— Детка, мне просто нужно время, — сказал он, его теплое дыхание скользнуло по моей коже.

— Из-за нее, — сказала я, мне важно, чтобы это было открыто. Никаких секретов.

— Да… — сказал он слабым голосом. — Из-за нее.

Хоть немного правды.

— Эвелин, есть только ты и я. Клянусь.

Он вернулся к моим губам и поцеловал меня так, как будто я очень хрупкая, лишь мимолетное прикосновение. Ощущение тепла, его упругие губы.

— Подожди, — сказала я, ослабив свои ноги, которые были вокруг него.

Он моргнул своими темными, затуманенными глазами.

— Отойди немного. Я хочу спрыгнуть вниз.

— Правда? — Уголки его прекрасных губ опустились. Передняя часть его джинсов была в состоянии явного напряжения. И я причина этому. Круг почета вокруг кухонного стола делать не буду, это, вероятно, будет слишком, но все равно приятно. Теперь я вызываю у него такую реакцию, не она. А я.

Я сползла с края столешницы, и он подхватил меня за бедра, чтобы мне было легче спуститься на пол. Очень хорошо. Ноги дрожали. Он смотрел на меня сверху вниз, наморщив лоб.

— Я хочу кое-что сделать, — объяснила я, пальцы дрожали от волнения. Сначала я провозилась с пуговицей его джинсов, затем занялась туго натянутой молнией.

Его руки сжали мои запястья.

— Эй! Подожди.

Я замедлилась, ожидая, что он скажет. Конечно, он не станет говорить мне, что не хочет. Любому парню это нравится, по крайней мере так мне говорили. Он выглядел озадаченным, как будто я частичка, которая отказывалась складываться в пазл. Честно говоря, я не понимала, он хочет остановить меня или поторопить.

— Что-то не так? — спросила я, когда он промолчал.

Он медленно убрал руки с моих запястий, освобождая меня.

И поднял их так, словно я наставила на него пистолет.

— Ты правда этого хочешь?

— Да. Дэвид, почему ты спрашиваешь? Разве ты не хочешь почувствовать мой рот?

Мягкая улыбка изогнула его губы.

— Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу. Но для тебя это еще один первый раз, да?

Я кивнула, теребя пальцами пояс его джинсов, но не двигаясь дальше.

— Вот почему это так важно. Я хочу, чтобы все твои первые шаги были идеальными. Даже это. И я нереально возбуждаюсь только при одной мысли, что ты будешь сосать у меня.

— Ой.

— Я думал о тебе весь, на хрен, день. Постоянно все портил, ни хрена не мог сосредоточиться. Удивительно, что мы вообще что-то записали.

Он запустил пальцы в длинные волосы, убирая их с лица. Все так же держа руки наверху, он вытянул свой стройный мускулистый торс. Совершенство его тела портил лишь синяк на ребрах, что остался после драки в баре прошлым вечером. Я потянулась и поцеловала его. Он не отрывал пристального взгляда от меня, определенно из-за того, что моя грудь все еще была обнажена. Мои глаза, мой рот, моя грудь — казалось, он никак не мог решить, что его больше всего привлекало.

Я осторожно расстегнула туго натянутую молнию на его джинсах. Нижнего белья нет. По крайней мере, на этот раз я не подпрыгнула, когда внезапно появился его эрегированный пенис. Двумя руками я стянула с него джинсы, освобождая его член. Он стоял высоко и как будто горделиво. Как и сегодня утром, я положила руку на низ, чувствуя тепло шелковистой кожи. Забавно, но мысль о мужском органе никогда раньше меня особенно не заводила. Но теперь я почувствовала возбуждение, и мои сжатые бедра это лишь подтверждали.

Во мне проснулись собственнические чувства.

— Ты мой, — прошептала я, проводя большим пальцем по краю головки, нащупывая складку и впадинку посередине. Изучала его.

— Да…

Сладкое местечко находилось под этой маленькой складкой. Я знала это, потому что за эти годы прочитала много журналов и выслушала достаточно рассказов Лорен о ее сексуальных похождениях. Моя подруга действительно любила рассказывать все в подробностях. Надо не забыть поблагодарить ее и пригласить на ужин в какое-нибудь милое местечко.

Я обхватила его, погладив подушечкой большого пальца — интересно, что произойдет. Без мыльных пузырей вокруг гораздо лучше видно, что происходит. Долго ждать не пришлось. Особенно после того, как я обхватила немного сильнее и слегка начала двигать рукой. Мышцы его живота напряглись и слегка задергались, точно так же, как сегодня утром в душе. Мои пальцы двигали мягкую, гладкую кожу, массируя твердую плоть под ней… двигались вверх-вниз.

Капелька молочно-белой жидкости вытекла из маленькой щели сверху.

— Это значит, что ты просто сводишь меня с ума, — гортанным голосом услужливо подсказал мой муж. — Просто вдруг тебе интересно.

Я широко улыбнулась.

Он выругался.

— Клянусь, он становится больше каждый раз, когда я его вижу.

Он улыбнулся одним уголком рта.

— Просто ты меня вдохновляешь.

Я снова погладила его вздымающуюся грудь.

— Эвелин. Пожалуйста.

Пришло время избавить его от страданий. Я опустилась на колени — пол такой неприятно твердый. Очевидно, если становиться перед кем-то на колени, то это будет несколько дискомфортно. Но это лишь добавляло атмосферы, ощущений. Его мускусный запах усилился. Я взяла его член в руку и приблизилась носом к его паху, глубоко вдыхая его запах.

Он все еще наблюдал. Я проверила. Черт, его огромные глаза потемнели и смотрели только на меня. Его руки вцепились в столешницу с такой силой, что костяшки пальцев побелели, как будто в любой момент он может не устоять от начавшейся дрожи.

Когда я взяла его в рот, он застонал. Моя неопытность и его размеры не позволили мне протолкнуть его слишком глубоко. Казалось, это его не тревожило. Соленый вкус его кожи и горечь этой жидкости, его теплый запах и твердость слились в одно уникальное ощущение. Доставлять удовольствие Дэвиду было безумно приятно.

Он застонал и дернул бедрами, толкаясь дальше в мой рот. Мое горло сжалось от неожиданности, и я слегка поперхнулась.

Его рука скользнула по моим волосам, поглаживая, как будто извиняясь.

— Черт, детка. Прости.

Я снова начала движение, поглаживая его языком, притягиваясь к нему. Обдумывая, как лучше все это сделать. Как сделать так, чтобы он задрожал и стал ругаться. Хороший прием — отдать ему свою голову. Его рука сжала мои волосы, слегка потянув, и мне это понравилось. Все это. Все, что способно превратить моего уставшего от мира мужа в глупо заикающегося человека, и одновременно доставить ему такое удовольствие — несомненно оно того стоит. Его бедра беспокойно задвигались, его член дернулся у моего языка, и мой рот наполнился соленым, горьким вкусом быстрее, чем я смогла бы проглотить.