Рэд позвонила матери и сказала, что, конечно, очень хотела бы составить им компанию, но у нее завтра три просмотра, так что не пойти на работу нет никакой возможности. Поговорив, они еще раз подтвердили, что встретятся в воскресенье, в полдень, на ее новой квартире.

Убрав телефон, Рэд открыла крышку лэптопа и первым делом проверила почту. Как обычно, тонна спама, предложение поиграть в следующую среду в лакросс, на которое она тут же ответила согласием, и еще одно с напоминанием о новогодней вечеринке — Рэд отметила дату в календаре.

И вдруг — новое письмо.

Рэд Уэствуд, у вас новые подписчики в Твиттере.

После трех лет пребывания в Твиттере у нее набралось всего-то сто тридцать семь фолловеров — жалкий результат, учитывая, что сама Рэд числилась в подписчиках более чем у семи тысяч человек, включая Джонатана Росса, Стивена Фрая, премьер-министра, президента Обаму и прочих знаменитостей по всему миру. Не то чтобы данный факт сильно ее беспокоил, но заиметь новых фолловеров всегда приятно.

Она кликнула по ссылке и прочитала: «Червонная дама следит за тобой».

Среда, 30 октября

После разговора с Рэд Уэствуд других доказательств суперинтенденту уже не требовалось. Он поверил ей, почувствовал ее боль и почти сразу же позвонил Клио — предупредить, что задержится, но постарается быть как можно раньше. Голос у него был усталый.

— Пожалуйста, дорогой, возвращайся. Ной весь день не в духе, по-моему, у него режутся зубки.

Стараясь не поддаться чувству вины, Грейс следующие полтора часа провел в офисе. Сначала попросил Тони Кейса, заведовавшего административной частью Суссекс-Хауса, освободить для него помещение оперативного штаба, где несколько сотрудников завершали дело, следствие по которому уже закончилось. Потом сделал ряд звонков, собирая команду из тех, кто был ему нужен, и оповещая об утреннем совещании в половине девятого следующего утра.

По пути домой, в самом начале десятого, Грейс продолжал звонить, пользуясь гарнитурой хэндс-фри. К тому моменту, когда он, все еще с телефоном в руке, вышел из машины, большая часть людей была уже оповещена. Он прошел через двор таунхауса Клио, в котором они жили до предполагаемого, если покупка не сорвется, в ближайшие недели переезда в загородный дом. Чуть раньше, в конце рабочего дня, его порадовали обнадеживающим известием из агентства недвижимости, сообщив о потенциальном покупателе его собственного дома, в котором он жил с Сэнди. Конкретного предложения в агентстве ожидали утром.

Он открыл ключом замок и толкнул дверь, думая о том, как правы были все те, кто говорил ему, что ребенок изменит всю его жизнь. Так оно и случилось, несмотря на все их с Клио попытки. Наверное, иначе не могло и быть, учитывая свалившуюся на них огромную ответственность.

Вплоть до последнего месяца беременности Грейса, когда он приходил вечером с работы, ожидал запах ароматизированных свечей, музыка и Клио с бокалом холодного коктейля и страстным поцелуем.

Сегодня запах был другой — детской присыпки и свежевыстиранных пеленок, которые Клио предпочитала памперсам. Сама она сидела в просторном халате на диване, совмещая кормление грудью с телевизором, и мужа встретила вымученной улыбкой.

— Привет, дорогой. Как прошел день?

Грейс сбросил пальто и потрепал скачущего рядом Хамфри.

— Ну, как тебе сказать… вообще-то немного паршиво. Новое расследование, убийство, без которого я сейчас прекрасно бы обошелся.

Клио мгновенно погрустнела:

— И это как-то скажется на нашем…

— Нет и нет! — оборвал ее он. — Ни на субботе, ни на нашем медовом месяце это никак не отразится. Как наш маленький дружок?

Ной сосал грудь и даже не открыл глаза.

— Пока все в порядке. Но весь день капризничал из-за комбинированного питания. Не думаю, что мы сегодня успеем выспаться. Тебе, наверное, лучше лечь в гостевой спальне.

Рой покачал головой:

— Один за всех и все за одного!

Она улыбнулась:

— Это ты у Гленна позаимствовал?

— Вообще-то нет. «Три мушкетера» — одна из немногих книг, которые я помню с детства. — Он посмотрел на экран телевизора. — Я бы выпил.

— Все уже готово.

Грейс послал ей воздушный поцелуй и вышел в кухню, где смешал водки с мартини, после чего вернулся в гостиную и сел на краешек дивана. Первый же глоток пробудил желание покурить, но с этим надо было подождать, пока Ной не отправится в постельку.

— Если хочешь отложить медовый месяц, я пойму, — заверила его Клио.

— Об этом нет и речи.

— Мне бы не хотелось, чтобы Кэссиан Пью использовал это против тебя. Он вполне может обвинить тебя в том, что ты бросил дело на середине расследования.

Грейс покачал головой:

— Следствие уже идет. Я все спланирую, а с исполнением прекрасно справится и Гленн. И я не допущу, чтобы что-то вставало у нас на пути… как бывало раньше.

— С Сэнди? — Едва произнеся это имя, Клио тут же об этом пожалела. — Извини, я не хотела…

Он пожал плечами:

— То — в прошлом. У нас впереди целая жизнь, и я так тебя люблю. Прежние ошибки не повторятся. Договорились? — Грейс улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ.

— Ты еще не отказался от мальчишника?

— Ничего такого не планируется. Завтра вечером сходим куда-нибудь с ребятами и Гленном, пропустим по паре пива. А в пятницу я переночую у него. Говорят, жених не должен видеться с невестой в день свадьбы.

— Какая радость, я смогу побыть одна весь вечер.

— А помнишь, как мы, бывало, вместе принимали душ, намыливали друг друга? Господи, это было так сексуально.

— Точно! Обещаю, на следующей неделе будем принимать душ каждый вечер. Я сделаю тебе массаж. Ты чертовски меня заводишь, Рой Грейс. Жаль, что в последнее время я редко это показываю — слишком устаю.

— Я тоже, милая.

Он наклонился и поцеловал ее.

Ной перестал сосать и разревелся.

Среда, 30 октября

Рэд услышала плач и открыла глаза — ослепительный, как лазер, луч бил в сетчатку. Она зажмурилась. Снова открыла глаза. И увидела лицо.

Брайс.

Брайс смотрел на нее сверху вниз.

Рэд лежала, сжавшись, замерев, и смотрела на него. Прямо в глаза. Попыталась заговорить, но страх заглушил голос. Она попыталась еще раз. И еще. И наконец выдавила:

— Чего ты хочешь?

Свет погас. Она всматривалась в темноту. Вслушивалась. Ловила звук шагов. Тряслась от страха.