Отец оказался посвящен в две самые главные тайны моей жизни. Первая касалась смерти Странника в браке, а вторая – наступления зрелости юноши, который обзавелся любовницей, даже не успев найти себе подружку. Я хранил молчание.

На следующий год Брацо выделил деньги из своей тринадцатой зарплаты и дал Азре, чтобы купила мне башмаки.

– Он сказал, что я должна купить тебе ботинки, – сообщила мне мать. – И что взрослые должны носить достойную обувь!

– Мы можем купить «мадрас»? Это модно.

– Как хочешь!

Шло время, а разговоры моих родителей оставались все теми же. По дороге в Затон, где находились дачи высшего общества Сараева, я, уверенный в том, что провалюсь на вступительных экзаменах, читал «Философию искусства» Ипполита Тэна. Идея изучать архитектуру принадлежала не мне, и я не питал иллюзий. В «Философии», в частности, было написано: «Взаимосвязь и взаимозависимость всех частей».

«А парень не дурак! – думал я. – Похоже на закон природы!»

Голос матери отвлек меня от моих философствований. Она указывала отцу на островок возле Стона:

– Когда у тебя будет что-нибудь вроде этого?

– Никогда. Мне уже сейчас нелегко оплачивать трехкомнатную квартиру, даже со скидкой; ты собираешься продать дом, чтобы оплатить учебу сына, и при этом спрашиваешь меня, когда у меня будет остров! Какая же ты бестолочь, храни тебя Господь!

– Почем знать? Этот остров принадлежит Момо Капору!

– Принадлежал, Азра. Принадлежал. Во время оно. Момо Капор развелся, и теперь это остров его бывшей жены.

– Откуда ты знаешь, что Момо развелся?

– Да ты сама мне сказала!

– Что ты говоришь?

Брацо остановил «Фольксваген-1300с», Азра нарвала на обочине лаванды. Мы с Брацо обошли скалу, за которой открывался вид на море. Несмотря ни на что, мы разговорились.

– Прошлое должно остаться в прошлом, – изрек Брацо, пока мы облегчались, созерцая морской простор.

– Забудем!

– Ты знаешь, мне все известно.

– Все?.. Неужели?

– История Странника. И твоя тоже. Ты ведь чуть не погиб.

– Не может быть!

– Может… Амра работает в иностранном отделе Комитета национальной безопасности.

– А что тогда с иностранцем?

– Он убил двоих наркодилеров в Утрехте, а потом смылся. С тех пор голландская полиция считает его без вести пропавшим.

– У него вроде была жена…

– Жена?! Чепуха все это…

Время накапливает следы в забвении, словно добросовестный чиновник – документы в папках. К окончанию лицея моя жизнь разложила по таким невидимым папкам богатые ложью и истиной картины. Я напрасно скрывал историю своей ужасной поездки, жизнь научила меня восстанавливать истину. Не стоит прикидываться дураком по отношению к ней. Иначе как бы я узнал правду о своем отце, Брацо Калеме? И смог бы когда-нибудь ответить на этот вопрос: «Почему мой отец плакал над героической ролью женщин?»

– Шикарные ботинки!

– Мне очень нравятся, правда!

– Хочешь оказать мне услугу?

– Какую?

– Если я внезапно умру, надо, чтобы ты первым оказался возле меня: возьмешь мою записную книжку и сделаешь так, чтобы она исчезла.

– Ладно, – без колебаний согласился я. Мне следовало признать очевидное, чтобы таким образом скрыть истину: мой отец был Странником в браке. Улыбка сползла с моих губ, а под глазами залегли первые морщины.