– Понял.

Свободное время Борис решил провести с пользой, а потому отправился в город, чтобы обновить свой гардероб. Нечего все время расхаживать в форме моряка, пусть и гражданского флота. Да и давно хотел приобрести цивильную одежду. Тот же револьвер уже надоело носить в карманах брюк. Это, между прочим, неудобно.

Поначалу решил было не заморачиваться и купить готовое платье. Подгонку сделают за полдня, и выглядеть должно вполне прилично. Но в какой-то момент отвернул от магазина и направился в ателье. Какого черта! Деньги есть, может себе позволить пошить по индивидуальной мерке.

– Молодой человек, вы таки не ошиблись дверью? – с характерным акцентом поинтересовался портной.

По сути, все понятно, этот мир – калька с прежнего. Но с существенными отличиями. Так, например, линии оседлости для евреев нет, но каждый боярин по своему усмотрению решает, допускать их проживание в своей вотчине или гнать в три шеи. Тот же Яковенков в каких-то ста милях отсюда и близко их не подпускал к своим владениям. А Голубицкий принимал вполне благосклонно. Правда, ростовщичество запрещал, как не терпел у себя и филиалы их банков. Зато ничуть не возражал против предпринимательства, обучения в местном институте и работы на боярских предприятиях.

– А что такое? У вас столько заказов, что и не продохнуть, коли вы уже не рады клиентам? – в тон ему поинтересовался Борис.

– К чему изображать из себя еврея, если таковым не являешься? Молодой человек, поверьте, в этой стране куда лучше быть русским. Просто я за то, что работа моя стоит-таки денег, и по вашим меркам – немалых. К чему такие траты, когда можно все сделать дешевле и с не меньшим качеством, но через дорогу?

– Ну, уважаемый, деньги как раз не проблема. Хочется ходить в удобном платье. Но при этом не выделяться и не казаться тем, кем я не являюсь на самом деле. И ткань полегче, чтобы в пиджаке было не слишком жарко. Может быть, лен.

– Вот так. Чтобы Ицхак ошибся, такого еще не бывало.

– Ну, как гласит одна мудрая поговорка: «Все когда-нибудь случается впервые».

– Согласен, молодой человек. Согласен. Итак, прилично, но неброско.

– Именно. Что-то в стиле рабочего.

– Прибыли с севера, – не спрашивая, а констатируя факт, произнес портной.

– Заметно?

– А кому еще понадобится специально указывать на легкость ткани, как не человеку, непривычному к нашему южному солнцу? Ну что ж, давайте снимем мерку. И что-то мне подсказывает, что нужно будет сделать запуск на вырост, – имея в виду молодость парня, дополнил хозяин ателье.

– Ну-у, так, на всякий случай, вдруг и впрямь подрасту, – как бы опроверг высказанное предположение Борис.

Сделав заказ и оставив предоплату, решил прогуляться по городу. Когда шел мимо летнего сада, услышал игру духового оркестра. Все же многое потеряли парки его современности с уходом этой традиции.

Была у него мысль возродить в родном городе оркестровую беседку, чтобы каждое воскресенье там играл живой оркестр. И запустить трансляцию на весь парк. Н-да. Мысль была, а вот средств вечно не хватало. Хотя, положа руку на сердце, все это были отговорки. Имел он возможность. Но вот как-то не сподобился.

Одно дело спонсировать конкурс бальных танцев. Или содержать за свой счет спортивную секцию для детей из малообеспеченных семей. Выложить тротуарной плиткой аллею в том же парке. Все это материально, можно пощупать, увидеть результат. А духовой оркестр… То, что дарит его музыка, ничем не измерить. Этого не увидеть. Возможно, Рудаков еще и созрел бы, но не успел. А вот теперь, слушая, наблюдая, как гуляют по аллеям люди, вдруг понял, что сглупил.

Вот так посмотрел со стороны, посмотрел и пошел мимо. Летний сад – для чистой публики. Матросне и работягам там делать нечего. Если только в качестве обслуги и никак иначе. Сословное общество. Кстати, если бы уважаемый Ицхак не был евреем, то ни за что не взялся бы за пошив одежды простому матросу. Ему, конечно, позволялось содержать в городе свое ателье. Но его клиентура попроще, купцы да разночинцы. Ни один дворянин даже не подумал бы обшиваться у еврея.

Проходя мимо кофейни, увидел, как детвора с весьма элегантной маменькой со смехом уплетает мороженое. И так его накрыло, ну прямо как там, у кондитерской! Только если там он мог купить себе сладости, то в это заведение путь ему заказан. И знал бы кто, как же его это злило.

Решив, что он как-то слишком уж перевозбудился, Борис решил вернуться в мастерскую. От греха подальше. Не хватало еще сорваться. Одно дело, когда ребятня бьет друг другу морды. Желаешь оградить своего отпрыска от подобного – ограничь его круг общения и не выпускай на улицу.

Но тут такое не практикуют. Дворянские дети наравне с детьми работяг носятся по городу, набивают шишки и дерутся стенка на стенку. И родителями это поощряется. Потому как идет закладка организма и основных характеристик, которые потом прокачивать долго, муторно и дорого. Для последнего возможности есть далеко не у всех.

И совсем другое дело, если на дворянина поднял руку совершеннолетний. Или ребенок бросил камень в господина голубых кровей, да и купеческих тоже. Минимум порка. А то и родителям такой штраф, что не возрадуешься. Опять же все от тяжести проступка зависит. Может статься и так, что отца по этапу погонят.

Вроде и вернулся раньше времени, но Алексей Петрович управился и передал Борису четыре заказанные пружины. И тут же сильно удивился, когда тот попросил порезать их на кольца. Но заказ выполнил. Даже отдельную плату брать отказался. Рудаков втихаря сунул работяге двадцать копеек.

Признаться, Система его удивила. Потому как ему с его изобретения ничегошеньки не обломилось. То есть он слил четыре рубля двадцать копеек, как воду в песок. Не то чтобы его задавила жаба. Со средствами у него еще долго сложностей не будет. Но и переплата за копеечные изделия не радовала.

Получается, в этом мире уже знают шайбы Гровера. Вот только он ни о чем подобном не слышал. И Носов все время мучается с протяжкой. Вон даже Бориса к машине не подпустил, изучает ее норов. А может, он где-то напортачил? Да ну. Бред. Что тут можно напортачить? Конструкция – проще не придумаешь. Сталь отличная. Ерунда все это. Точно, кто-то уже изобрел.

Терентий Андреевич посмотрел на молодого человека с явным недоверием. Ну вот с какого такого перепуга ему устанавливать эти шайбы? Да еще и на механизмы, наиболее подверженные вибрации, где резьбовые соединения раскручиваются сильнее всего. Ну божится малец, что они откручиваться не будут. Да если бы оно так было и в самом деле, то уже все эту задумку пользовали бы. Ведь проще простого. Но вот инженеры-конструкторы не додумались, а он р-раз – и готово. Хотя резон в словах парнишки вроде как и есть. Махнул рукой, решив, что беды особой приключиться не должно. А там и присмотрит.

Борис же, недовольный впустую потраченным временем, направился в свою каюту. Есть не хотелось, потому как злость еще не развеялась, напрочь отбивая весь аппетит. Да и разочарование накрыло, чего уж там. Если за какое-то усовершенствование велосипедного звонка выпало две сотни очков, то за гровер всяко-разно должно было насыпать целую гору. Потому как оценить значимость этой простенькой на вид шайбы может только тот, кто постоянно возится с прослабляющимися резьбовыми соединениями. Н-но-о… Не срослось.