, похож на лошадь?

— Нет-нет, ты похож... — начал Гын Джу, но Пурна его перебила, что, кажется, вошло у нее в привычку.

— Мальчики, никакая я не тапаи, — тяжело вздохнула она. — Вы мои друзья, и я не хочу больше врать вам. Я родилась в семье торговцев, вовсе не знатного рода. Во имя гор моей родины, надеюсь, что теперь мне станет легче.

— Я думал, все давно это знают, — сказал Гын Джу. — Как известно, есть только тридцать шесть тапаи, стало быть шутка заключалась в том... Подожди, ты в самом деле рассчитывала нас обмануть? Неужели кто-то может на такое клюнуть?

— Э-э-э... — протянул Мрачный, затушив биди, потому что никому больше не хотелось курить, и засунув окурок в петлю на почти опустевшей перевязи. — Я поверил, но, по правде говоря, я ни разу не слышал о тапаи, пока мы с дедом не повстречали тебя, Пурна. Но ты всегда казалась мне благородной, и это гораздо важней, кем бы ни были твои родители. Если вспомнить Чи Хён, то мне сразу понравилась ее идея не обращать внимания на... всякие различия. Никаких благородных кровей и все такое прочее.

— Принцессе легко так говорить, особенно если люди все равно ей подчиняются. — Пурна заметила, как напрягся Гын Джу, и поспешила добавить: — Я просто так сказала, а совсем не для того, чтобы обидеть нашего храброго генерала.

— Вот и сказала бы это мысленно, — проворчал Мрачный. Разговор о Чи Хён напомнил ему, что, пока они болтают на крыльце всякую чепуху, его возлюбленная сражается на Непорочных островах с полчищами монстров. И возлюбленная Гын Джу. Во всяком случае, кого-то из них двоих. — Мы выпьем по стаканчику и вернемся.

— Твоя тыква совсем прокисла, если ты думаешь, что я выйду из таверны раньше, чем трактирщик, — заявила Пурна, шагнув к двери.

Вместо того чтобы успокоиться, Мрачный только сделался раздражительным от саама, а его сердце забилось еще чаще.

— Я хотел сказать, что мы еще успеем вместе с пашой отпраздновать победу, когда соберемся в Отеане. А пока каждый выпитый стакан будет означать, что Чи Хён, Марото и весь Кобальтовый отряд еще на час останутся в опасности и без нашей поддержки.

— Очень мило с твоей стороны подумать, что мне на один стакан потребуется час. — И Пурна исчезла за дверью.

— Эй, с тобой все в порядке? — спросил Гын Джу, положив руку на плечо Мрачному.

Только теперь кремнеземец понял, в каком напряжении пребывал и как крепко сжимал копье, рискуя сломать древко. Словно по волшебству это легкое прикосновение прогнало все беспокойство и вернуло хорошее настроение.

— Да, теперь все в порядке, — ответил Мрачный и лукаво добавил: — Но было бы еще лучше, если бы ты позволил мне еще раз заглянуть под маску, полюбоваться, какой у меня симпатичный друг.

— Как опытный страж добродетели, должен сказать, что нужно немного больше, чем пара приятных слов, чтобы смутить меня, — игриво ответил Гын Джу, и пальцы затанцевали по ладони Мрачного. — Как насчет угостить меня выпивкой?

— Вот гадство, — вздохнул Мрачный. — Я бы с радостью, только все время забываю про деньги.

— Тогда я сам закажу, и будем считать, что ты мне должен, — сказал Гын Джу, а затем приподнялся на цыпочки и поцеловал Мрачного сквозь маску.

Сетка, отделявшая его от губ Гын Джу, лишь сильней воспламенила Мрачного, помнившего, как сладки они на самом деле, но тут непорочный кивнул на дверь:

— Пошли?

— Это стоит дороже, хоть и ненамного, — заметил кремнеземец.

— Мрачный из Мерзлых саванн, это была непристойная шутка?

— Возможно, — ухмыльнулся в ответ Мрачный. — А возможно, и нет, я уже целую вечность не получал удовольствия.

— Не такая уж и глупая идея, если подумать, — согласился Гын Джу. — Но нам пора, и прошу тебя, ничего такого на глазах у твоей матери.

— Ну разумеется.

Демоны подери этого Гын Джу! Парень хорошо умеет не только разжигать огонь, но и быстро гасить.

В таверне «Свиное ухо» было куда оживленней, чем во время первой остановки в Черной Моли, когда здесь сидела лишь горстка стариков. На этот раз посетителей оказалось больше сотни, все дубовые столы были заняты, так же как и барная стойка, и места возле потрескивающего камина. Висел густой дым тубака и саама, аж глаза щипало, и, пока Мрачный продирался сквозь толпу, он не мог не чувствовать неприятный запах посетителей. Конечно, не у каждого есть время и деньги, чтобы сходить в баню, но кое-кто вонял так, словно долго валялся в отбросах, а потом выстирал одежду в кошачьей моче. Уже не обращая внимания на дым, Мрачный воротил нос и фыркал всю дорогу, пока не добрался до друзей.

— Кто последний пришел, тот платит за всех! — чуть ли не прокричала Пурна, чтобы ее услышали в общем шуме.

Хоть сама она появилась лишь несколькими минутами раньше, но уже ухитрилась раздобыть табурет и стакан с выпивкой, набить трубку и усадить Неми себе на колени. Ведьма, казавшаяся рядом с ней еще выше ростом, дымила своей трубкой с длинным черенком. Мрачный поднял пустые руки, но Дигглби перебросил ему мешочек, оказавшийся таким тяжелым, что больно ударил по ладони.

— Оказывается, он все время был здесь! — показал щеголь на свой тюрбан. — Купи ящик хорошего вина, чтобы не страдать от жажды в дороге!

— Тебе помочь? — спросил Гын Джу, видимо не очень расположенный оставаться без Мрачного в этой компании.

Неми и Пурна смотрели друг на дружку и не обращали никакого внимания на окружающих, а Дигглби беспечно болтал с каменноглазым монахом и каменнолицей матерью Мрачного.

— Похоже, там, у стойки, тесновато, — проговорил Мрачный прямо в ухо Гын Джу. — Я сам справлюсь.

Нежное ухо непорочного так и напрашивалось, чтобы его покусать. Одурманенный саамом, Мрачный чуть было не решился на это, но, вспомнив о сидевшей рядом матери, передумал — скорее чтобы не смущать самого Гын Джу, нежели из-за того, что могла подумать Лучшая.

— Может, пока подержишь мое копье?

Мрачный не расслышал, что ответил Гын Джу, но по тому, как непорочный подмигнул карим глазом, уловил общий смысл и с улыбкой передал другу оружие. А сам отправился на великий подвиг, какой вряд ли оказался бы по плечу даже Дерзкой Поступи, — получить заказ в переполненной иноземцами пивной, в дым обкурившись саамом. И такова уж была всегдашняя удача Мрачного, что между ним и барной стойкой как раз стояла шайка головорезов с такими грубыми, словно вырезанными топором, лицами, каких он еще не видывал. Да в придачу эти люди были вооружены до зубов.

— Пропустите, пропустите! — проревел самый здоровый как раз в тот момент, когда Мрачный подошел ближе.

Это был ранипутриец с татуировками в виде глаз по всему лицу и заплетенной в косу бородой, такой длинной, что петлей обхватывала шею. И тут случилось удивительное — вся толпа отхлынула, а татуированный усмехнулся и обернулся к своим приятелям, и Мрачный сумел проскользнуть между ними и кучкой охотников, стоявших у другого края стойки.