Роберт одновременно и досадовал, и надеялся, что все это будет длиться еще долго, хотя бы до того момента, пока не перейдет в нечто другое.

— Таким образом, можно считать, что Эдвина Лоуэлла в Брайтоне уже нет, — заключила девушка, выслушав рассказ Роберта.

— Думаю, да.

— И больше ни за что зацепиться нельзя?

— Опрашивать местных жителей я не могу, вдруг возникнут сплетни? Девочкам здесь еще жить, а о том, что я приезжаю сюда ради них, известно всем.

— Да уж, — хмыкнула Кэрри. — Даже мне не составило труда найти вас, стоило догадаться что нужно произнести вместо фамилии колдовское сочетание «мистер Вуд, занимающийся опекой сестер Беккет».

— Звучит забавно, — невольно улыбнулся Роберт. — Опекуны — это такие важные толстые господа, мечтающие запустить руку в чужой кошелек. Я похож на одного из них?

— Нет, что вы. Есть в Британии и настоящие джентльмены.

Роберт смутился, некстати вспомнив облик настоящего джентльмена — лорда Райта. Вот уж кто бы смог произвести солидное впечатление на Кэролайн! Второго джентльмена, которого знал Роберт, звали Сэмюэль Беккет, но благородному полковнику, постоянно пребывающему под знойным солнцем, редко приходилось демонстрировать хорошие манеры. Зато все знали о других его достоинствах: отваге и добром имени.

У Роберта же не все было ладно со вторым, а в наличии первого догадывались немногие. Кэролайн вон даже и слушать не захотела о его службе. Хотя теперь, после рассказа Артура, стало понятно, чем вызвана ее неприязнь к разного рода подвигам.

— Кто знает, много ли их, настоящих. Элизабет Беккет, к примеру, уверена, что Лоуэлл честен и благороден.

— Это не считается, она влюблена, — отмахнулась Кэрри.

И пусть она ни разу не видела кроткой и наивной Лиззи, Роберт не решился бы поспорить: да, малышка влюблена без памяти, и разубедить се будет трудно, даже если приволочь негодяя за шкирку, потрясти за ноги, подняв вниз головой, и продемонстрировать выпавшее из-за пазухи сокровище.

— Да, она может заблуждаться, — продолжила Кэрри. — Но ведь не силой же Лоуэлл отобрал у нее… как, вы говорите, этот ножик называется? Каргас, да? Так вот. Он у нее каргас не отнимал. Значит, нельзя исключать третье лицо. Которое не могло быть сообщником, потому что о каргасе никто не знал.

— Если только изначально целью не были сами девушки или одна из них. Кэролайн, в эти дни налетают столь неожиданные и бурные ливни, что конные прогулки и катания в колясках уже не приняты. Летние повозки, курсировавшие между отелями и пляжами, стоят в сараях, разобранные до следующего года. Зачем было везти девушку в лес?

— Нет, Роберт, тут что-то другое. Ведь вы выяснили, что Лоуэлл нанимал коляску лично. Зачем ему светиться? Только чтобы потом можно было выкрутиться…

— Не понял.

— Он не собирался бежать. Нанял коляску, снял домик — и все от собственного имени. Что бы этот человек ни задумал — поразить девушку, поухаживать за ней или ограбить бедняжку, — он рассчитывал вернуться к ожидающей его матери. Каргас — вот что побудило Лоуэлла изменить планы.

— Ну, к матери-то он, может, и не собирался возвращаться, — пробурчал Роберт. — Его мамаша — сомнительное счастье и вряд ли способна вызвать благодарные сыновние чувства.

— Зря вы так, — покачала головой Кэролайн. — Не забывайте, я наблюдала ее у себя дома. Это женщина, о которой всегда заботились, и пусть сейчас миссис Лоуэлл растеряна и испугана — она не сомневается, что ее сын, как только найдется, все уладит. Вряд ли он сбежит от матери. Думаю, мы правильно решили приглядывать за ней.

— Но что теперь делать?

Кэрри постучала пальцами по столу.

