– Что он прогергатал? – Антон повернул голову к Веронике.

– Да все про женщин за рулем.

– Скажи, пусть сидит и не высовывается. Колян, вылезай, надо подтолкнуть.

Пока Вероника переводила, Антон и Николай Прокопьевич вышли из машины. Нога Николая Прокопьевича соскользнула и съехала в черную лужу. Он набрал полный ботинок воды, однако промолчал.

– Давай толкай!

Антон и Николай Прокопьевич уперлись в «Гольф», поднатужились. У Николая Прокопьевич набухли жилы на шее.

– Вероника – газуй.

Заднее колесо бешено завращалось, выгребая из-под себя коричневые плюхи жижи. Грязь заляпала брюки Антону и Николаю Прокопьевичу.

– Черт с ними. Все равно в сельской местности.

Наконец «Гольф» выкарабкался из колеи.

– Выходи. Я поведу. Ты – на обратном пути, когда мы выпьем.

Вероника гордо вышла из машины, села рядом с Фердинандом на заднем сиденьи. Николай Прокопьевич, тяжело дыша, опустился на переднее сиденье.

«Гольф», натужно гудя на пониженных передачах, пополз по дороге, ведущей по просеке.

Вскоре показалсь КПП аэродрома.

Антон сразу же заметил снесенный столб. Понял, от чего это может быть, никак вслух не прокомментировал увиденное, а просто посигналил.

Дежуривший солдат сразу узнал Антона и отцепил проволоку. Шлагбаум с грузом из ступицы шестьдесят шестого «газона» поднялся.

«Гольф» подполз к боксам.

Пассажиры вышли из машины. Начали разминаться и потягиваться.

– Что это? – спросил Фердинанд.

– Бывший военный аэродром. Давно заброшенный.

Антон наказал не говорить немцу, что этот аэродром еще может использоваться.

Из боксов вышел прапорщик.

– А, Прокопьевич, здорово! – поприветствовал он Антона.

– Здорово, Денис Федорович!

– А это кто с тобой?

– Мой брат Николай Прокопьевич. Моя племяшка Вероничка, – он хлопнул ее по задку.

– Ты за племяшкой приглядывай. А то у нас солдаты голодные... Живьем съедят.

– Ты им жрать не даешь, что ли? – Антон в шутку не понял, на что намекал прапорщик.

– Жрать-то даю. А вот с бромом напряженка. Мы ведь далеко от всех. И девушек солдаты только на своих картинках в сортире видят, – заржал прапорщик.

– Им не брому сейчас надобно, а допингу хорошего.

– Допинг как раз есть, – еще громче заржал прапорщик.

– Я не про бухло, а про настоящий допинг. Что с танком? – оставил шутки Антон.

– Растаскиваем... А это кто? – Денис Федорович увидел Фердинанда.

На него произвел впечатления дорогой костюм немца и блестящий галстук с золотым держателем.

– Немец, – как бы между делом ответил Антон.

– Немец? Настоящий? – прапорщик перестал ржать, занервничал.

– Не бойся. Штатский. Совсем безобидный. Я отвечаю, – заверил Антон.

– Ты когда-нибудь меня и Родиона Евгеньевича до тюрьмы доведешь.

– От тюрьмы и от сумы – сам знаешь... Не зарекайся... Хотя, честное слово, приведу туда тебя совсем не я, – заржал Прокопыч.

– Бляха, Антон... – разозлился прапорщик.

– Показывай... Всем нам показывай... И немцу тоже.

– Прошу, – прапорщик повел гостей в бокс.

– Битте, – сказала Вероника Фердинанду и показала рукой, куда следует идти.

В боксе на яме стоял танк. Вернее, только его нижняя часть. Там, где должна была быть башня – зияло круглое ровное отверстие.

Когда Вероника переступила порог бокса, солдат, державший кувалду, присвистнул.

– Эй, – грозно сказал Антон, – не отвлекайся. По жопе схлопочешь.

Услышав свист, все солдаты обернулись на Веронику. Из отверстия, где должна была быть башня, высунулась перепачканная солдатская физиономия и, глянув на Веронику, расплылась в широкой улыбке.

– Работать, – прикрикнул прапорщик.

– Что это? – спросил удивленный и смущенный Фердинанд. – Где верхушка?

– Щас, айн момент, – успокоил его Антон.

Фердинанд так плотно сжал губы, что казалось, их вообще у него не было – только разрез в коже лица.

– Денис Федорович, – Антон подошел к прапорщику, – куда башню запрятал?

– Понимаешь, понаехали фээсбешники. На вертолете какие-то начальники прилетали. Хотя им было не до танка. Но все равно, от греха подальше я спрятал... Вот здесь.

Прапорщик повел всю компанию за бокс – там была огромная куча белого балтийского песка.

– Песок для военной части необходим. Как средство пожаротушения. Или чтобы зимой оледеневшие дорожки посыпать, – разъяснял прапорщик. – Тукунбаев! – он остановил проходящего мимо бойца. – Ну-ка, разгреби кучу.

Тукунбаев взял одну из лопат, приставленных к стенке ангара. Лопату взяли и Антон с Николаем Прокопьевичем. Они быстро начали разгребать песок. Братья работали намного быстрее, чем Тукунбаев.

– Эй, солдат, не халтурь, – прапорщик достал сигарету без фильтра, хотел было предложить немцу, но как-то не решился. Закурил сам.

Вскоре большая часть кучи осыпалась. Из нее показался бок башни.

Металл был в хорошем состоянии. Это оценил и Фердинанд.

К куче песка подошел заспанный Веник Огнеметчик.

– Привет всем... Здрасьте, – бывший студент поздоровался за руку с Антоном и Николаем Прокопьевичем. Долгим взглядом окинул Веронику. Она поджала губы и сделала вид, что не очень-то готова с ним общаться. Веник Огнеметчик протянул руку Фердинанду, и немцу ничего не оставалось, как пожать ее.

– Танк целый, – начал Веник Огнеметчик. – Состояние – отличное, если не сказать – идеальное. Дас ист идиалищ...

– А где все остальные запчасти? – строго спросил Антон.

– Вот, – Веник Огнеметчик достал из кармана листок бумаги и развернул его. – У меня все записано и учтено. А вот, – он достал другой листок бумаги, – чертеж. Все на месте.

– Гут! Гут! – залопотал немец. Барон был явно доволен таким пунктуальным отношением к делу.

– Пойдемте, я все покажу, – предложил Веник Огнеметчик.

Бывший студент подвел гостей и прапорщика к железным полкам, возведенным вдоль одной из стенок бокса. Там на самом деле лежали пронумерованные красной краской детали.

– Разбирается туго. Но – разбирается, – рассказывал Веник Огнеметчик, – Он же, голубчик, в ил угодил. А в иле металл хорошо сохраняется. Шик!

– Я! Я, – кивал головой Фердинанд.

Если бы он был русским человеком, то про него можно было бы сказать, что у него от души отлегло. Но что там отлегло у немца – неизвестно, – с виду барон повеселел.