Он взглянул как-то очень хитро. Потом усмехнулся, мотнул головой и произнес:

— До встречи, Алина Хаматовна, — подчеркивая «правильное» обращение. — Вы обещали мне свидание после экзамена! И не отпирайтесь!

Похоже, Вяземцев заметил, что я хочу поправить его, сказать, что слово «свидание» в моем обещании не фигурировало.

Кат еще раз усмехнулся:

— Не спорьте. Мы ведь прекрасно друг друга поняли. И еще… Я счастлив, что вы за меня волнуетесь!

При этих словах он чуть подался вперед, и я испугалась еще одного непрошенного поцелуя. Но Кат словно опомнился, выпустил мою руку и торопливо скрылся в машине.

Чтобы избежать неловкости, я тоже заспешила домой.

* * *

Шаукат

Впервые в жизни Кат сидел в машине, возле дома женщины просто потому, что не хотел от нее уезжать. Забывать это ощущение… ее близости, от которого сводило живот и все время хотелось улыбаться. Бороться с желанием, которое так меняло пропорции тела, что только Алина и не замечала. Любой другой сразу просек бы.

Особенно, учитывая, что Кат расстегнул дубленку. Вспоминать каждое ее слово, каждый взгляд и каждую улыбку.

Сегодняшний день казался ему самым счастливым с момента, когда умерла мама…

Словно именно эту женщину он столько лет ждал. Хотел заполучить в свою жизнь, в свое логово, в свою постель, наконец…

Кат просидел в машине возле дома Алины до позднего вечера. Пока сумерки не превратились в сплошное темно-синее полотнище ночи, с дырками — фонарями и нашивками — звездами.

Окна дома Алины погасли. Она рано ложилась спать, наверное, из-за ребенка.

Только тогда Кат уехал домой и свой собственный огромный особняк показался ему унылым и пустым. Слишком большим для него одного.

Тоже впервые в жизни.

Следующие три недели показались Вяземцеву вечностью. Алину он почти не видел. Так, изредка ловил ее взгляд в коридоре кафедры физики, где непременно слонялся в часы занятий Ибрагимовой. Словно бы случайно заходил что-то спросить, уточнить, проверить — не поменялось ли расписание.

Он просто хотел ее видеть.

Хотя бы ненароком касаться, проходя мимо. Ловить улыбку, взгляд, здороваться и слышать в ответ короткое «Здравствуйте».

Она держалась отстраненно и Кат не преступал черту, терпеливо ожидая экзамена.

Он продолжал готовиться, штудировать физику, так и сяк. По лекциям, по рекомендованным Алиной учебникам. Бизнес не забрасывал, потому что Темыч один не справлялся. Пару раз едва не сдал обороты, поставив не на тех поставщиков, которые предложили хорошую скидку. Хорошо, Кат вовремя проверил их по своим каналам. Оказалось, товар у ребят так себе. Высокие покровители помогли напечатать все эти сертификаты качества. Вяземцев разорвал сделку и пожурил Темыча.

— В следующий раз советуйся!

— До тебя достучишься, как же! Все мозги в яйца утекли! Только и думаешь о своей физичке! — пожаловался партнер.

Кат мог бы возразить. Но не стал. Да, правда. Утекли. Только не в яйца. Хотя и туда тоже. Вообще утекли в русло стремления заполучить эту женщину. В койку — да, но не только. В свою жизнь.

Несколько раз Ката приглашали в «Королев» и он отказывался, под предлогом подготовки к экзаменам. Естественно, получал смешки и подколки товарищей.

— О-у! Наш Кат взялся за ум!

— Да не-ет! Он хочет взяться за сиськи физички!

— Думает экзамен проложит ему дорогу к ее сердцу!

— Не к сердцу, а в ее постель!

— Зря разорвал спор! Еще мог бы выиграть, — один раз намекнула Ляля и мужики сразу оживились.

— А ну давай вываливай подробности!

Кат собирался заткнуть тех, кто не умел вовремя промолчать. Но Голду разве утихомиришь! Она как встала на трибуну, так и не могла остановиться.

— Один друг рассказал, что Ката наша физичка возила к Кольке на осмотр. Прикиньте! Приехала с ним как заботливая мамашка!

— О-о-о! Вот оно что!!! — тут же оживился Ахметьев.

— Ну брат, ты даешь! — вторил ему Хасбеков.

— О как! — почти хором встряли близнецы.

— Да наш Кат времени зря не терял! Я твой рыцарь, о моя принцесса! Только слегка побитый… — захохотал Морецкий. — Так позволь же мне вставить свой клинок в твои ножны! А то он уже давно рвется в бой!

Мужики дружно захохотали. Даже близнецы и Сомин присоединились.

— Думайте, что хотите! Между нами ничего не было! — резко произнес Кат и удалился от толпы товарищей.

Он прямо чувствовал, как злобствует Голда. Женское соперничество, чтоб его! Знал бы к чему это приведет — лично придушил бы эту расфуфыренную стерву!

Да и усмешки в адрес Алины почему-то воспринимались сейчас особенно болезненно. Так, словно смеялись над его матерью… Впрочем, Алина в последние дни стала частью Ката. Такой нужной и незаменимой, что находись вся компания не в вузе, кинулся бы на мужиков с кулаками. Вот только сейчас, здесь, куда лучше для Алины если он словесно отобьется и уйдет. Потому, что о причинах возможной драки слышали многие малолетки в коридоре вуза и слухи поползли бы снова. А, значит, Алина опять оказалась бы в двусмысленном положении.

А так… Любому сопляку можно заткнуть рот тем, что Вяземцев не стал бы сам себя подставлять — публично признаваться, что профукал пари. Следовательно, его слова о том, что у них с Алиной ничего не было — правда. А все остальное — не более чем досужие кривотолки.

На консультацию Кат приехал одним из первых. Только несколько малолеток уже толпились возле аудитории. Шушукались, открывали учебники, лекции, методички.

Вскоре появилась и почти вся остальная группа.

А спустя некоторое время стало ясно — Алина опаздывает. Стукнуло уже пять минут десятого, консультацию назначили в девять, а преподавательницы все не было видно. При этом, физичка казалась одним из самых пунктуальных преподов. На лекцию всегда являлась пораньше. На практики приходила не позже последнего студента, хотя и шла из соседнего корпуса, с лекции у другого потока. На лабораторках всегда встречала группу у двери.

Народ зашуршал, засуетился. Послышались предсказуемые предложения:

— Ну раз препода нет, может пошли?

Вчерашние школьники хорошо умели прогуливать.

— Ну правда, время деньги! — вторили им товарища Ката, которые слишком уж хорошо ценили свои часы и минуты.

Когда перевалило за двадцать минут десятого, желающих слинять стало еще больше.

— Не ну, правда, ребят! Пошли, а? Сходим в пиццерию, тут неподалеку? — оживились малолетки.

— Народ, да сколько ж можно ее ждать? — поддерживали их взрослые студенты.