Мне кажется, что её нет слишком долго. Нетерпеливо поглядываю в сторону уборных. И когда она появляется в проходе, умиротворённо расслабляюсь.

Помогаю ей устроиться на стуле, сжимаю плечи, целую макушку.

– Я тоже отойду ненадолго, Севиндж. Не скучай, – говорю ей.

Мне не нужно много времени, и я спешно возвращаюсь к ней. В моих руках букет красных роз. Она удивлена. Смущается. Краснеет.

– Это тебе, моя прекрасная спутница, – говорю ей.

Она принимает цветы и прячет лицо в бутонах.

– Не нужно было… – шепчет. – Спасибо.

***

Когда мы наконец приезжаем к дому, на улице уже темно.

– Через дорогу есть прекрасный парк, большая детская площадка, пруд. Много магазинов поблизости. Завтра, когда ты отдохнёшь, мы прогуляемся и всё посмотрим. Закупим продуктов. У меня что-то есть, но тебе нужно побольше витаминов. Фрукты, овощи.

– Разве тебе не нужно на работу? – спрашивает. – Я могла бы сама…

– Нет, Севиндж, – терпеливо обрываю её на полуслове. – Я хочу провести время с вами.

Она отводит взгляд, но я успеваю заметить в её глазах облегчение. И радость.

Она.

Его дом расположен в хорошем районе с развитой инфраструктурой. Я бывала здесь раньше. Проездом. Недалеко отсюда одна из площадок моего университета.

Большой светлый подъезд с консьержем.

– Здравствуйте, Викентий Савельевич, – говорит Тихон пожилому консьержу. – Это моя… невеста, Севиндж Васильевна. Теперь она будет жить здесь.

– Здравствуйте, – вежливо отвечает тот. – Очень рад! Если вам нужна будет любая помощь, вы можете обращаться в любое время.

– Спасибо, – отзываюсь я. – Рада знакомству.

Мы проходим в огромный чистый лифт, и, хотя здесь достаточно места для нас двоих и покупок, Тихон становится слишком близко ко мне.

Едва он открывает дверь, к нам навстречу несётся желтоглазый ураган.

– Полкан! – я удивлённо приветствую пса, и он весело виляет хвостом.

Поднимает морду и упирается в живот. Я глажу его пушистую голову и счастливо смеюсь. Полкан тычется носом в пузо, приветствуя меня. Тихон поджимает губы.

– Ну-ну, дружище, – говорит, обхватывая пушистую шею, – поаккуратней здесь.

– Всё хорошо, Тихон, – улыбаюсь мужчине. – Он не тронет меня. Он давно почувствовал… перемены. Всегда деликатничал. Просто здоровается со старым другом.

Тихон удивлённо вскидывает брови.

– Давно?

– Конечно, у него же нюх и чуйка. Он стал более осторожно вести себя сразу, как почувствовал изменения.

– А я и не замечал, – бросает Тихон.

– Ты просто был занят работой, – торопливо говорю ему и перевожу тему. – У тебя есть ваза?

– Да, конечно.

Он скрывается из виду, и я скидываю туфли. Полкан крутится возле меня, не давая прохода.

– Давай цветы, – говорит Тихон. – Идём, осмотришься.

Он ставит розы в вазу и открывает дверь в одну из комнат. Это его спальня. Ставит вазу на комод, и я осматриваю комнату. Всё в молочных и коричневых тонах. Гармонично и светло. Молоко и шоколад. Огромная кровать под мягким покрывалом. По тумбе с каждой стороны. И на одной тумбе, рядом с часами, стоит фотография в тонкой рамке серебристого цвета с каким-то украшением.

Подхожу ближе и шумно выдыхаю. На рамке закреплён гребень. Тот самый, что я оставила на столе в избушке. В неверии разглядываю фото: на нём Тихон сидит в кресле, его рука обхватывает мою талию, а я сижу на подлокотнике и улыбаюсь. Фотография с нового года.

Застываю, не смея отвести взгляд. Кажется, сейчас моргну и всё исчезнет. Испарится.

Тихон ничего не говорит. Никак не комментирует мою находку. Выкладывает стопку полотенец на кровать.

– Можешь занять эту комнату, здесь тебе будет комфортно. Идём, я покажу тебе ванную и всё остальное.

Иду словно во сне. Не понимаю, что происходит. Как такое вообще возможно?

В его огромной квартире можно заблудиться. Белоснежная ванная комната с сияющими стенами и большим зеркалом.

– Завтра купим всё необходимое, можешь занимать любые полочки. Запасная щётка у меня есть, если ты вдруг забыла свою. Шампуни универсальные здесь, – он открывает небольшой шкафчик под раковиной. – Сегодня сможешь воспользоваться им, а завтра выберешь такой, какой нужно.

– Мне и такой подойдёт, – спешно говорю я.

– Не выдумывай, твои шикарные волосы требуют лучшего ухода, тем более беременность забирает часть твоих полезных веществ.

Я кидаю взгляд в зеркало и осматриваю себя.

– Севиндж, я не говорю, что ты стала хуже выглядеть. Я говорю, что сейчас твой организм тратит больше сил и энергии и нам нужно ему немного помочь.

– Хорошо, – киваю ему.

Идём дальше. Белая глянцевая кухня с различной дорогой техникой. Тихон вкратце объясняет, где что стоит и как пользоваться техникой.

– Не переживай, смело нажимай на все кнопки, так быстрее научишься.

– А если сломаю? – шепчу.

– Теперь ты здесь хозяйка, Севиндж, – смеётся он. – Сломаешь это, выберешь новое.

Он открывает холодильник, изучая содержимое.

– Бери всё, что захочешь, только не пей сразу из холодильника, а то простынешь, ладно?

– Хорошо, – киваю ему.

Не берусь думать ни о чём. Не могу. Это странно. Всё происходящее. Слишком.

Он ведёт меня в огромный зал. На полстены телевизор.

– У меня нет телевидения, только Смарт ТВ. Я не смотрю обычные каналы. В основном, только в сети что-то. Но если ты хочешь, мы подключим…

– Не стоит беспокоиться, Тихон, – выдавливаю я.

– Не торопись с решениями, теперь это и твой дом, – мягко напоминает он.

Я смотрю на него и не знаю, что сказать. И нужно ли. Обвожу взглядом просторное воздушное пространство. На столике перед диваном так же стоит рамка.

Подхожу ближе. Беру её в руки и смотрю. Тонкая рамка серебристого цвета. И в ней наша фотография у ёлки. Смотрю на свои светлые локоны на плечах, на свой счастливый взгляд, на Тихона, бережно прижимающего меня к себе.

Ставлю на место и перевожу взгляд на Тихона. В моей голове сотни вопросов. Но я не смею задать ни один из них. А он невозмутимо молчит.

– Идём, – кивает он дальше. Открывает ещё одну дверь. – Здесь мой кабинет. Компьютер без пароля. Интернет подключён. Библиотека. Можешь пользоваться, если захочешь. Можешь заказать себе новые книги. Всё, что хочешь, Севиндж.