– Очень приятно, профессор. Как насчет небольшой экскурсии? Проведете ее для нас?

– Буду рад показать вам тут все.

– Мы хотели бы пройти в нижний храм.

– Вот как, – приподнял бровь Иванчук. – Вообще-то этот храм еще не действует, в нем ведутся раскопки.

– Нам надо туда попасть.

– Это невозможно. И, откровенно говоря, я сам не хочу вас туда вести. Так что если у вас интерес только в этом, то вам лучше уехать.

– Мы не уедем, пока не поговорим с Абхаем.

– А его тут нет. Уезжайте.

Настроение у профессора резко упало. Звук имени опального археолога не выдержал и он. Мужчина повернулся, собираясь уходить, но Анжелика обежала его и перегородила дорогу.

– Нам надо с ним поговорить! Надо, понимаете? Профессор, помогите нам!

– Не знаю, что вам наплели про Абхая, но я не верю ни одному слову, что пишут о нем здешние лживые газетенки!

– Вы не верите, что Абхай мог убить Диму и Рани? – обрадовалась Анжелика.

– Большей ерунды даже представить себе трудно! Абхай – добрейший человек. Просто невозможно себе представить, чтобы он кого-нибудь убил.

– А вдруг он сошел с ума?

– Абхай был в здравом уме, когда уезжал в Дели месяц назад, – сухо ответил археолог. – Уверен, что он в себе и сейчас. Правда, мы договаривались, что он вернется несколько раньше, но тут произошли такие события…

– Какие события, профессор? Вы имеете в виду украденный из музея клинок, известный под названием нож Дурги?

– Я не представляю, как такое возможно. Это ложь!

– Но газеты пишут…

– Врут газеты!

– И полиция…

– Полиция вся у Раджеша в кулаке!

И словно спохватившись, Иванчук втянул голову в плечи.

– Не стоит мне так отзываться о нашем хозяине. Они этого не любят.

– Они? – заинтересованно переспросила Анжелика. – Кто это они?

– Они.

И Иванчук показал глазами куда-то за спину девушки. Оглянувшись, она увидела двух индусов, ни одеждой, ни телосложением не походивших на худых и изможденных рабочих. На этих двоих и одежда была чистой и целой, и выглядели они так, словно питались хлебом и мясом, а не одним только рисом с овощной подливкой – неизменным обедом большинства населения – Индии.

– Личная охрана нашего господина Раджеша, – произнес Иванчук, не скрывая своей неприязни. – Все находки мы должны в первую очередь показывать им. Верней, их начальнику.

– Господину Раджешу?

– Станет Раджеш торчать на раскопках. Нет, он поручил присматривать за работами своему родственнику, то ли троюродному племяннику, то ли четвероюродному внуку. Не знаю, я в такие вопросы не вникаю. Но морда у этого типа самая отвратная из всех, какие мне доводилось видеть. Наглый, тупой, но Раджешу готов пятки лизать, за что тот к нему и благоволит.

– А я думала, что раскопки возглавляет – Абхай.

– Так и есть, но Абхай ведет археологическую деятельность. А все, что мы достаем из земли, попадает в руки этих троих. И уже они доставляют наши находки Раджешу, а он, в свою очередь, передает их в музей.

– Но может и не передавать?

– Господин Раджеш радеет за то, чтобы культурное наследие Индии находилось в самой Индии и было доступно широкому кругу желающих. Каждая из наших находок передается в музеи с пышной помпой. Имя Раджеша склоняется на всех телеканалах. На нашу же долю не достается даже простой похвалы.

– Зачем же вы работаете на этого неприятного человека?

– Так ведь это наша работа, – пожал плечами Иванчук. – И более того, призвание. Не знаю, как вы, а у меня, если не покопаюсь в земле хотя бы месяц, в буквальном смысле этого слова начинается ломка. Меня просто тянет на раскопки. Сейчас в наших широтах зима, все промерзло, в земле не покопаешься. Вот я и приехал сюда. У меня отпуск, другие в отпуске отдыхают, а для меня работа – лучший отдых на свете.

И, покосившись на двух охранников, приставленных к раскопкам господином Раджешем, археолог понизил голос:

– Уверен, эти двое ждут, когда тут появится Абхай.

– Это вполне вероятно.

– Нет, – покачал головой Иванчук. – Он совсем в другом месте.

– И вы знаете где?

– Догадываюсь.

Иванчук внимательно взглянул на Анжелику.

– Вы не похожи на алчных людей, которые бы стали гоняться за моим молодым другом из желания заработать награду за его поимку.

– Награда нас не интересует, – горячо подтвердила Анжелика. – Если Абхай не виноват в тех убийствах, в которых его обвиняют, ему бояться нас нечего.

– Я слышал, как о вас говорили между собой эти двое. Конечно, я не слишком хорошо понимаю хинди, а эти двое к тому же еще говорили на каком-то диалекте, но мне показалось, что они упоминали про красивую русскую женщину, которая и так замешана в убийстве.

– Это я! Это меня должны были арестовать за убийство Димы!

– Понятно, – кивнул Иванчук.

– Но за меня заступились. Полицейские поняли, что засадить меня за решетку без проблем не удастся.

– А когда погибла Рани, у них уже появился более подходящий объект, чтобы сделать его козлом отпущения, Абхай.

– Значит, вы уверены, что Абхая подставили?

– Я слышал разговор этих двоих. Они-то думают, что я не понимаю их языка. С рабочими я всегда общался на английском, знание хинди – это моя маленькая тайна. Я еще год назад сказал Абхаю, что на раскопках что-то происходит, что-то не очень хорошее. И я прилетел сюда и остался так надолго, потому что хочу разобраться в том, что именно происходит.

– Абхай с вами не делился своими подозрениями?

– Вещи, которые мы достаем из земли, порой бывают чрезвычайной ценности. На черном рынке за них можно получить огромные деньги. Действительно огромные, не по меркам Индии, а по меркам самых развитых стран мира. Коллекционеры сходят с ума, когда на аукцион выставляется лот, в подлинности которого не возникает сомнения.

– Значит, те предметы, которые вы поднимаете из земли, потом оказываются на аукционах?

– Нет, я этого не говорил. Я вообще совсем не то имел в виду.

– А что же?

Но Иванчук, такой разговорчивый, тут словно воды в рот набрал.

– Не имею права обвинять кого-либо без доказательств. Найдите Абхая, он может рассказать вам об этом больше моего.

– Как мы это сделаем? Вся страна гоняется за ним.

– В Индии еще сохранились островки безопасности, где до сих пор деньги – это далеко не главное.

– И что же это за места?