— Хорошо, ты здесь со вчерашнего вечера. Сейчас день, рана хорошая, чистая, и абсолютно не опасная, профи бил, аккуратно и даже ювелирно. Наверное, это тебе подарок от кого-то, чтобы ночь провести здесь, а не в преисподней.

— Ну, давай вставай

— Чего?!

Офигела я, рана была защита, но ее даже не заклеили

— А бинт или пластырь?

— М-да? Ну, вот на столе лежит возьми приклей и на допрос к начальнику.

— Мне что самой себя клеить??!

Не поняла я

— Нет блин я тебя клеить буду. Мне что, девочка делать больше нечего, как соплям раны никакие клеить?!

— Прекрасно! Я на вас жалобу напишу, тогда!

Я вскочила с потертой старой и местами дырявой кушетки и направилась к столу за пластырем… когда меня слегка повело в сторону, и я едва не свалилась на одного из конвоиров, что вошёл сейчас в медчасть… тот самый, Михаил что принес меня сюда. Он же и подхватил под руку, придержав. Посмотрел на врача, выругался, взял со стола пластырь и быстро заклеил мне рану. Замотал головой

— Ну зачем ты, так?! Стас она же ещё ребёнок совсем, у меня сестра такая же по возрасту. Мог бы и по мягче с девчонкой… Давай, идём, к начальнику на допрос.

Он потянул меня под локоть из одного кабинета, а другой, что как раз находился напротив. Когда мы вошли в кабинет, за столом уже во всю весело болтали тот самый Грек и… видимо начальник. Огромный, плотный мужик. Он улыбнулся Михаилу и тот усадил меня на стул рядом с Греком

— Таак, мила моя ну давай, жги. Что по твоей версии произошло?

Я выдохнула

— Он меня ранил

— Начальник, чем??! Нас же досматривали!

Грек шире улыбнулся

— Илья Андреевич, да он это, ребята видели, как он заточку выбрасывал

Вступился за меня Михаил

— Таакк… это у нас… тут… а, Воронцова Лиля Игоревна. Дочь самого Воронцова Игоря Петровича. Знавал я твоего батю… А это у нас тут Греков Руслан Аркадьевич… Мда и твой папка звонил мне, мальчик. Просил слезно за тобой присмотреть, чтобы никто тебя тут и пальчиком не тронул, а то у меня большие проблемки будут. Хм… золотые детки и оба на обоих частях на мужской и на женской. Ну и что мне с вами делать? А? Как будем действовать, ребятки?

— Я ее не трогал.

— Трогал! Вы что, поверите не мне, а этому уголовнику??!

Закричала я

— Воронцова Лиля Игоревна, открой глаза, а ты кто сейчас такая, мила моя?!

Все, кто был в кабинете гадко рассмеялись. А до меня дошло, если я хочу здесь жить и если я хочу чтобы этот Грек от меня отвалил, мне надо стать умнее и не вести себя как истеричная дура. Я, скрестив руки на груди и нагло глядя на Грека, откинулась на спинку стула и заявила

— Никакой жалобы не будет. Я неудачно спустилась с кузова, дура. Споткнулась, упала и поцарапала бок о торчащий железный штырь в земле. Сама виновата, претензий не имею. Но вы все-таки решите вопрос со штырем

Я перевела взгляд с начальника на Грека

— Ну чтобы он мне больше не попадался

— Вот и умница, а ты понятливая, девочка, быстро учишься.

Сорняков улыбнулся, убрал обратно в папку чистый, альбомный лист и повернулся ко мне.

— Всё, свободна. Уведите заключённую. А мы тут пообщаемся…

— Руки за спину, лицо в пол!

Я шла прямо по коридору. Меня трясло, от обиды и от злости… Но изменить я уже ничего не могла. Этот урод останется по-любому безнаказанным, мне это прекрасно объяснили, значит Грек не врал, он на самом деле золотой мальчик… Хорошо, тогда мне лучше всего сделать как они хотят и обо всём забыть. Поэтому, я молча шла вперёд по мрачному темному и довольно дурно пахнущему коридору. Мы завернули за угол, и я услышала:

— К стене, голову не понимать, руки опустить

Я молча смотрела в пол, пока двери открывались, а затем меня завели в камеру и.…тяжёлая, железная дверь тут же закрылась…

За столом, а карты играли три девчонки, ещё две о чем-то разговаривали сидя на нарах, рядом на койке лежала и читала глянцевый журнал ещё одна деваха. Я молча стояла в дверях не зная, чего мне делать, чего говорить.

— Здрасьте…

Наконец выдавила из себя я, однако вначале мне никто не ответил. А потом я поняла, что двери то не закрыты на замки, как-то было в СИЗО, да и на улице все ходят туда-сюда, к слову как будто попала в летний лагерь, только для осуждённых, казарма на десять человек…

— А, это ты? Девки, это та которую мэрский сынок подрезал

— А.…это та, что выжившая жертва того урода. Так ты говорят маньяка укокошила, но по дороге в аварии из-за тебя девчонка померла. И какого это, быть в плену у психопата?

Две девчонки, одна та, которая ехала вместе со мной, другая же видимо шестёрка чья-то инфу на меня собирает. Я обратилась ко всем сразу

— Было весело… очень. Можно я пройду? Бок ноет, и голова кружится, мне бы прилечь

Девчонки посмотрели на женщину, которая читала журнал на кровати

— Погоняло у меня Красотка, но это для своих, ты пока зовут просто Красивая. А мы будем дарить тебя «Принцессой»… Проходи… раз такая болезная. Койку бери любую, тут тебе не СИЗО, кому ты сдалась тебя трогать. Живи спокойно и никого не трогай, главное, чтобы в моей хате порядок был, но об этом мы ещё с тобой порамзуем мил моя. А так, кипиш подымишь или с общака скроешь, мы тебя порешили ночью, скажем упала… а теперь иди, отдыхай и… добро пожаловать в ад, Принцесса

Поравнявшись с ней, я прошипела

— Я уже в аду…

И заняв последнюю в углу койку, прилегла, понимая, что про ад то я ошиблась… и даже не представляла, что все ужасы в моей жизни только начинались…

ГЛАВА 6

По ту сторону закона

Вот уже несколько дней прошло, а я все никак не могу привыкнуть к тому что каждое утро мне нужно ходить на работы. Так хорошо ещё что я ляпнула нашей надсмотрщице, что готовить умею и она определила меня на кухню. Получается, что я отбываю наказание за ту девушку, что погибла по вине Макса и за самого Макса, которого защищаясь убила… мда два года это очень мало, как я тут узнала, ведь обе смерти подвели под статью «по неосторожности и превышение самообороны», как объяснила мне Кира. Но мне все равно безумно жалко ту девушку, ведь она на самом деле погибла из-за меня, из-за той