– Никогда больше так не делай! – прокричал Алден.

Софи нередко сталкивалась с головной болью, но еще ни разу не испытывала ничего подобного той молнии, которая ударила в голову, едва она открыла глаза, – пульсирующей, разрывающей, сокрушающей и обжигающей изнутри.

– Просто дыши, – прошептал Алден, сжимая ее ладонь. – Все пройдет.

Софи послушалась, пытаясь считать вздохи, чтобы отвлечься от боли. Но у нее не получалось сосредоточиться, и приходилось начинать заново. Когда она в третий или в четвертый раз дошла до сотни, боль отступила, забираясь обратно во тьму, из которой пришла.

Софи медленно открыла глаза, давая мозгу время привыкнуть.

Единственным светом было слабое синее сияние амулета Алдена, а находились они в помещении с песчаным полом и тяжелой металлической дверью. Видимо, Алден успел отнести ее в Комнату упущенных шансов, хотя Софи и не представляла, когда. Она теряла сознание?

Алден помог ей сесть, подставив плечо.

– Спасибо, – прохрипела Софи, морщась от звука своего надтреснутого голоса. – Видимо, плохая была идея, да?

Алден не ответил.

– Понимаю, вы злитесь…

– Думаешь, я злюсь?! – его крик эхом отразился от стен – и прозвучало это весьма зло. – Я думал, что потерял тебя, Софи.

– Но я здесь. Все в порядке, – она кое-как села самостоятельно и постаралась не сильно пошатнуться от прилившей к голове крови, от которой все перед глазами поплыло. – Просто… я подумала, что Прентис может скрывать какую-то важную для меня информацию.

– Его разум разрушен! – Алден вытер глаза, пару раз тяжело вздохнул и лишь затем продолжил: – Остались только разрушенные воспоминания, переплетенные между собой – такой извилистый лабиринт, что в нем можно заблудиться навсегда.

– Знаю. Но я решила, что, раз он был Хранителем, то мог спрятать какое-нибудь воспоминание, которое я должна отыскать.

Алден вздохнул – одновременно устало, раздраженно и безнадежно.

– Отыскала?

– Не знаю, – честно ответила Софи.

Она закрыла глаза, вспоминая лебедей, увиденных среди хаоса. Теневой лебедь появился, только когда она передала свое имя, как будто его к ней послали. И он привел ее прямиком в теплое безопасное место к Джоли и настоящему лебедю, и похоже это было не на воспоминание, а на…

– Как думаете, Прентис мог со мной разговаривать? – тихо спросила она.

– А что? – Алден склонился, укладывая руки ей на плечи и глядя широко распахнутыми глазами. – Ты что-нибудь видела?

– Черного лебедя и… женщину.

Она подумала было рассказать ему, кого именно. Но понимала, что если расскажет о Джоли, общающейся с черным лебедем, то Алден придет к тому же выводу, что и она. Складывалось впечатление, что именно к этому выводу Прентис и старался ее подвести.

Могла ли Джоли состоять в «Черном лебеде»?

Что подумал бы Грейди, узнай он об этом?

– Ты видела ее лицо? – спросил Алден.

– Я ни разу ее не встречала, – это не было полной ложью. Софи ни разу не встречалась с Джоли вживую – и не видела ее фотографий в этом возрасте. – Но она разговаривала с лебедем. А потом… как будто со мной. Сказала «следовать по небу за милой птицей». Что это значит?

– Я… – Алден отпустил ее и закрыл лицо руками.

– Все нормально?

– Голова… просто… – он прижал ладони ко лбу, будто пытался выдавить боль. – Прости. Тяжелый выдался день. И я понимаю, ты считаешь, что именно за этим тебя отправил «Черный лебедь», но Прентис больше не способен на разумные связные мысли.

– Может, часть его все еще где-то внутри? Где-нибудь глубоко?

– Будем надеяться, что это не так, Софи. Ради Прентиса будем надеяться, что он даже не понимает, что жив. Быть запертым в бесконечном безумии – судьба куда как хуже. Куда как хуже, – он содрогнулся, повторив страшные слова.

Софи понимала, что Алден прав. Но никак не могла избавиться от чувства, что Прентис пытался сообщить ей что-то. Что-то настолько важное, что все это время он вцеплялся в последние крохи своего рассудка.

Алден помассировал виски, морщась от каждого нажатия.

– Видела еще что-нибудь?

– Ничего толкового. Просто неразбериха изображений. Я смогла распознать только вас.

– Меня?

– Ну, вроде как это были вы. Я видела лицо с бирюзовыми камнями вместо глаз. Оно ко мне наклонилось и потом прошептало: «Волноваться не о чем».

Даже в тусклом синем свете колдовского огня Софи разглядела, как побледнел Алден.

– Э-это последнее, что я ему сказал. Перед взломом. Он умолял меня проследить, чтобы с его семьей все было в порядке, а я пообещал, что волноваться… – он замолчал и задрожал всем телом. – Он помнит. Поверить не могу… я думал, он не… я…

Он стиснул голову руками и застонал.

– Что такое?

– Голова, – кое-как выстонал он. А затем его тело обмякло.

Софи повернула его к себе, зовя по имени и тряся за плечи. Серый цемент на его ране потрескался, выпуская струйку свежей крови.

– Алден, ну пожалуйста, вы меня пугаете.

Он не ответил.

Софи огляделась в поисках Крикора, надеясь, что он появится из-под земли. Но нет – в пустой комнате в центре Земли были лишь они с Алденом. И она понятия не имела, что делать.

Вытащив медальон из магсидиана, она поднесла его к синему колдовскому огню – но его света не хватало на луч. Видимо, она не знала какой-то хитрости – и она точно не смогла бы затащить Алдена по ступеням наверх.

– Пожалуйста, Алден, просыпайтесь, – взмолилась она, доставая свой передатчик и выкрикивая имя Элвина.

Серебряная пластинка осталась пустой – и не среагировала на имена Грейди с Эдалин тоже.

Софи затрясла Алдена сильнее.

– Как нам вернуться домой?

Ответа вновь не последовало.

«Фитц», – позвала она, силой воли заставляя себя сконцентрироваться, несмотря на панику. Она мысленно представила Эверглен, пытаясь вспомнить, что делала, когда ее взяли в плен и она звала Фитца на помощь через полмира. «Фитц, пожалуйста, скажи, что слышишь меня».

Тишина.

В глазах защипали слезы, и она попыталась придумать, что еще попробовать.

«Фитц, ну пожалуйста. Я не знаю, что делать».

«Софи? Ты меня слышишь?»

«Фитц! – вот теперь она расплакалась. – Фитц, ты должен мне помочь, он ранен и не отвечает, а у меня не получается отсюда прыгнуть…»

«Так, так, тише. Кто ранен? Где вы?»

«Мне… мне нельзя говорить…»