Правая рука беззастенчиво, по-свойски легла на обнаженную спину Петриции, а длинные сильные пальцы левой сомкнулись в замочек с ее. Расстояние между телами сокращалось с каждым глубоким вдохом, заставляя адептку немного прогибаться назад. Ее теплая ладонь легла поверх фрака, сближая пару еще больше. Музыканты, словно не веря в действительность происходящего, задерживали музыку, будто ожидая момента, когда пара откажется от своего решения и покинет середину зала.

– Как никогда… – прошептала она с чарующей улыбкой, решив, что исполнит свой первый в жизни танец, отдаваясь партнеру так, как это не делают даже на Императорских балах.

В минуты ожидания в мысли мужчины ворвался голос Кристофа:

«Эль Абон пьян до неприличия! Сейчас он в дальнем конце зала рвется вызвать «напыщенного иптокия», то есть тебя, на магическую дуэль, чтобы отобрать спутницу!» – брат откровенно насмехался.

– Что-то не так? – спросила Петра, заметив плотно сжатые губы и напряженный подбородок партнера.

– Все хорошо. Просто музыку задерживают… – мужчина снова по-доброму усмехнулся.

«Пни музыкантов и вышвырни Винтера из учебного корпуса! Не хочу, чтобы он испортил ей праздник!» – Лорд удерживал привлекательное лицо и при этом общался с Тьмой.

«Как давно я этого хотел! – восторженно ответил невидимый глазу собеседник. – Удачи тебе, брат…»

Первые аккорды переливающейся, словно звонкий ручей, музыки ударили громко, буквально разорвав тишину, расколов ее на два мира. Один из них – мир восторженных наблюдателей. Второй – островок чувств и тайных желаний.

Совместный шаг назад, инициированный мужчиной. Еще один – вперед, но теперь ведет она. Не заканчивая движений, решительно обходит его по кругу, проводя рукой по груди, плечу, крыльям спины. Возвращается, прижимаясь к нему всем телом, ощущая бедрами то, что будоражит больше любого танца. Его рука, обжигая, скользит по животу вниз поверх корсета и останавливается только на грани допустимого.

Второй рукой мужчина мягко надавливает на плечо своей спутницы, заставляя ее слегка опуститься по его телу и сделать шаг в сторону в попытке убежать. Но он властно ловит ее за руку и кружит, а затем резко прижимает к себе. Ей ничего не остается, кроме как обнять его за шею. Нетерпеливые шаги по общему кругу, по территории сражения равных. Петра снова кружится вокруг своей оси и делает шаг назад, а мужчина не дает ей уйти, поддерживая за талию и двигаясь вместе с ней так же синхронно.

Снова лицом к лицу, только расстояния больше нет – даже миллиметра. Вздымающаяся грудь чувствует сердце, бьющееся в унисон вместе с ее. Наглая, непростительная ласка рукой снизу вверх по ребрам, почти до полушарий, обрамленных корсетом, но лишь рядом, меняя траекторию, оглаживая руку от впадинки до самой кисти. Незнакомец оставляет на кисти ожог поцелуя, но ведь этого нет в танце, хотя они давно уже исполняют свой…

Резкое движение, и вновь щека к щеке, смотря в противоположные стороны, но не видя ничего. Он захватывает главенство, управляя ее телом, но в этот раз опускаясь ниже вместе с ней. Очень медленные, мучительные, кроткие шаги – параллельные друг другу. И снова большие, быстрые, охватывающие значительную территорию, но неизменно синхронные – в сторону в повороте, в сторону в повороте… Петра захватывает власть и наступает на партнера, но удается сделать всего несколько шагов, когда мужчина разворачивает ее, и присутствующие теряются, не успевая за их движениями. Резкие отрывистые шаги – на месте, влево, вправо, повороты и прикосновения, уже перешедшие все грани приличия даже для этого танца.

Девушка делает замах ножкой, и юбка платья взлетает. Мужчина чуть крепче обхватывает ее за талию – всего секунда, но она уже летит над полом, описывая круг, демонстрируя ножки изящными отрывистыми движениями. Шаги, круги, шаги, полукруги – и нет конца безумству, нет конца пламени страсти в разгоряченных телах. Борьба двух соперников и обнаженные желания, демонстрируемые всем присутствующим.

Она остановилась, заставив и его войти в рамки, но чувства не дают просто так уйти. Он собственнически прижимает ее спиной к своей груди, обнимая кольцом рук, прикасаясь пересохшими губами к ямке за ушком. Рывок – и губы в миллиметре от губ, дыхание сорвано, нежное прикосновение к кончику аккуратного носа. Петра делает шаг назад, но она знает, что уже проиграла. Рывок – и ее согнутая в колене ножка лежит на его бедре, поддерживаемая сильной рукой, а губы опять в опасной близости.

Девичья ладошка скользит вверх по его груди к шее и щеке. Свободолюбивая женская ножка быстро меняет место нахождения, обнимая верхнюю часть его брюк, но незнакомец возвращает ее на место. Он заставляет девушку сделать круг вокруг своей оси, стоя на одной ноге, и упасть на его руку.

Запонки уперлись в обнаженную спину, а Петра продолжала лежать в его объятьях и ждать… Мужчина склонялся медленно, удерживая ее в кольце рук, – тогда, когда уже отыграли последние звуки музыки, сокращая расстояние между телами, смотря прямо в ее безумные глаза, желая почувствовать долгожданный сладкий поцелуй…

Все присутствующие смотрели на пару, затаив дыхание, без единого звука, ожидая логического конца… Раздался отчетливый щелчок, и без того редкий свет погас окончательно…

– Бежим… – едва слышный шепот на грани шорохов посреди тишины.

Поцелуй так и не нашел своего адресата, оставаясь висеть в воздухе, как вопрос без ответа. Губы Петриции жгло, словно желанное прикосновение уже состоялось. Мужчина в полнейшей темноте помог найти ей равновесие. Теплая рука захватила ее пальчики и, соединившись в переплетении, потянула куда-то вперед. Звук открывшихся створок дверей поглотился мелодией, знаменующей окончание бала.

В следующем зале тоже не было света, и незнакомцу приходилось поддерживать Петру, направляя ее. Прохладная ткань плаща совершенно неожиданно обняла ее плечи и покрыла голову, заставив ощутимо вздрогнуть. Мужчина сжал ее ладонь чуть крепче, словно говорил: «Не бойся. Я здесь. Я с тобой». Пара миновала еще одни двери, попав на этот раз в бездонную звездную ночь. Луна освещала здания. Снег мерцал под ее сиянием, будто состоял из миллиардов чистейших кристаллов.

Спутник развернулся и сделал шаг вперед, приблизившись к девушке вплотную. Ребро свободной руки огладило бархатную щечку, и Петра, прикрыв глаза, чуть было не потянулась вслед за ускользающей лаской.

– Через минуту крыльцо заполнится участниками маскарада. Вы хотели бы увидеть салют? – сильные руки обняли тонкую талию под плащом, и по ее телу, словно впивающиеся иглы холода, пронеслись мурашки.

– Хочу… – адептка смотрела на губы мужчины и даже сама не могла точно ответить, к чему конкретно относилось одно-единственное слово, сорвавшееся самопроизвольно.