Как-то пришлось ему разбирать жалобу рабочих одного завода… Недавно он со смехом вспомнил эту историю в разговоре с мастером Пологовым; завод был тот самый, где родился Алексей Петрович, где он впервые увидал кричню… Жалоба состояла в том, что завод остановился: река обмелела, пруд почти высох, плотина перестала действовать, да и время теперь настало другое, надо было находить новую, более мощную двигательную силу. Предприятие маленькое, к нуждам его прислушивались плохо. Топливо — драгоценный уголь, которого всем не хватало, — в первую очередь завозилось крупным предприятиям. Нечаев послал на завод старого инженера Дубинина. Тот был человек мало практический, слыл в своем кругу мечтателем. Он прожил на заводе до самой зимы, все сидел и придумывал, как бы пооригинальней использовать местные возможности и удивить всех. Рабочие терпеливо ждали, пока инженер решит сложную техническую задачу, но так и не дождались, схватили его, потащили на пруд и пригрозили, что утопят в проруби. Но даже страх не помог Дубинину — так и не придумал он ничего существенного. Тогда Нечаев уволил его и сказал, что такие старые специалисты ему не нужны. Дубинин обиделся, потребовал разъяснить, почему с ним так поступили. Крупным, размашистым почерком управляющий округом написал на его заявлении: «Потому что ты техническая дубина!..»

Евграф Нечаев был человек прямой и решительный. Учеба в Промакадемии послужила на пользу его смелости, его ясному практическому уму. Он уверенно справлялся с делами огромной стройки. Правда, он отлично понимал, что здесь далеко не все хорошо, и поэтому, ежедневно обходя строительную площадку, хотел сам обнаружить все недостатки большого хозяйства.

Сегодня вместе с ним ходил по участкам секретарь парткома Кузнецов.

Неподалеку от строящегося блюминга они увидели Якимцева в окружении рабочих-подростков. Якимцев держал в руках голубя. Ближе всех придвинулся к нему Ленька Наугольников, веснушчатый паренек в ремесленной спецовке.

«Почему это у хороших ребят такие большие и такие рыжие веснушки? — подумал Кузнецов. — Несправедливо… Может быть, потому и называют их золотыми, чтобы хоть немного скрасить огорчение?»

Ленька оттолкнул стоявшего рядом Аркашку Черепанова. Увидав начальника строительства и парторга, Якимцев смутился:

— Тут у нас такое дело…

— Лучше я скажу! — перебил Ленька. — Товарищ начальник! Эти вот ребята откуда-то взялись и свои законы на стройке устанавливают.

— Какие там законы! — не согласился Аркашка. — Ты толком говори. А на стройку я раньше тебя приехал.

— Раньше? А голубя за пазуху кто спрятал? — крикнул Ленька. — Ты ему, Павлик, не отдавай. А то я, знаешь…

При этой угрозе ребята вновь зашумели.

Ленька заговорил еще громче:

— Цехового нашего голубя… который вчера вечером в цехе появился… так он этого голубя к себе за пазуху. Ишь голубчик нашелся!..

— Врет он! Я этого голубя знаю. Он из Старого Погоста, из нашей деревни. А ты его хочешь к себе на голубятню!

— Я? — обиделся Ленька. — Меня тут всякий знает, хоть у кого спроси. А ты откуда заявился?

— Откуда? Спроси у Алексея Петровича, кто меня сюда на стройку привез.

Ленька сразу притих.

— Чего ж ты раньше не сказал? Теперь я тебя знаю…

— Если голубь цеховой, — рассудил Кузнецов, стараясь не улыбаться, — то пусть ребята снесут его в цех… вот и все.

Якимцев осторожно, даже боязливо, разжал руки. Сизый голубь, который собирался было выпорхнуть, попал в сильные, но бережные руки Леньки.

Ленька позвал с собой Аркашку, и все ребята побежали за ними.

Нечаев и Кузнецов вошли в цех, вернее, в будущий цех. Здесь стояли только продольные стены, не было ни потолка, ни крыши, свободно гулял ветер, вверху плыли облака. Внизу под ногами темнел котлован. В стороне наподобие холма возвышалось нагромождение деталей, из которого как бы вырастал огромный агрегат. Нечаев, бывая здесь каждый день, замечал, как агрегат становился все выше и выше, словно поднимался из-под земли, делался яснее, чище. Так очищается от лесов только что выстроенное здание, чтобы предстать во всей своей красоте.

Шел монтаж рабочей клети.

На огромные металлические детали, только что поданные краном, лился густой солнечный свет, готовый, казалось, пронизать все насквозь. И, однако, в этом цехе без крыши были такие полутемные уголки, которые освещались лишь синими молниями электросварки. Выше монтажников работали верхолазы, а внизу, в котловане, — землекопы и бетонщики. Монтажники поворачивали огромную стальную деталь. Директор и парторг, увлекшись, наблюдали за ними. И было чем увлечься. Рабочие быстро и ловко начали крепить деталь болтами к станине. Стоявший тут же парнишка-хронометражист, взглянув на часы, заметил:

— На полминуты раньше, чем прошлый раз…

— Хорошо управились, — сказал Кузнецов и, глядя вверх, увидел красный флажок на мачте крана. — Какой яркий!

— Да, — с гордостью подтвердил Нечаев. — Думаю, что таким он и останется.

Кузнецов не понял.

— Видишь ли, — пояснил Нечаев. — По такому флажку можно безошибочно определить, как идут дела на стройке. На некоторых мачтах он успевает вылинять, значит — темпы незавидные. А бывает, строители все закончили, а флажок — как новенький. Вот и нам надо, чтобы у нас он не полинял. Думаю, справимся…

Проходя дальше по цеху, директор и секретарь парткома увидели, как Пологов урезонивал Аркашку и Леньку.

— С малыми детьми и сам дитем станешь, — сокрушенно сказал Алексей Петрович, протянул руку Кузнецову и внимательно посмотрел на него. — Вашим делом занимаюсь — воспитываю… Один со мной, на прокате, а вот этот, — он показал на Аркашку, — в механических мастерских, под наблюдением моего землячка. И вот, представьте, подрались из-за голубя!.. Ругать их — душа не лежит, сам когда-то на заводе голубей приручал… Ну ладно, ступайте, после разберемся.

Он отпустил ребят и принялся жаловаться на то, что не вовремя доставляют оборудование, мешают выполнять график. Нечаев обещал принять меры.

Когда директор и секретарь парткома собрались уходить, Алексей Петрович остановил Кузнецова.

— Все собираюсь у вас спросить, вы случайно не родственник того Кузнецова, который когда-то в Тигеле на заводе работал?.. Большевик был… «Каторжником» его у нас называли…

— Родственник, — ответил Кузнецов. Мускулы его лица чуть дрогнули, взгляд потеплел. — Дядя мой, в гражданскую погиб…

— Хороший был человек. Свет мне открыл…

Алексей Петрович собирался еще что-то сказать, но вдруг махнул рукой, отвернулся и пошел к стану.

Не успели Нечаев и Кузнецов выйти из цеха, как встретились с группой молодых рабочих. Среди них был и Николай.

— Это рейдовая бригада, — представил Якимцев ребят. — Решили проверить график.

— Добро! Желаю вам успеха, — сказал Нечаев.

Комсомольцы остановились на площадке, где одновременно со строителями работали и монтажники. Они, перетаскивая детали, разрушили трапы, по которым строители подвозили раствор.

— Дружная работа! — пожаловался комсомольцам каменщик, картинно разводя руками.

— Нечаянно зацепили, — оправдывался бригадир монтажников Любашкин.

— Зацепить бы