— Это, кажется, мессир Данте! — тихо сказал один из наблюдавших за поэтом посетителей таверны. — Наш новый приор!.. Боже, спаси и сохрани Флоренцию!..

В тот же день около полудня

В донесении об ученых мужах с Третьего Неба были указаны места, в которых они временно занимались с учениками. Чекко из Асколи читал медицинскую астрологию в малом зале капитула монастыря Сан Систо в Сан Фредиано.

Увидев Чекко в таверне, Данте тут же пообещал себе в ближайшее время встретиться с ним, чтобы обсудить разногласия по поводу сути астрологии. Они уже несколько лет вели спор на эту тему в переписке. Но после того, что поэт услышал в церкви Сорока Мучеников, эту встречу надо было ускорить и по другим причинам. Почему бы не встретиться с астрологом прямо сейчас? Ведь вино пробуждает и обостряет фантазию!

Данте вошел в зал как раз в тот момент, когда заканчивался диспут между двумя учениками. Чекко выглядел довольным. Ученик, защищавший некоторую точку зрения, уже закончил свое выступление, и речь его оппонента тоже подходила к концу. Молодой человек читал свои записи по тетради, стоя перед кафедрой учителя, а остальные студенты сидели на длинной скамье и что-то старательно записывали на восковых табличках.

Ученик, выступавший первым, внимательно слушал своего оппонента, готовый в любой момент уловить в его словах противоречие и опровергнуть его.

Данте успел уловить последние замечания. Судя по всему, речь шла о влиянии движения Марса на выделения человеческих легких.

Марс — горячая и сухая планета огня, которая разогревает тела своим дыханием. Говоривший в тот момент ученик утверждал, что это должно привести к сокращению выделений и мокрот. Второй же ученик наверняка утверждал противоположное.

«…А ведь в моменты приближения Марса люди видят сладострастные сны, и у мужчин особенно обильно выделяется семя! Кроме того, хорошо известно, что в сухое время года люди и животные совокупляются чаще. Животные спариваются, когда наступает тепло, а чернокожие обитатели Ливии славятся частотой своих совокуплений!»

Последние слова молодой человек произнес с таким видом, словно извинялся за ошибки своего соперника в споре. Остальные студенты захлопали в ладоши. Видимо, оратор их убедил. Учитель тоже одобрительно кивнул головой, поощряя ученика.

Теперь ученики стали почтительно прощаться с учителем. Лишь тогда Чекко из Асколи заметил стоявшего в дверях Данте, быстро сошел с возвышения, на котором стояла его кафедра, заключил поэта в объятия и расцеловал в обе щеки.

— Добро пожаловать, мессир Данте! Если бы я знал, что вы намереваетесь меня посетить, я приказал бы принести второй стул и вы сидели бы по правую руку от меня во время занятия.

Данте почтительно склонил голову.

— Благодарю вас, но я не имею права преподавать. Даже после курсов, прослушанных в Болонье и Париже. Поэтому мое место — среди ваших студентов.

— Я знаю, что ваша скромность сравнится лишь с вашей мудростью. Но если вы захотите, в нашем Studium найдется место и для вас. Вы могли бы преподавать астрологию, в которой — как мне известно — прекрасно разбираетесь.

— И вы приняли бы меня на Третье Небо? — спросил Данте, глядя прямо в глаза собеседнику.

Чекко из Асколи замолчал. Дружелюбное выражение покинуло его лицо.

— Почему бы и нет? — сказал он через несколько томительных мгновений. — Третьим небом управляет Венера, а вы ведь великий певец любви!

Набрав побольше воздуха в грудь, он внезапно запел:

«Amor che nella mente mi ragiona..»[11]

И пропел приятным и звучным голосом всю первую строфу.

Справившись с удивлением, поэт пропел вторую строфу, потом Чекко продолжил. Так они пропели всю песнь.

Немного помолчав в тишине, казалось, еще наполненной их голосами, астролог сказал:

— Вы обессмертили смертный предмет вашей страсти. Увы, сейчас не то время, но раньше за ваши стихи именем Беатриче назвали бы созвездие. Ведь попала же на небо Вероника, воспетая Каллимахом![12]

— Дело не во временах, а в том, что мы — христиане и можем попасть на небо лишь по милости Святого Петра и его ангельских хоров, — дрожащим от волнения голосом сказал Данте.

— Будь по-вашему… Так чем же я могу вам служить?

— Я хотел бы обсудить с вами один вопрос. Он касается астрологии.

Астролог явно заинтересовался и сделал шаг к Данте.

— Я слушаю вас.

— Как вы считаете, влияние небес, определяющее наши судьбы, проистекает из необходимости или случайно? Звезды направляют каждый наш шаг или лишь толкают нас на тот или иной путь, где мы сами принимаем решения?

Чекко из Асколи едва заметно усмехнулся.

— Об этом много спорят, мессир Данте. Но все эти спорщики — увы! — невежды. Хорошо известно, что небесные тела, вращающиеся на небесах далее Луны, совершенны и не имеют изъянов. Если бы их влияния можно было избежать, его нельзя было бы считать совершенным. А раз оно совершенно, у него не может быть несовершенных последствий. Наши действия, предпринятые по собственной воле, были бы чреваты несовершенными последствиями. А из совершенного не может вытекать несовершенное. Такое противоречие невозможно. Следовательно, звезды определяют каждый наш шаг от рождения и до смерти.

Данте по привычке поднял руку с вытянутым указательным пальцем. Он старался говорить дружелюбно, но все его тело напряглось так, словно он готовился вступить в смертельную схватку.

— Но если все наши поступки управляются звездами, — как можно спокойнее сказал он, — то и убийство мастера Амброджо — дело их рук. А рука убийцы — лишь слепой инструмент, который бессмысленно наказывать. Да и как можно искупить свою вину, когда ее не чувствуешь? А ведь вся наша христианская религия основывается на искуплении и покаянии.