— Если нельзя расспрашивать жителей, волновать обеих мисс Эндрюс, тревожить измученных девушек, то что нам остается? Еще раз поговорить с цыганами?

— Они все рассказали.

— Но вдруг с женщиной они будут более открыты?

— А куда больше? Они и так ничего не скрывают — вся жизнь на чужих глазах, и даже передвижной дом — барахлом наружу.

— Тогда нужно взять хорошую карту и отметить ближайшие города… А потом попытаться определить, куда он мог двинуться.

— Нереально. У него крепкая кливлендская гнедая: донесет хоть до другого побережья через весь остров, хоть в обратную сторону — на материк и до Средиземного моря.

— Или до самой Индии, — подхватила Кэролайн, — чтобы можно было положить сокровище на законное место. Что это вообще за штука? Просто что-то дорогое и с хорошим камешком?.. Может, есть легенды, связанные с ней?

Роберт пожал плечами. Невысокая лошадка, трусящая наискосок через половину земного шара, так четко нарисовалась перед его внутренним взором, что он уже начал прикидывать, хватит ли средств на организацию полноценной погони.

— Я только лишь слышал об этих вещах, а чтоб держать в руках — ни разу. Говорят, что большинство сокровищ, привозимых из храмов, — подделки, а подлинные реликвии спрятаны так хорошо, что даже не все жрецы знают тайну. Но полковник Беккет не был дураком…

— А если Лоуэлл тоже не дурак? Девушки утверждают, что он служил там же. Мог он знать что-то о ритуалах и таинствах? Или просто соблазнился камнем?

Роберт выразительно скривился, и Кэрри кивнула:

— Да, я сама понимаю, что мог. И вряд ли он теперь рискнет пересекать пролив — проще и надежнее затаиться в Англии и потом потихоньку попытаться продать сокровище. Если Лоуэлл умный, то разделит камень на части или найдет истинного коллекционера.

Роберт вскинул вверх указательный палец.

— Точно. Надо связаться с наиболее известными из них и предупредить…

— О, тогда будьте уверены, — засмеялась Кэролайн, — они сами организуют на него такую охоту, что у нас не останется ни единого шанса вернуть каргас сестрам Беккет, он осядет у того из коллекционеров, кто окажется богаче.

Но, несмотря на ее язвительное замечание, Роберт уже достал блокнот и записал туда несколько слов, бормоча под нос:

— Карта, коллекционеры, история ритуального холодного оружия, консультация у специалиста…

— И поиск друзей Лоуэлла, знакомых, родственников и их друзей, вероятно, разбросанных по всей Англии… — завершила список Кэролайн. — Продолжим завтра?

— Угу, встретимся за ранним завтраком, — бодро подтвердил Роберт, без всяких трудностей поднимаясь из-за столика: усиленные размышления полностью нейтрализовали действие бренди.

Мистер Вуд чувствовал прилив сил и уверенность в себе.

Кэролайн с ним.

Это так странно, но очень приятно…

* * *

Кэрри не спалось. Несмотря на утомительную дорогу и все предшествовавшие встрече с Робертом треволнения, девушка вертелась в постели, словно под матрасом был рассыпан мешок гороха, и глаза ее никак не хотели закрываться. Лихорадочное возбуждение, овладевшее ею еще дома и заставившее покинуть Лондон в мужском костюме, усилилось после разговора с Вудом. Кэрри попыталась убедить себя, что утро вечера мудренее, но эта пословица никогда не оказывала на мисс Джайлз должного эффекта. Подсчет овечек тоже не помогал. К беспокойству о похищенном каргасе, пропавшем юноше и предстоящих поисках примешивались мысли о спящем за тонкой стенкой в соседнем номере Роберте. Почему-то его близость в тех немногих случаях, когда он, заболтавшись с ней или Артуром, оставался ночевать в гостевой комнате лондонского дома Джайлзов, подобных ощущений у Кэрри не вызывала. Теперь же девушке казалось, что стены здания сделаны из картона и она слышит не только каждое движение, но и каждый вздох Роберта.