— Итак, договорились? — спросил Анклуас.

— Договорились. Мы встретимся после полуночи.

— Ахгош доук, карал'хай.

— Ахгош доук.

Анклуас оставил их одних, не забыв, впрочем, запереть дверь, чтобы стражники ничего не заподозрили. Бальбок, сидя на своем ложе, задумчиво смотрел ему вслед.

— Ну что? — спросил Раммар. — Что ты о нем думаешь?

— Не жнаю, — выпятил подбородок Бальбок. — Сто-то с ним не так.

— Глупости, — покачал головой Раммар. — Я хорошо знаю подобных Анклуасу типов. Храбрый воин, для которого понятия чести и совести не пустой звук.

— Но Раммар! — Бальбок бросил на него удивленный взгляд. — Эти веси никогда нисего не жначили в Гнилых жемлях.

— Дурья башка! — зарычал на него брат. — Ты же прекрасно понял, что я имею в виду. Анклуас не обманет нас, в этом можешь мне поверить — в противном случае можешь еще раз стукнуть меня секирой, корр?

— Корр, — кивнув, согласился Бальбок.

Это место Корвину не особенно нравилось.

Тиргас Дун был портовым городом эльфов, построенным в давние времена, еще до начала Первой войны. Гордо вздымались его стены на южных берегах Землемирья, высились башни на северных стенах, чтобы можно было далеко окинуть взглядом страну, в то время как со стороны моря сверкали купола.

Хотя город планировали мастера, возводившие Тиргас Лан, отличия, тем не менее, были. Объяснялось это особенностями истории обоих городов: в отличие от королевской твердыни в сердце леса Тровны, во время обеих войн Тиргас Дун никогда не осаждали, никогда не захватывали враги. Тысячелетиями, когда эльфы бродили по Землемирью, Тиргас Дун был их оплотом, центром эльфийской мысли и знания. В Тиргас Дуне встречались поэты и певцы, чтобы сразиться в честном состязании, собирались ученые для обмена мыслями и опытом, предводители обращались к народу с пламенными речами, и заседал Высокий Совет, из-за которого Корвин и предпринял путешествие на юг, потому что совет этот все еще собирался в Тиргас Дуне.

Однажды Корвин уже побывал в городе Тиргас Дун, ровно год назад, после того как эльфийская корона выбрала королем и собирателем Землемирья именно его.

Во время торжественной церемонии Высокий Совет эльфов подтвердил выбор и, таким образом, назвал Корвина преемником великих эльфийских королей, некогда правивших Землемирьем. Впрочем, Корвину показалось тогда, что церемония для эльфов была всего лишь нудной обязанностью — многие из членов Совета откровенно скучали, украдкой посматривая на дверь и с нетерпением дожидаясь завершения.

Ни для кого не было секретом, что эльфы перестали интересоваться происходящим в Землемирье. После того как на протяжении многих поколений они обеспечивали мир и единство, защищали страну в двух кровопролитных войнах, они отошли от проблем королевства и постепенно возвращались туда, откуда некогда пришли. Большинство кораблей, стоявших на якоре в гавани Тиргас Дуна, уже отправились в путь — стройные парусники и тяжелые триремы, продвигающиеся по морю благодаря размеренным взмахам весел, по направлению к Дальним Берегам.

Во время прошлого визита Корвина в Тиргас Дун стало ясно, что эльфийский город скоро будет совсем заброшен. Давно уже не над всеми башнями развевались флаги, многие ворота были заперты и уже не охранялись; колоннады, среди которых некогда живо обсуждали различные вопросы, были пустынны, а на площадях, где когда-то читали стихотворения поэты и пели песни певцы, единственной мелодией стало завывание ветра.

Многие дома были брошены, некоторые выглядели так, словно хозяева отлучились только на минутку. Искусно обработанные, украшенные витражами окна были распахнуты, внутри виднелась украшенная богатой резьбой мебель, стеклянные графины и глиняные кружки, еще стоявшие на столах филигранной работы… Все мирское стало эльфам безразлично; как только их слуха достигал зов Дальних Берегов, они бросали все и следовали за ним к тем сокрытым островам, которые обещали исполнение всех желаний и вечное счастье и где были не нужны материальные ценности.

Корвин почти что завидовал эльфам и, может быть, именно эта зависть и вызывала в нем неприятие этого места. Может быть, дело было также и в том, что Тиргас Дун был средоточием упадка и разложения. Эльфы прощались с миром и покидали его.

Ну и пусть, думал Корвин, следуя по широкой главной улице вместе со своими спутниками. Однако не все они еще уплыли, и я пришел, чтобы напомнить им об их обязанностях…

Прибрежный город был спланирован, как Тиргас Лан: вокруг центрального здания, к которому вела главная улица, по кругу формировался город. С той лишь разницей, что в центре Тиргас Дуна возвышалась не цитадель, а гигантское здание из белого мрамора, мощный купол которого сверкал и переливался под голубым небом. Вход в здание был украшен роскошными колоннами. На языке эльфов цитадель называлась теллумагур — здание, где заседает совет старейшин.

Во времена эльфийских королей сенат имел лишь совещательный голос, позднее на него перешли законодательные функции. Под огромным куполом обсуждались вопросы войны и мира, долгое время отсюда управляли судьбами Землемирья. Впрочем, большинство людей из восточных империй об этом ничего не знали и даже не подозревали. На протяжении столетий этой расе было свойственно отгораживаться от мира и думать только о себе — причина, по которой люди стали легкой добычей сил зла во времена Второй войны.

С тех пор многое изменилось.

Королевская корона покоилась на голове человека, и теперь не смертные отворачивались от ответственности за мир, а эльфы. Однако Корвин был уверен, что новости, которые он принес, изменят существующее положение дел.

Неспроста он не отправил послов, а пришел лично для того, чтобы поставить Высокий Совет в известность о недавних событиях. Корвин взял с собой только двух лейб-гвардейцев и нескольких воинов королевской стражи, в то время как его советники и доверенные лица остались в Тиргас Лане, чтобы вместо него осуществлять правление.

Не было эскорта, сопровождавшего короля и его свиту в здание Совета. Да и горожан на улицах стало заметно меньше, чем было всего год назад. Над городом повисла давящая тишина, пустынны и молчаливы были дороги и дворы. По странной прихоти судьбы всего за один год сокрытый город Тиргас Лан стал оплотом жизни и надежды, в то время как Тиргас Дун на глазах превращался в город-призрак.

Эта мысль печалила Корвина, но он отогнал ее прочь. Он пришел не затем, чтобы рассуждать о прошлом, а затем, чтобы попросить у сената помощи. Он был уверен, что эльфы не останутся глухи к его просьбе.

На ступеньках, ведущих ко входу под купол совета, посетители наконец повстречали представителя народа эльфов, на первый взгляд, молодого человека, который, тем не менее, повидал уже много зим. Он был одет в широкую тогу, в руке сжимал искусно украшенный деревянный жезл, который вытянул, словно оружие, навстречу людям. И Корвин ни на миг не усомнился в том, что эта штука на самом деле опаснее, чем может показаться на первый взгляд.