— Да, скажите ей, чтобы она готовилась к следующему раунду.

Сделав это грозное заявление, Алекс попрощался с секретарем и покинул заведение Крейвена. Генри потрусил вслед за ним.

* * *

Когда Алекс появился в Рейфорд-Парке, его сразу же насторожила гнетущая тишина, не предвещавшая ничего хорошего.

Генри тоже почувствовал странную атмосферу дома и удивленно огляделся по сторонам.

— Как будто кто-то умер!

Приглушенные всхлипы возвестили о появлении леди Тотти. Она спустилась по главной лестнице. На ее пухлом лице застыло тревожное выражение. Она испуганно, как будто он мог броситься на нее и растерзать в клочья, посмотрела на Алекса.

— М-милорд… — пролепетала она и разразилась рыданиями. — Она уехала! Моя дорогая Пенни уехала! Не осуждайте мое дорогое невинное дитя, во всем виновата я! В-все упреки должны пасть на мою голову! О Господи, о Господи…

На лице Алекса отразилось смущение, смешанное с беспокойством.

— Леди Тотти… — Он порылся в карманах в поисках платка и искоса поглядел на Генри. Мальчик беспомощно пожал плечами.

— Принести воды? — спросил он шепотом.

— Чаю, — всхлипнула Тотти. — Крепкого чаю, с капелькой молока. И щепоткой сахара. Запомни, только щепоткой. — Генри ушел, и Тотти продолжила свои причитания, которые время от времени прерывались икотой:

— О, что мне делать?.. Кажется, я немного не в себе! Как мне объяснить…

— Не нужно ничего объяснять. — Алекс наконец нашел платок и протянул его Тотти, затем неуклюже похлопал ее по пухлой спине. — Мне все известно — о Пенелопе, о Закари, о побеге — обо всем. Поздно кого-либо винить, леди Тотти. Не расстраивайтесь!

— К тому времени как я нашла записку и заставила Джорджа отправиться в погоню, их уже и след простыл. — Тотти громко высморкалась. — Даже сейчас он все еще ищет их. Возможно, еще есть время…

— Нет. — Алекс ласково улыбнулся. — Пенелопа слишком хороша для меня. Уверяю вас, виконт Стэмфорд будет ей замечательным мужем.

— Абсолютно с вами не согласна, — с несчастным видом проговорила Тотти. — Ах, лорд Рейфорд, если бы вчера вечером вы были здесь! Боюсь, именно ваше отсутствие побудило их на этот ужасный шаг. — Ее круглые голубые глаза опять наполнились слезами.

— У меня были… неотложные дела, — сказал Алекс, потирая лоб.

— Это все проделки Вильгемины! — раздраженно воскликнула Тотти.

— Почему вы так решили? — поинтересовался Алекс.

— Если бы она не приехала сюда и не заморочила младшей сестре голову своими идеями…

Внезапно губы Алекса изогнулись в улыбке.

— Думаю, идеи уже давно зрели в ее головке, — спокойно проговорил он. — Леди Тотти, имейте мужество признать, что Пенелопа и виконт Стэмфорд идеально подходят друг другу.

— Но Закари ничто по сравнению с вами! — нетерпеливо заявила Тотти, вытирая глаза. — И вы… и вы так и не будете нашим зятем!

— Очевидно, нет.

— О Боже! — Она подавленно вздохнула. — Я всем сердцем желала… почему у меня нет третьей дочери? Я бы предложила ее вам!

Алекс ошеломлен но уставился на нее, а потом начал издавать странные звуки, как будто его душили. Тотти в ужасе наблюдала, как он медленно оседает на ступеньку и роняет голову на руки. Она решила, что с ним случился апоплексический удар. Его всего трясло, дыхание стало прерывистым. Только потом она сообразила, что он смеется — смеется! У нее сам собой открылся рот.

— Милорд?

— Боже! — Алекс едва не падал. — Третья? Нет! Двух достаточно! Господь всемогущий! Одна Лили стоит десятерых — если она вообще чего-нибудь стоит!

Тотти встревожилась сильнее. Она заподозрила, что все эти обстоятельства лишили его рассудка.

— Лорд Рейфорд, — тихо окликнула она Алекса, — уверена, никто не будет винить вас за… за то, что вы забылись. Я… я выпью чаю в гостиной… и не буду вам мешать. — Она поспешила прочь, ее пухлые локти заработали, как лопасти маслобойки.

— Спасибо… — только и выговорил Алекс, который тщетно пытался овладеть собой.

Несколько раз глубоко вздохнув, он наконец справился со смехом, но широкая улыбка все же осталась на его лице. Все ли с ним в порядке, спросил он себя. О да! Он чувствует удивительную легкость в душе, он полон воодушевления. А настроение у него, как у школьника в первый день каникул.

Он отделался от Пенелопы. Это не просто облегчение, это самое настоящее освобождение. До сих пор он даже не догадывался, как угнетает его эта помолвка. Грядущая свадьба камнем висела на сердце и с каждым днем тянула вниз все сильнее и сильнее. И вдруг все прошло. Он свободен! А Пенелопа счастлива и сейчас, наверное, тает в объятиях любимого. Лили даже не подозревает, что повлекла за собой ее затея. В нем через край бьет жажда деятельности. Он еще не покончил с Лили — нет, он даже не начал с ней!

— Алекс? — Перед ним стоял Генри и внимательно смотрел на него. — Сейчас принесут чай.

— Леди Тотти в гостиной.

— Алекс… почему ты сидишь на ступеньке? Почему у тебя такой… счастливый вид? И если тебя не было здесь вчера вечером, где же ты был?

— Насколько я помню, у тебя назначены встречи с двумя кандидатами на должность учителя. Ты мог бы принять ванну и переодеться. — Алекс скептически сощурился. — И у меня не счастливый вид. Я размышляю над тем, что делать с мисс Лоусон.

— Со старшей?

— Разумеется, со старшей.

— И до чего же ты додумался? — поинтересовался Генри.

— Тебе еще рано знать.

— Ты уверен? — С плутовской улыбкой Генри взлетел по лестнице, прежде чем Алекс успел слово сказать. Алекс тихонько чертыхнулся и улыбнулся.

— Лили Лоусон, — пробормотал он, тряхнув головой. — Одно скажу наверняка: я устрою тебе такую жизнь, что у тебя не хватит времени на то, чтобы спать с Крейвеном!

* * *

Сегодняшний вечер был таким же, как и все остальные, — скверным. Лили крупно проигралась, но ей удавалось сохранять уверенный вид, дабы окружавшие ее мужчины не поняли, что она тонет у них на глазах. Она была в лучшем своем платье из черного гипюра на шелковом чехле телесного цвета. Создавалось впечатление, будто на ней почти ничего нет, кроме кружева.

Лили стояла у стола для игры в кости. Ее окружали знатные особы, в том числе лорд Тадворт, лорд Бэнстед и Фока Беринков, красивый русский дипломат. Она прятала свои чувства под внешним спокойствием и бодростью. Ее лицо было неподвижным и безжизненным, как маска из папье-маше, которую можно было снять в любой момент. Надежда на возвращение Николь таяла с каждой минутой. Лили чувствовала себя опустошенной. Если бы ее пырнули ножом, она бы даже не истекала кровью. «Что происходит?» — в отчаянии думала она. Такого еще никогда не было, до сих пор она играла удачно.