Десантника аккуратно взяли на руки и понесли в дом. Там его положили на стол. Корсега снял с него китель и тельняшку. Все двери и окна были распахнуты. Хозяйка быстро развела огонь и нагрела чан воды. Чан поставили недалеко от стола. Когда Есения принесла снадобья, старик подал всем знак выйти из дома. Как только все покинули помещение, он начал свой знахарский ритуал. Какие-то травы распаривал и прикладывал к телу Батяни. Какие-то – поджигал и ходил с горящими пучками вокруг стола. Брал ковшиком воду из чана, затем черпал ее ладонью и выливал майору на голову. При этом алькальд все время шептал магические заговоры: «На песчаном берегу пальма стояла, там рыбачка молодая гуляла, ничего не делала, а книгу Господню читала, шум и чад из головы Андрея изгоняла, из лица румяного, кости белой, крови красной. Я со словом, Бог и духи с подмогой». Шаманство чистой воды, как могло это показаться любому, кто считает себя цивилизованным человеком. Тем не менее оно помогло русскому прийти в себя, не ощущая последствий пребывания в задымленном подвале. Не прошло и часа, как Лавров уже благодарил старика и его односельчан за помощь. Он был снова в строю и жаждал завершить начатое дело.

Недавняя карательная акция произвела такое впечатление на Адальберто Андраде, что тот пребывал в шоке. Получалось, что президент, в которого он верил, на самом деле оказался таким же бандитом, как и Гарсия. Мачо не находил себе места, ощущая свою вину за уничтоженных односельчан и сожженные дома. Его никто не ругал и не нападал с кулаками. Односельчане ответили ему полнейшим презрением. Он каялся, лил слезы и обещал бороться за справедливость до конца, до последнего вздоха. Люди скептически относились к этим обещаниям. Но шанс юноше все же дали. Тем более что мудрые старейшины это одобрили. Алькальд не то чтобы простил Адальберто, но обрушиваться на него с претензиями не стал.

– Бери винтовку или автомат и становись рядом с теми, кто готов сражаться против дьявольских сил, – сказал он мачо.

По сути, его слова адресовались всем, кто еще совсем недавно радовался прибытию на остров беглого президента и его клики. Сторонников диктатора в результате последних событий в деревне попросту не осталось. Только полностью выживший из ума человек мог и дальше поддерживать сатрапа, приказавшего убивать и жечь. Таких в рыбацкой деревни не было.

Часть пассажиров под предводительством переодетого бандита все дальше и дальше удалялась от лагеря. Все они имели весьма смутные представления о том, где находится рыбацкая деревня. Поэтому неуклонно следовали за провожатым. Тот же держал курс туда, куда ему заранее приказали верховоды. А курс этот лежал явно в обход деревни. На едва приметной из-за пышной растительности развилке проводник взял влево. Группа пассажиров, как ни в чем не бывало, пошла за ним. Русские были в приподнятом настроении. Переговаривались, выражая радость от предвкушения скорого возвращения на родину. Дорога вела к побережью. И чем дальше, тем больше это становилось очевидным. Но и в этом случае никто не высказал удивления. Даже Селиванов и Сенников были уверены, что всех ведут к спасательному кораблю. Был момент, когда одна девочка услышала чуть в стороне голоса. Раздавались они с окраины деревни. Малышка спросила, кто это говорит. Взрослые ответили, что ей показалось. Командир экипажа насторожился и переадресовал вопрос проводнику.

– Наверное, это хвост группы спасателей. Не нужно им мешать. Дел у них и так много, – даже не моргнув глазом, соврал тот.

Летчика объяснение устроило, и он успокоился.

Расстояние до побережья неумолимо сокращалось. Неожиданно джунгли закончились. Все увидели море и чуть ли не завопили от радости. Но тут снова вмешалась девочка.

– А где же обещанный корабль? – вполне резонно заметила она.

И действительно, береговая линия просматривалось на несколько километров и в одном, и в другом направлениях. Однако спасательного судна нигде видно не было. Пассажиры растерянно смотрели друг на друга и на провожатого.

– Я так понимаю, что судно стоит в ближайшей бухте и отсюда его не видно? – уточнил у проводника Селиванов.

– Да, конечно, – с улыбкой ответил бандит. – Здесь очень много бухт. Не все сразу можно увидеть. Уже близко.

Как только он произнес эту фразу, из близлежащих зарослей появилась цепь вооруженных людей. Своим видом они мало напоминали спасателей. Пассажиры запаниковали. Однако решаться на что-то им было поздно. Боевики взяли их в полукольцо, прижав к скалистому береговому выступу. Проводник, наконец, вздохнул с облегчением – ему не нужно было больше изображать рыбака. Он повернулся к русским и точно так же, как и остальные бандиты, направил на них свой автомат.

– Ловушка, – пронесся шепот.

Посол от досады хлопнул себя по лбу и укоризненно пробормотал:

– Как же я сразу не догадался!

Подобные мысли обуревали и командира экипажа.

– Всем молчать и слушать меня! – закричал один из боевиков, коим был порученец мафиозо Хуан Эскабальдо. – Вы сейчас направитесь туда, куда мы вам скажем! И не делайте глупостей!

– Кто вы такие? – осмелился спросить Александр Викторович.

– Заткнись! Тебе это не нужно знать! – рыкнул в ответ порученец, а кто-то из бандитов ударил посла прикладом под дых. Посол от сильной боли тут же сложился пополам.

Несколько мужчин из числа пассажиров подняли его, пытаясь привести в чувство.

– Так вот, – продолжал мафиозный прихвостень, – сейчас вы молча направляетесь в пещеру, где мы продолжим с вами разговор. Если кто-то из вас по пути начнет вякать, а тем более кричать, тот сразу же будет убит. Уяснили?

– Да, – нескладным хором промолвила основная часть русских.

– Отлично. Следуйте за своим проводником, – с ухмылкой скомандовал Хуан.

Пассажиры уныло брели в сторону пещеры. Хотелось кричать и плакать от несправедливости. Многие женщины и дети не сдерживали слез. Кричать же никто не осмеливался. Слишком дорого мог обойтись этот крик.

Минут через десять группа оказалась на месте. Бандиты бесцеремонно загоняли русских в пещеру. На берегу они были бы слишком приметными. Да и возможностей убежать, несмотря на угрозы, тоже хватало. Поэтому их спешили изолировать, поместив в замкнутое пространство. У некоторых пассажиров начинали сдавать нервы. Те, кто до этого проливал слезы, громко рыдал. Громилы подгоняли их прикладами, невзирая ни на возраст, ни на пол.

Эскабальдо и его подельники оставались на довольно широкой площадке при входе в пещеру. Именно оттуда он и стал выдвигать дальнейшие условия.

– Сейчас мы будем снимать кино, – говорил он, указывая на боевика с видеокамерой.

– Мировыми звездами вы не станете, но своего зрителя точно найдете. Сейчас каждый из вас будет подходить к нашему оператору и говорить в камеру о своей нынешней судьбе. А именно: вы должны будете назвать свои имя и фамилию, должность и место работы, после чего объявите, что вы являетесь заложниками, и попросите у своего правительства и у родственников заплатить за вас выкуп. Если вы хотите плакать и рвать на себе волосы, то я вам разрешаю это делать перед объективом камеры. Если вам все понятно, то давайте приступать к работе.