– И представляете мое удивление, когда моя малышка не просто вернулась живая и невредимая, так еще с полной корзинкой заморских сладостей, которые ей дала добрая тисса в порту! Это показалось мне какой-то сказочной историей. Я знаю, что женщины в порту обычно занимаются немного другим. И уж тем более не угощают заблудившихся маленьких девочек дорогими сладостями. Поэтому сегодня я позволил себя уговорить, и мы с дочерью отправились искать корабль с волшебной тиссой на борту.

– А хочешь еще сладостей? – спросила я у девочки, потому что комплименты ее отца смущали меня, и я не знала, как на них реагировать.

Малышка так активно закивала головой, что ее маленькие косички смешно запрыгали по плечам. Я пошла в матросскую каюту, где лежали никому не нужные сладости, и решила, что лучше отдам малышке побольше, чем завтра капитан Фит велит выкинуть их за борт, чтобы можно было разместить еще людей.

Никто не ожидал, что девочка, до это скромно прижимавшаяся к ногам отца, побежит за мной.

– Ого, сколько тут всего! – воскликнула она, заглядывая в матросскую.

– Лория! Вернись! – напрасно звал ее отец.

– А для кого у вас столько мармелада? – спросила девочка, заглядывая в ящики со сладостями.

– Действительно, зачем вам столько сладостей? – удивился отец малышки, заглянувший в каюту, чтобы увести ее, – это же целое состояние!

– Эти сладости приготовила я, тис Мейд, – ответила я, но не смогла начать торговлю, потому что за продажу сладостей надо было заплатить пошлину вперед, а у меня не было денег. Да и не знала я, будут ли покупатели на такой необычный товар.

– Да вы что! Конечно покупатели будут! Это же изысканное лакомство, которое должно подаваться на золоченых тарелках в богатых гостиных вместе с вечерним чаем!

– Не думаю, что среди посетителей ярмарки нашлись бы ценители сладостей, тис Мейд, – грустно ответила я.

– Для вас, Ивар Мейд. Или просто Ивар, – произнес мужчина, заходя в каюту и закрывая за собой дверь. В немаленькой каюте сразу стало душно и тесно. Вязкую напряженную тишину нарушало только сосредоточенное сопение Лории, которая выбирала себе меренгу самой необычной формы.

– Я бы хотел, – почти прошептал мужчина, – выкупить у вас все сладости и заключить контракт на поставку новых. Сколько вы хотите?

– Я не знаю, – растерялась я, – назовите сами приемлемую цену.

Мое лицо наливалось краской, словно мы говорили сейчас совсем не о цене на мармелад.

Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Корс. Вместе с ним в каюту ворвался вихрь свежего воздуха и напряжение, внезапно возникшее между мной и Мейдом, рассеялось.

– Что тут у вас? – спросил рыжий внезапно хриплым голосом.

– Ивар предлагает выкупить у нас всю партию сладостей, но мы не знаем, какую цену назначить, – сказала я.

Корс задумался и ничего больше не сказал.

– Давайте сделаем так, – предложил Мейд, – я заберу всю партию сладостей и попробую ее продать по самой выгодной цене. А затем сам привезу вам выручку и мы сможем обсудить детали поставки, цену, упаковку и прочие незначительные детали.

По сути, я ничем не рисковала. Через несколько часов сладости все равно оказались бы за бортом, поэтому кивнула, согласившись отдать товар без оплаты.

– У меня есть свой корабль, – продолжал Мейд, – только назовите порт, к которому вы приписаны, и я приеду туда не позднее, чем через две недели. А потом я бы хотел пригласить вас на прогулку на своем корабле, чтобы отметить начало успешного сотрудничества…

– Драконий остров, – сквозь зубы проговорил Корс, – порт, из которого мы прибыли, находится на Драконьем острове. А сама тисса Тоника – драконья невеста. Поэтому она не может покидать остров и приписанные к нему суда.

Выдержка Ивара Мейда была на высоте. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда Корс вломился в каюту и прервал нашу беседу. Разговор быстро свернул в деловое русло. Пообещав уже утром прислать распорядителя и грузчиков, Мейд подхватил в одну руку дочь, в другую – корзинку со сладостями и ретировался с корабля.

До конца вечера Корс демонстративно со мной не разговаривал, словно я была неверной женой, уличенной в измене. Я же провела учет сладостей, которые утром будут отправлены на склады к купцу, и отправилась спать.

Следующее утро началось с криков и препирательств: корову, купленную накануне, нужно было срочно подоить, но добровольцев не было.

– Это не мужское дело! – возмущался Фит. – А на корабле есть женщина, пусть она и доит!

– Ей нельзя сходить на берег, ты же знаешь! – рычал на него Корс.

– Так давайте поднимем корову на борт, – судя по голосу, это был Шер.

– А убирать за ней ты весь день будешь? Или назад ее на день на руках понесешь? – снова послышался возмущенный голос капитана.

– А если спустить тиссу Тонику к корове на каких-то веревках, как груз, – судя по голосу, это был сын капитана, – она не будет касаться земли, но сможет подоить корову на весу.

Судя по гвалту недовольных голосов, это предложение было единодушно отвергнуто. Я лежала на узкой кровати и продолжала прислушиваться, не решаясь выйти к мужчинам, пока они не примут какое-то решение. Желательно, конечно, без моего участия. Не могла же я им признаться, что не знала, с какой стороны подойти к корове.

Наконец, они договорились и послали доить корову самого младшего – Мику. У него даже опыт такой имелся. И к тому моменту, когда я вышла из своего убежища, на столе уже стоял большой кувшин с парным молоком.

Честно признаться, я не очень люблю молоко, тем более теплое, еще пахнущее коровой. Я больше люблю кисломолочные продукты, творог, сыры. Мужчины же с наслаждением выпили по кружке.

– А что делать с остальным? – спросил Мика и указал на глиняный сосуд, похожий на огромную пузатую кастрюлю.

Кажется, корова наша весьма продуктивна, и в скором времени у нас будут все те продукты, о которых я мечтала. Вот только везти с собой молоко не стоит.

– Может, продать морякам на соседних судах? – предложила я.

Мика с радостью взялся за это дело, налил молока в кувшины поменьше и убежал