на который я хочу отвечать. — Я выросла на овечьем ранчо, — наконец говорю я. — И привыкла к оружию. И знаю, когда нужно пригнуть голову.

— Это нападение имеет какое-то отношение к мертвой женщине на вашей подъездной дорожке?

— Я не знаю.

— Кто хочет вашей смерти?”

— Я не знаю.

— Похоже, вы очень многого не знаете.

— Это можно сказать о ком угодно.

— Я не смогу вам помочь, если вы не поможете мне. Теперь мне нужно получить кое-какие ответы, мисс Берд. От кого вы прячетесь? От чего убегаете?

Мы все от чего-то убегаем. Это первое, что приходит мне в голову, но ей не понравился бы еще один легкомысленный ответ, поэтому я просто качаю головой.

Она оглядывает мою кухню. Я еще не вымыла утреннюю посуду, и она видит беспорядок, оставшийся после завтрака: жирная сковорода на плите, кофейная чашка, тарелка с крошками тостов и желтыми пятнышками яичницы-болтуньи. — Когда я была здесь в последний раз, я видела вашу систему безопасности, — говорит она. — Все эти камеры наблюдения, датчики движения. Это очень маленький городок. Ни у кого здесь больше нет такой системы, как у вас.

— Это позволяет меня чувствовать себя в безопасности”.

— А почему бы вам не чувствовать себя здесь в безопасности? — Она смотрит прямо на меня, и я знаю, что эта женщина никогда не сдастся. Джо Тибодо будет продолжать копать и копать, и хотя она никогда не узнает правду обо мне, она будет вечной занозой в моей заднице.

Стук в мою парадную дверь — долгожданная передышка. Я слышу, как Деклан кричит: — Привет, Мэгс! — и заходит на кухню. — С тобой все в порядке?

— У нас сейчас как раз идет разговор об этом, — говорит Тибодо.

— Да, я слышал о стрельбе через полицейский сканер.

— Мистер Роуз, если вы не возражаете…

— Кто это был? У нас есть описание? Транспортное средство?

— Я хотела бы закончить этот допрос.

Деклан смотрит на меня. — Где это произошло?

— Там, в поле. Рядом с моим курятником.

Деклан разворачивается и направляется обратно к двери.

Тибодо кричит: — Мистер Роуз! — но он игнорирует ее и выходит на улицу. Там к нему присоединяется Бен Даймонд, который только что подъехал на своей машине. Из окна своей кухни я вижу, как мужчины совещаются, глядя на поле. Вместе они начинают пробираться по снегу.

— О Господи, — стонет Тибодо. — Они уничтожат улики на месте преступления. — Она вскакивает и сдергивает свое пальто со стенного крючка. — Кем, черт возьми, они себя возомнили?

Вы и понятия не имеете. Я тоже натягиваю пальто и следом выхожу за дверь.

Деклан и Бен уже пересекают поле, значительно опережая нас. Они знают достаточно, чтобы не оставлять свежих следов на снегу, и идут по тем же следам шин, оставленным RTV Лютера, когда он привез меня обратно к моему дому.

— Извините! — кричит Тибодо, идя по следу, оставленному их ботинками. — Джентльмены!

Мужчины продолжают идти дальше.

— Они что, глухие? — бормочет она.

— Они пытаются разобраться, — говорю я. — Послушайте, они не глупы. Они не наследят на месте преступления.

— Они не ведают, что творят!

— Они знают больше, чем вы думаете.

— Кто они такие, черт возьми?

— Можете спросить у них самих.

К тому времени, как мы добираемся до моего бедного RTV, Бен и Деклан сидят на корточках у упавшего ведра с водой и пялятся на два пулевых отверстия.

Деклан поднимает на нас глаза. — Это три ноль восемь.

— И откуда вы это знаете? — спрашивает Тибодо.

— Баллистика — мое хобби. — Он поднимается на ноги. — Это была бы очень большая дырка, если бы пуля попала в тебя, Мэгги. Хорошо, что этого не произошло.

— Чистое везение, — говорю я. — Он выстрелил как раз в тот момент, когда я поворачивалась.

— Выстрел донесся с той стороны? — спрашивает Бен, глядя на деревья.

— Да. Я видела его в оптический прицел своей винтовки. Рядом с теми буками.

Бен и Деклан направляются к деревьям. Тибодо отказалась от попыток остановить их. Вздохнув, она следует за мужчинами.

Не требуется много времени, чтобы найти отпечатки обуви, оставленные стрелком.

— Похоже на восьмой размер, восьмой с половиной. Подошва Vibram, — говорит Тибодо. Она достает свой телефон, чтобы сделать несколько снимков. Стрелявший оставил множество следов, но именно на этом отпечатке самый четкий след протектора, не затененный ветками и защищенный от пронизывающего ветра. Мы позволяем ей заниматься своими полицейскими делами и стоим в стороне, наблюдая, как она собирает гильзы. Я не могу удержаться и бросаю взгляд на отпечатки ботинок Бена и Деклана. Оба они крупнее, чем у стрелка, по крайней мере, десятого размера. Хотя я знаю этих мужчин и доверяю им, есть некоторые привычки, от которых я не могу избавиться, и одна из них — подвергать сомнению верность каждого, даже тех, кого ты любишь.

Особенно тех, кого ты любишь.

— Отсюда хорошо виден твой курятник, — говорит Бен, глядя сквозь деревья на поле. — Стрелок должен был знать, во что он целился.

— И целью был не олень, — говорит Тибодо, глядя на меня. — Ею были вы. — Она ждет моей реакции. Она, должно быть, разочарована, когда я ничего не говорю, а просто смотрю в сторону своего курятника. Я уже знала, что являюсь целью, и мысли мои унеслись вперед, к тому, что должно произойти дальше. Я печально смотрю на своих кур, которые копошатся в снегу. Я думаю обо всех улучшениях, которые я планировала сделать на ферме: солнечные водонагреватели для корыта. Второй передвижной курятник. Еще лампы для подогрева новой партии цыплят, которые я заказала. Здесь, на ферме Блэкберри, я обрела некоторую долю покоя, даже счастья.

Теперь у меня все это отнимают.

Несмотря на то, что здесь нет ветра, среди деревьев, кажется, что стало холоднее. Влажнее. Я вижу, как мое дыхание улетает белым облачком, и чувствую, как холод просачивается сквозь мои грязные ботинки. Бен, который обычно невосприимчив к холоду, достает из кармана вязаную шапочку и натягивает ее на свою бритую голову. На шляпе изображен логотип Гарварда, что кажется мне в высшей степени ироничным, потому что он не учился в Гарварде и не может сказать ничего хорошего о тех, кто там учился.

— Давайте выясним, как он сюда добрался, — говорит Бен. Он направляется вглубь леса.

Мы следуем за ним, пока он прослеживает отпечатки ботинок отступающего стрелка. След идет по одному и тому же пути, как при входе, так и при выходе; стрелок вышел тем же путем, каким вошел. Никто не произносит ни слова, но тем не менее вокруг стоит шум, хруст