Выйдя из храма, я набираю номер доктора Асиано. Он не отвечает, и я оставляю голосовое сообщение. Пусть он свяжется со своими коллегами и с кем-нибудь из дискордов – те помогут забрать Лучано. Не то чтобы меня волновало, выживет он или нет, просто, если меня обвинят в проявлении ярости, за звонок мне будет скидка. С другими служителями, наверное, придется объясняться потом, но они поймут, когда узнают, в чем дело. А Дискордия, та только возрадовалась небось – до драки между своими в храме вряд ли доходило. Короче, все довольны. Кроме Лучано, но это уже его проблемы.

На вокзале никого нет – это маленькая станция далеко от города, и до следующего поезда еще полчаса. Я жалею, что не взяла машину напрокат, – уже была бы в Риме, но ничего, зато есть время рассмотреть добычу. Я сажусь на крайнюю лавку подальше от камер наблюдения, вынимаю свои находки и раскладываю их на рюкзаке. Потом пытаюсь погуглить название виллы, но мобильный интернет не работает совсем, как будто я в какой-нибудь деревне в Румынских Карпатах, а не в центре цивилизованной страны. Wi-Fi на вокзале, конечно же, нет. Я снова рассматриваю фото и вижу в нижнем углу дату, проставленную камерой, – 03.08.1998. Но она мне ни о чем не говорит.

Единственной странно знакомой вещью мне кажутся часы. Тетя как-то рассказала, что мой дед коллекционировал антиквариат, правда, когда однажды с деньгами в семье стало совсем туго, ему пришлось продать большую часть своей коллекции, но в доме остался подробный каталог со старыми черно-белыми фото. Однажды я долго его рассматривала – не из особого интереса к древностям, а потому, что мне нравились рассказы тети про деда. Она говорила, он был жутким бабником, любителем роскоши и вкусной еды, несколько раз играл на спор в русскую рулетку – и выигрывал и на часть выигрыша собрал коллекцию. На одной из страниц каталога были часы с римскими цифрами и черным портретом на золотой крышке.

– Эти часы он подарил твоей маме, когда мы еще учились в школе, – сказала тетя. – Она очень просила его не продавать все, а оставить ей что-нибудь на память. Вибеке потом всегда брала эти часы с собой в поездки. Но потеряла их еще до твоего рождения. Как она убивалась!..

Могли ли это быть те самые часы? Но откуда они здесь? Ведь моих родителей нет на фото, Асиано с Герцен на нем тоже нет. И все же среди этих людей кто-то должен быть мне знаком, раз уж фото попало в мои руки.

Уже в поезде я пытаюсь навести на каждое лицо камеру телефона и запустить поиск по картинкам, но лица слишком мелкие, а качество фото слишком плохое, поэтому похожих людей алгоритм не находит. Виллу «Магнолия» я тоже не нахожу – оказывается, что даже этого адреса больше не существует, так как многое в том районе полностью перестроили и целая часть прибрежной улицы исчезла. Интересно, почему? И кто в здравом уме станет сносить такие роскошные дома, стоящие бешеных денег?

Правда всплывает, только когда до Roma Termini остается всего три станции и наконец появляется нормальный сигнал. По ссылкам в Википедии я нахожу страницу региона с историей, а потом перехожу на события 1998 года:

«Четвертого августа на вилле “Магнолия” произошло массовое убийство членов благотворительной организации “Рассвет”. Из пятидесяти двух участников встречи сорок девять были расстреляны или умерли позже от полученных повреждений. Пятидесятым оказался сам преступник, приехавший под видом участника, – Риккардо дель Оро, известный в итальянских криминальных кругах под именем Принц хаоса. Будучи окруженным полицией, дель Оро получил легкое ранение в ногу, после чего скончался от образовавшегося тромба. Единственная выжившая в массовой бойне – медик-интерн Мария Росси – после событий не дала ни одного интервью и, вероятно, позже сменила имя (источник не указан 465 дней). Ее дальнейшая судьба неизвестна…»

«Мария Росси» в тексте подсвечена красным – страницы про нее нет. Внизу есть пара ссылок на источники, но их я решаю посмотреть потом и кликаю на имя преступника. Дель Оро посвящена большая статья, и когда наконец загружается фото, моя кардиограмма превращается в набор хаотичных штрихов. Со снимка на меня смотрит молодой, дьявольски красивый итальянец – кожа с легким золотистым оттенком, черные, небрежно уложенные волосы, темные брови вразлет и глаза, в которых плещется бездонная тьма. Фото простое, официальное – примечание внизу сообщает, что именно его преступник использовал в поддельном паспорте, с которым приехал на мероприятие. И было ему тогда, судя по датам, почти двадцать один. Пик силы дискорда, последний год для тех, кто не согласился на Контракт. Тот самый рубеж, за которым или все, или ничего.

Принц хаоса. Подходящее имя. Капризный наследник престола, которому все позволено, который может казнить или помиловать, смотря по тому, какое у него сегодня настроение. Стихийная творящая и тут же разрушающая сила. Аресу, греческому богу войны, в римском пантеоне соответствует Марс, родной брат Дискордии. Значит, часы каким-то образом попали к Риккардо, если, конечно, это те самые, из каталога. И даже если это они, это ничего не проясняет.

Я ищу Риккардо на снимке, который был в ячейке, но среди парней нет никого похожего – такие черты трудно не узнать даже через много лет. Может, кто-то из девушек – та самая выжившая Мария Росси? Но как мне ее найти?

Думая надо всем этим, я смотрю в окно, поэтому не сразу замечаю, как загорается дисплей телефона и на нем всплывает имя доктора Асиано. Ох, наверняка он позвонил не для того, чтобы меня похвалить. Но все равно хорошо – мне как раз нужны подсказки.

– Здравствуй, Сэйнн. – Cудя по голосу, он еле сдерживается, чтобы не наорать на меня. – Слушай, ты хоть знаешь, какой срок дают за такие телесные повреждения?

– Свяжитесь с моим адвокатом, – холодно отвечаю я. Всегда мечтала произнести эту фразу.

– Только что доставили Лучано, у него черепно-мозговая травма.

Я зеваю – нарочно так, чтобы он слышал.

– Ого, у него даже мозги обнаружились? А я думала, там только масса для протеиновых батончиков.

– Очень остроумно. Ты могла убить его. А еще ты могла бы все решить словами, знаешь?

– Предлагаю вам взять на себя роль дипломата в следующий раз.

– Я не вмешиваюсь в отношения между дискордами.

– Я заметила. Вы только и делаете, что ни во что не вмешиваетесь.

Он вздыхает с досадой, и я прямо-таки вижу, как он качает головой. Потом он спрашивает уже спокойнее:

– Где ты сейчас?

– Возвращаюсь в Рим. Мечтаю наконец нормально поесть.

– Отлично. Тогда я жду тебя у главного вокзала… скажем, в восемь. Успеешь? Смотри только не затевай там больше драк, иначе мне будет сложно тебя отмазать.

– Не поняла. – Я стараюсь сохранять холодный тон. – Вы мне что теперь, нянька? С Герцен у меня был Контракт, а вас я знаю без году неделю. И вы у меня не вызываете доверия.

– Ох-ох. – В динамике слышится хриплый усталый смех. – Это полностью взаимно, tesoro mio. Но нам все равно придется действовать заодно.