– Да слышали мы уже про эти ваши волчьи ночи! – Вадим в раздражении скосил глаза на совершенно поникшую девчонку. – Волчьи ночи там, – он кивнул головой в сторону распахнутого окна, – а тут что за хрень?!

– Волчьи ночи там, – Литош, кажется, нисколько не обиделся, – так ведь и люди тоже там. Они с детства с этим живут, это у них в крови.

– Что – это?

– Легенды про призрачную волчицу, про родовое проклятье…

– Какое еще родовое проклятье? – спросил Вадим, не обращая внимания на протестующий не то вскрик, не то вздох деда. – Что здесь, черт возьми, происходит?

Прежде чем ответить, Литош посмотрел на деда и проговорил с виноватой улыбкой:

– А я вас, Владислав Дмитриевич, с самого начала предупреждал – сложное это место, сакральное. Почти сразу, как начались реставрационные работы, в округе волки активизировались. Я в первый же месяц двух строителей потерял. Отправились мужики в лес прогуляться и пропали. А через две недели местные нашли… то, что от них осталось. Я, конечно, человек двадцать первого века, мне поверить во всякие там легенды сложно, но, признайтесь, есть в этом что-то необычное, что-то такое, от чего мурашки по коже.

– Глупости! – Дед, кажется, пришел в себя, потому что на слова управляющего отреагировал достаточно энергично; привстал, нахмурился и в раздражении махнул рукой: – Домыслы и суеверия.

– А что там про родовое проклятье? – Вадиму не понравилось, что такой занимательный разговор уходит в сторону.

– Нет никакого родового проклятья. – Дед вперил тяжелый взгляд в Литоша. – Да и с чего бы ему быть?! Неужели кто-то смеет допустить, что я решил бы поселиться в замке, в котором мне или моим близким может хоть что-то угрожать?!

– Ни в коем случае! – Художник покаянно склонил голову. – Скорее всего, произошло чудовищное недоразумение…

– Вот и разберитесь с этим! – Дед глубоко затянулся, закашлялся. – А Гера, – он посмотрел на начальника службы безопасности, – вам поможет. Я не позволю какому-то пакостнику сорвать свадьбу моего единственного внука. Виновного нужно найти и примерно наказать. И надеюсь, дорогой мой Йосип, о сегодняшнем, как вы выразились, происшествии никто из гостей не узнает. Достаточно того, что из-за чьей-то глупой шутки Ярослава сама не своя. Прости меня, девочка, больше такого не повторится.

Поверила ему ехидна или нет, но выглядела она не слишком оптимистичной, наверное, до сих пор не могла прийти в себя после допроса с пристрастием, который учинил ей дед. Было видно, что рассказом про потерянную сережку старик не проникся, опять небось решил, что девчонка хотела сбежать. Если бы Вадим не подтвердил историю нареченной, ох и несладко бы ей пришлось. Правда, для красного словца он решил соврать, сказать, что предлагал любимой невесте заняться поисками пропажи утром, а она, такая вот отважная и глупая, поперлась в подвал в одиночку, даже его не позвала. За эту самодеятельность ехидну отчитывали долго и нудно, а потом сообщили, что отныне к ней будет приставлен телохранитель, разумеется, исключительно ради ее же безопасности… Все, теперь уж девчонке из замка не смыться, дед слов на ветер не бросает. С этого времени ее будут охранять, как английскую королеву. Вот интересно, только до свадьбы или и после?…

– Ярослава, тебе сегодня в другой спальне постелят. – Дед встал, тяжело опираясь о подлокотники кресла, задумчивым и, как показалось Вадиму, растерянным взглядом обвел спальню, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь: – А это нужно прибрать, и чтобы прислуга молчала.

– Все так и будет, можете не сомневаться, – Литош сухо кивнул.

– Ну, я надеюсь.

Дед направился было к выходу, когда молчавший все это время Вениамин подал вдруг голос:

– А с платьем что делать? До венчания новое привезти никак не удастся. Может, отложим церемонию, пока…

– Нет! – оборвал его дед. – У тебя на все про все есть десять часов.

– Не получится. Это платье, – Вениамин в задумчивости посмотрел на окровавленные ошметки, – привезли из Парижа, шили больше месяца, второго такого больше нет. А купить готовое? Сами понимаете, как это будет выглядеть. Невеста Закревского не может себе позволить появиться перед публикой в покупном платье. Если бы среди гостей не было Аглаи Ветровой… но эта стерва эксклюзив чует за версту.

– Позвольте вмешаться, мой любезный друг, – до сей минуты хмурый и сосредоточенный, Литош расплылся в радостной улыбке, – кажется, у меня есть настоящий эксклюзив. Я нашел его в городском краеведческом музее, признаюсь, не удержался, уговорил сотрудников совершить должностное преступление, уступить его мне. Платье как раз подвенечное, шикарнейшее, сшитое по всем канонам тогдашней моды. Я недавно завершил его реставрацию и думаю, ни один, даже самый пристрастный человек не посмеет назвать такую вещь дешевкой.

– И зачем вам понадобилось средневековое платье, друг Йосип? – поинтересовался Вадим. – Вы же, насколько я знаю, человек холостой, к подневольной жизни не стремящийся.

– Ну, у меня есть как минимум два объяснения. – Улыбка Литоша сделалась еще шире. – Во-первых, согласно музейным документам, это подвенечное платье принадлежало одной из жен Вацлава Лютого. А во-вторых, вы только представьте себе, какой восхитительный может получиться портрет. – Литош порывисто, всем корпусом, развернулся к ехидне: – Ярослава, если вы только позволите скромному художнику написать…

– После венчания, – перебил его дед. – А сейчас, друг мой Йосип, не могли бы вы показать нам это чудо-платье?…

* * *

Прикорнуть Ясе удалось только на рассвете. Остаток ночи был посвящен примерке и подгонке подвенечного платья. Литош не кривил душой, когда называл его шикарным. Жемчужного цвета, с серебряным шитьем атлас обтягивал Яcю словно вторая кожа, глубокий треугольный вырез не оставил бы жениху простора для фантазии, если бы не был целомудренно задрапирован серебряным кружевом. В равной мере изящная и беспощадная шнуровка делала и без того тонкую Ясину талию осиной. Узкие рукава закрывали ладонь едва ли не целиком, оставляя на виду лишь самые кончики пальцев, а прохладный атлас юбки стекал на пол жемчужным водопадом. Платье было одновременно очень красивым и беспощадно требовательным к своей хозяйке. В таком платье невозможно дышать полной грудью и шагать от бедра. Оно предполагает натянутый как струна позвоночник и царственный наклон головы, и нужно еще очень постараться, чтобы выглядеть в нем королевой.

Яся не хотела стараться. Вот не было у нее для этого никаких сил! Пока Ганна отпаривала, отглаживала и подгоняла каждую складочку просто с какой-то математической точностью, она лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации. В том, что ситуация не просто неприятная, а опасная, после недавних событий она больше не сомневалась. Незваная гостья прошлой ночью, растерзанное платье и волчьи следы – этой. А еще жуткий вой и рассказы про призрачную волчицу, у которой уже сколько веков кровоточит лапа. Намеки Литоша на родовое проклятье и необъяснимое, какое-то патологическое желание благодетеля во что бы то ни стало сыграть эту чертову свадьбу.