Пройдя около лесистого побережья до маленького залива, извивающегося по линии берега, она выслала вперед лодку, чтобы промерить его глубину, и бросила якорь в небольшой бухте, где «Ястреб» был почти совсем незаметен за высокими деревьями. Наконец она решила поделиться своим планом с Джоном Вейдом.

— Все довольно просто, Джон, — объяснила она. — Я возьму на себя «Санта–Марию», а ты будешь управлять «Ястребом». Как только покажется Жемчужный флот, я начну медленно двигаться к нему навстречу по линии берега с поднятым испанским флагом. Их военный корабль примет меня за соотечественника, держащего путь из Маракайбо. Я поприветствую приближение флота залпом и подожду, пока приблизится военный корабль — у него не будет оснований заподозрить что–то неладное. После этого я начну палить по нему из всех орудий с короткого расстояния, и в тот же момент вы должны выйти из укрытия и вступить с ним в бой. Будет он идти спереди или позади флота, не имеет никакого значения: если даже он идет за ними и корабли с жемчугом попытаются спастись бегством во время боя, «Ястреб» без труда нагонит их. Я думаю, в любом случае нам удастся одолеть военный корабль, каким бы большим он ни был. Что скажешь, приятель?

— Звучит убедительно, — ответил Джон. — В команде есть кто–нибудь, кто знает испанский?

— Билли Рэттенбери, — сказала Мэри. — Он уже откопал в каюте испанского капитана газету с последними новостями, чтобы, если это будет необходимо для вящей убедительности, сообщить их испанцам.

— А что, если Жемчужный флот уже прошел это место?

— Только не на такой скорости, на которой они двигались вчера, — успокоила его Мэри. — Ночью мы должны были обогнать их — ведь им еще нужно доле и даться отставших.

— Позволь мне командовать «Санта–Марией», — попросил Джон. — Ты всегда оставляешь самое интересное для себя.

— Дьявол меня побери, если я это сделаю! Ты не добьешься, чтобы я променяла место в первом ряду на галерку!

— Будь осторожна, — сказал Джон.

Они пожали друг другу руки, но, чуть задержав руку Мэри в своей, Джон почувствовал, что она уже не замечает его присутствия. Ее мысли кружились вокруг предстоящей битвы.

«Что за бойцовый петух!» — устало подумал Джон, глядя, как она спускается в лодку. Он знал, что, возможно, больше не увидит ее живой, но она прощалась с ним с такой легкостью, как если бы он был ее парикмахером, если бы она когда–нибудь пользовалась услугами такового.

После двухчасового ожидания лодка, которую Мэри выслала на разведку, торопливо возвратилась с известием, что Жемчужный флот замечен в излучине реки и идет по направлению к ним, держась поблизости от берега. Мэри дала знак Джону Вейду, означавший, что военный корабль возглавляет процессию, а сама вывела «Санта–Марию» из залива и медленно направила корабль навстречу испанцам. Матросы уже заняли свои места, но им был дан строгий приказ не показываться. Испанцы могли разглядеть лишь нескольких моряков, лениво прохаживающихся по палубе «Санта–Марии».

Все меньше становилось расстояние между судном Мэри и испанским военным кораблем, тяжелой трехпалубной громадиной, горой возвышающейся над «Санта–Марией». За ним цепочкой тянулись корабли с жемчугом.

Четыреста ярдов, триста ярдов, двести, сто. Мэри, улыбаясь в душе, внимательно следила за испанцем, не подозревавшим о ловушке, которая его ожидает. Билли Рэттенбери окликнул донов на испанском.

Это был условный сигнал. Раздался грохот десяти пушек испанской «Санта–Марии», и ядра с сокрушительной силой обрушились на военный корабль. Он получил пробоину ниже линии воды, его грот–мачта повалилась, и воздух наполнился криками изумленной команды. Прежде чем испанцы успели прийти в себя, прежде чем успели разослать своих людей к пушкам, хорошо знающие свое дело канониры Мэри дали второй залп.

Эффект был моментальный: ядро, должно быть, угодило прямо в пороховой склад — кормовая часть верхней палубы гигантского корабля с ужасающим грохотом взорвалась. Куски мачт, снасти, тела взметнулись в воздух, и тотчас же за этим взрывом раздался второй — пороховой склад в передней части судна тоже загорелся. Через несколько минут дым рассеялся, и все, что осталось от испанского корабля — разбросанные в разные стороны обломки и несколько барахтающихся в воде уцелевших моряков — открылось взгляду пиратов.

Ошеломленные внезапностью своей победы, Мэри и ее команда не могли пошевельнуться. Тишину нарушали лишь пронзительные крики испуганных попугаев и обезьян в прибрежных лесах. Наконец команда «Ястреба» подняла радостный клич, но Мэри с досадой швырнула саблю на доски палубы.

Джон Вейд, которому она дала знак приступать к окружению кораблей с жемчугом, без труда выполнил свою часть задания — испанцам не хватило времени для маневров, а скорость «Ястреба» превышала скорость любого из них.

Собрав все суда вместе, Мэри стала обходить их один за другим вместе с Джоном Вейдом, Уилкенсом и Билли Рэттенбери, объявившим, что он знает ценность жемчуга и снова показавшим себя опытным в самых разных областях человеком. Негры, которых испанцы держали на своих кораблях, были перепуганы до смерти от того, что только что предстало их взору, и потому готовы были отдать весь жемчуг пиратам, что бы ни подумали о них их хозяева. Они работали на отмели несколько месяцев, так что на каждом судне хранился наполненный до отказа жемчугом солидный бочонок.

Матросы Мэри с нескрываемой радостью копались в кучах сияющих белых камней, и даже сдержанный Джон Вейд не мог скрыть своего восхищения. Но Мэри, казалось, просто не замечала бочонков, которые пираты выкатывали на палубу, чтобы показать ей, и за все то время, пока они с Джоном плыли обратно на «Ястреб», не произнесла ни единого слова.

— Что ты собираешься делать с «Санта–Марией»? — спросил Вейд, после того как все сокровища были погружены в трюмы.

— Сожгу, — ответила Мэри.

Она стояла, молча глядя, как ее команда возвращается на корабль, не обращая никакого внимания на Билли Рэттенбери, возбужденно суетившегося вокруг нее.

— Проклятье, Билли, в чем дело? — наконец произнесла она.

— Цена жемчуга, который мы захватили, пятьсот тысяч золотом!

— Насколько я понимаю, это означает, что с тем, что у нас уже есть, наше богатство сейчас превосходит груз любого судна, когда–либо бороздившего просторы семи морей?

— Морган, Оллонэ и Эйвери просто дети, играющие в пиратов, по сравнению с нами!

Мэри не ответила.

— Идея — твоя, план — твой, выполнение — тоже твое, — сказал Вейд, вопросительно глядя на нее. — Ты сделала то, на что не осмелился бы ни один человек. Ты захватила Жемчужный флот, теперь ты должна быть удовлетворена. Почему бы тебе не выйти из игры, пока еще можно?

— Испанцем просто не повезло, — нетерпеливо отворачиваясь, ответила Мэри. — У них не было шанса отбиться — здесь нет моей заслуги.

Уилкенс и Рэттенбери переглянулись; Рэттенбери многозначительно коснулся рукой лба.