– Мама?

Ответа не было.

Я стащила шарф с её лица и впервые смогла её как следует разглядеть. Простоватое, но милое лицо. Морщинки на лбу. Сухая кожа в мелких изъянах. Обветренные губы, с которых уже не срывались облачка пара. Я заглянула маме в глаза, но не смогла встретиться с ней взглядом. Коснувшись её лица, я заметила у неё под глазом родинку. Маленькую, по форме точь-в-точь как… облако.

Дверь распахнулась, и в комнату решительно шагнула женщина в жёлтом капоре. Подошла к нам с мамой и присела рядом на корточки. Потом вздохнула:

– Вы не те, кого я ищу.

Она встала и прошлась по комнате. Спросила, как меня зовут. Я не ответила. Я спрятала лицо у мамы на груди и повернулась к незнакомке спиной.

– Твоя мама умерла, – сказала женщина.

Я почувствовала, как она роется в маминых карманах. Потом в карманах моего пальтишки. Вот она нашла записку.

– Так тебя зовут Айви?

Я упрямо молчала. Она силком подхватила меня на руки.

– Пойдем, Айви, – сказала мисс Фрост. – Поищем для тебя дом получше.

И я закричала.

– Всё хорошо, мисс Покет. – Голос мисс Фрост звучал спокойно и немного хрипло. – Вам нечего бояться.

Я почувствовала, как она вытирает слёзы у меня на щеках.

– Как ты себя чувствуешь, Айви? – спросила Ребекка.

Открыв глаза, я увидела, что мы вернулись в дом мисс Фрост. Она сидела на постели рядом со мной, Ребекка стояла у неё за плечом. Обе выглядели очень встревоженными.

– Как вы, мисс Покет? – спросила мисс Фрост.

Я попыталась заговорить, но с губ нё сорвалось ни звука.

– Вы говорили, она станет сильнее, – сказала Ребекка. – Почему же она не отвечает?

Я и правда чувствовала себя сильной – совершенно разбитой, но гораздо сильнее, чем была всё это время.

– Теперь, когда Айви восстановила целостность, всё станет как раньше. – Мисс Фрост достала из-за голенища башмака маленький кинжал. – Но есть лишь один способ это проверить.

– Что вы задумали?! – испугалась Ребекка.

Но я-то сразу всё поняла. Поэтому я не дрогнула и не обозвала мисс Фрост взбесившейся коровой, когда она провела лезвием по моему предплечью. И на этот раз вместо тёмного дыма из ранки потекла обычная красная кровь. Я снова стала человеком.

– Она… – Похоже, Ребекке не хватало слов, чтобы договорить.

Мисс Фрост кивнула и приложила ладонь к моей ранке, останавливая кровотечение.

– Отныне никаких падений с лестницы или прыжков в огонь. Теперь мисс Покет так же уязвима, как и любой человек из вашего мира.

Я посмотрела прямо в глаза мисс Фрост:

– Мёртвая женщина, на коленях которой вы нашли меня много лет назад, была Макклауд, служанка из дома Дамблби.

Если мои слова и потрясли её, она ничем этого не показала. Возможно, она уже догадалась, что на меня снизошло понимание.

– Думаю, да, – только и сказала мисс Фрост.

– Кто такая Макклауд? – спросила Ребекка.

– Мисс Баттерфилд, вы не могли бы принести свежей воды? – попросила мисс Фрост.

Ребекка поняла намёк и удалилась. Когда она ушла, мисс Фрост встала и скрестила руки на груди.

– Тогда я, конечно, этого не знала, – начала она невозмутимым тоном. – Я разыскивала Анастасию и её ребёнка и была очень разочарована, когда вместо них наткнулась на вас и Макклауд. Вы отказывались говорить, но в кармане у вас я нашла записку – листок бумаги, на котором было вкривь и вкось написано «Айви». Я передала вас в приют, и там спросили, как ваше имя. «Айви Покет»[1], – сказала я. Что же до Анастасии, то я решила, что всё это время шла по ложному следу…

– А потом я сказала вам, что Дамблби отослали ребёнка Анастасии с Макклауд.

– Да. – Её голос смягчился. – Если бы я только знала…

– Получается, я её дочь?

– Анастасии Рэдклиф? – Мисс Фрост глубоко вздохнула, словно собираясь с духом. – Да, думаю, да. И это во многом объясняет связь между вами и алмазом Тик-так.

Внутри меня начал закипать гнев:

– Почему же вы мне не сказали?!

– Я пыталась сказать вам, мисс Покет. – Она отвернулась к окну, в которое лился утренний свет. – Но, честно говоря, я опасалась, что, узнав правду, вы натворите глупостей. Например, вернётесь в Лэшвуд, чтобы спасти Анастасию. Как вы помните, мы и без того находились тогда в непростых обстоятельствах.

У меня есть мама. Я пыталась поверить в это – и не могла.

– Она не узнала меня, – услышала я собственный голос. – Я была рядом с ней, а она не догадалась, кто я.

– Чтобы выжить, Анастасия отгородилась от внешнего мира, погрузившись в мир внутренний, – сказала мисс Фрост. – Она не узнала вас, потому что не видела. Возможно, смотрела на вас, но всё равно не видела по-настоящему.

– А вдруг она никогда не узнает меня? – проговорила я через силу.

– На самом деле, мисс Покет, она уже вас узнала.

Я села на кровати в полной растерянности:

– Извольте объясниться!

– Как вам известно, я навестила ваш мир вскоре после того, как вы прибыли в Проспу, – сказала мисс Фрост. – Первым делом я направилась в домик в Уэймуте, чтобы проведать вас. И вместо вас обнаружила там Анастасию.

– И?

– Конечно, здоровой назвать её было ещё нельзя, однако разум её уже начал проясняться, невзирая на все страдания, которые ей довелось пережить. Думаю, мы, уроженцы Проспы, выздоравливаем быстрее, чем жители вашего мира.

– И? – снова спросила я, едва сдерживая волнение.

– Я рассказала ей правду. Что вы – её дочь.

– И она… она сказала что-нибудь?

Мисс Фрост ответила не сразу. В задумчивости коснулась пальцами подбородка.

– Она расплакалась, мисс Покет. Расплакалась.

Я вскочила. Достала из-под платья алмаз Тик-так:

– Я должна немедленно спешить к ней. Чтобы наша семья воссоединилась и всё такое.

Вернулась Ребекка с кувшином воды и поставила его на столик у кровати.

– Ребекка, дорогая, думаю, лучше всего будет, если ты заберёшься мне на закорки, как медвежонок на спину к медведице. Мы возвращаемся домой.

– Это невозможно. – Мисс Фрост указала на камень у меня в руке. – Присмотритесь внимательнее, мисс Покет.

Я послушалась. И поняла, что бриллиант уже совсем не тот – в сердцевине его пролегала трещина, и сердцевина эта была черна как ночь.