– У меня есть для тебя кое-что, – сказал Рид и полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда небольшую пачку чеков и швырнул их на стол.

Бумажки разлетелись веером на безупречно отполированной поверхности, но Рид прикрыл их рукой, собирая воедино, и затем подвинул к краю стола, у которого сидела Мо. – – Что это? – Она взяла пачку в руки, просмотрела чеки один за другим и удивленно взглянула на мужа:

– Рид!

Боже мой! Это же…

– Примерно половина того, что тебе нужно. Некоторые из должников вошли в мое положение.

Все произошло именно так, как он изначально и предполагал.

«Ты мне никогда не доверяла! Сделай это хоть раз в жизни!» – снова зазвучал в ушах Мо его голос. Очевидно, ему удалось осуществить свою затею с телефонными звонками, которую она с ходу отмела. Либо так, либо его школьные приятели, не желавшие платить по счетам, вошли в его положение, как, собственно, он и говорит.

Мо пристально смотрела на мужа через стол.

– Я.., мне.., я… – Она откашлялась. – Даже не знаю, что сказать.

– Скажи: «Ты был прав, Рид, а я ошибалась».

Мо невольно рассмеялась. Эта фраза была в духе прежнего Рида.

– Ты был прав, Рид, а я ошибалась.

– А теперь раздевайся, – произнес он серьезным тоном.

– Что?!

– Ничего. Просто шучу.

– А-а-а…

Жаль. Морин вдруг с удивлением осознала, что ей отчаянно хочется раздеться перед мужчиной, который сидит за столом напротив нее.

– Передай мне, пожалуйста, сосиску, пока она не остыла, – попросил Рид.

Мо передала ему сосиску, потом блюдо с фруктами и тосты. Они обедали в полном молчании, в столовой был слышен только стук приборов о тарелки. Рид немного поел и отложил вилку.

– Мой смокинг уже привезли из чистки?

– Да. – Во взгляде Мо читался вопрос.

– Хорошо. Если у тебя что-то запланировано на пятницу вечером, отмени. Мы идем на торжество к Уиткомбам.

– То, что в честь Джея Фицджеральда Дугласа? – удивленно спросила Морин. Обычно Рид не жаловал своим вниманием подобные мероприятия, каким обещало быть это.

– Да. Думаю встретить там нескольких старых приятелей. Одному или двум из них я уже оставил сообщения, а остальных пока не смог найти. Пора одним напомнить, что я не шучу, да и вторых поставить в известность, что все сроки вышли.

Мо даже перестала есть. Сейчас она увидела своего мужа в новом свете: перед ней сидел решительный и уверенный в себе мужчина. Таким она его не знала или знала давно и уже забыла. Как, впрочем, и забыла те чувства, которые испытывала к нему во времена их счастливой любви. Но сейчас эти, казалось бы, давно забытые чувства вспыхнули в ней с новой силой.

– Рид… – начала Морин несмело.

– Мы получим остальные деньги, – прервал ее Рид спокойным голосом и снова взялся за вилку. – А после этого сядем с тобой и поговорим о нашем браке.

Когда до дома оставалось совсем немного. Ник вдруг попросил таксиста остановиться. Водитель резко затормозил, отчего все в машине подались вперед. Дейзи удивленно посмотрела на Ника, который уже успел выйти. Он стоял на тротуаре и протягивал Дейзи руку.

– Пойдем, – скомандовал он голосом, не терпящим возражений.

Выражение его лица ясно говорило о том, что объяснений он давать не намерен, поэтому Дейзи поспешно выскочила наружу.

– Не выключайте счетчик, – обратился Ник к водителю. – Мы ненадолго, Вместо того чтобы следовать за ним по пятам, как послушная ученица, Дейзи дернула его за руку и заставила остановиться, затем, поправив задравшееся платье, спросила:

– Может, объяснишь, в чем, собственно, дело, Колтрейн?

– Мои нервы на пределе, мне надо разрядиться. А трахать тебя до бесконечности я не могу, потому что ты тоже не железная.

– Ник, ты что? – возмутилась Дейзи, ошарашенная такими оборотами его речи. Щеки ее пылали от стыда.

Посмотрев на нее. Ник улыбнулся.

– Констатирую факты. Только, очевидно, я должен был сказать «заниматься любовью». – Он слегка коснулся пальцем ее носа. – На сегодня у меня нет никаких планов, а это значит, я собираюсь провести день с тобой.

Остается.., видео.

– Видео? – обернувшись, Дейзи наконец заметила, что они остановились как раз напротив магазина видеопродукции.

– Ну да. Фильмы, которые обычно показывают по телевизору. Взрывающиеся дома, машины, падающие в пропасть люди – такое кровавое кино.

– Боже, какая прелесть! – воскликнула Дейзи, скорчив гримасу умиления на лице, и проскользнула в открытую перед ней дверь магазина. – А может, лучше вместо этого возьмем какую-нибудь классику? Например «Звуки музыки».

– Ага, это как раз поможет мне снять напряжение! Ты еще предложи какой-нибудь заумный иностранный фильм с субтитрами.

– Никогда особенно не вчитываюсь в то, что они там пишут.

В столь ранний час магазин был пуст, но за прилавком стояла молодая женщина, которая при появлении покупателей перестала регистрировать возвращенные кассеты и удивленно посмотрела на вошедших.

– Что? – дерзко спросила Дейзи, поймав на себе ее изумленный взгляд. – Разве не все ваши клиенты приходят к вам в подобном виде?

– Хм… Нет, мэм.

Дейзи даже вздрогнула.

– Мэм?! – в ужасе прошептала она.

Ник в этот момент дернул ее за руку:

– Давай. Там счетчик тикает.

Дейзи последовала за ним, не преминув еще раз оглянуться на продавщицу и окинуть ее недобрым взглядом.

– Она назвала меня «мэм», Ник. К моей маме так обращаются.

– Это не оскорбление, Блондиночка. Девушка просто проявила вежливость. Рассматривай это как знак уважения.

– Уважения? Черта с два! Это знак возраста.

Проходя мимо полки с блестящими хромированными стойками, Дейзи посмотрела на свое отражение. Естественно, она уже не так хороша, как после макияжа Бенни, но и сказать, что выглядит намного старше, чем вчера, – тоже нельзя.

Ник остановился и вытащил с полки коробку с кассетой.

– Вот это классика.

– «Бездна»? Ух ты! С Эдом Харрисом – я его люблю. – "

Дейзи взяла из его рук кассету и перевернула, чтобы прочитать аннотацию. – Ник, это же фантастика.

– Да, но тебе понравится. Там полно всяких женских штучек.

Дейзи подозрительно прищурилась:

– Объясни, что значит «женские штучки».