Ей нравилось уводить из компании, часто из-под носа какой-нибудь красотки, которая была моложе ее, самого красивого мальчика, и вести к себе домой. Случалось, что разобиженные девушки оскорбляли ее, даже пытались ударить. А в итоге очень жалели, что вообще родились на свет божий.

Затащив понравившегося парня к себе, она прежде всего приказывала ему принять душ, хорошенько вымыться. Потом кормила легким ужином с бутылкой отличного вина или шампанского, а потом уже приглашала в постель.

Каждый парень после подобных "упражнений" пребывал в состоянии усталости, и был выжатым, как лимон. А потом она выставляла его за дверь в любое время ночи. Ночевать у себя она никого не оставляла. В самых крайних случаях, когда у парня не было никаких денег, Оксана вызывала ему такси и сразу же оплачивала его, спустившись вниз в теплом пальто поверх халата.

Длительных отношений она не хотела, так как боялась привязаться к кому-нибудь из них так же, как к Славику.

Король красоты приходил к ней только по одному интимному делу: трахнуть очередную красотку, насмотревшуюся порнофильмов и жаждущую бурного разврата. Однако после съемок у него еще хватало сил, что бы залезть еще и на нее. Оксана не ощущала себя незаслуженно забытой или униженной. Ей даже казалось, что безумие парня проникло и в его член, наделив его сверхъестественной потенцией. Внутренний жар сжигал его, это было особенно заметно по его ярко-блестевшим глазам и пламенеющим алым губам.

Оксане стало любопытно, догадывается ли Валя про то, что он изменяет ей с ней? Но откровенные беседы с Валентиной демонстрировали полное неведение — или желание сохранить хоть каплю иллюзии. Когда Валя в очередной раз жаловалась на значительное оскудение интимной жизни с мужем, Оксана ощущала вину и подлую радость. Ей хотелось расхохотаться ей прямо в лицо злым смехом победительницы. Она по-прежнему ощущала зависть к красоте подруги-любовницы и не могла понять, как Слава мог вообще променять ее даже на красивых моделей. Для нее самой Валентина была идеалом женской красоты. В последнее время Валентина похорошела. Она все-таки похудела, тщательно красилась, отлично одевалась. Оксану это удивляло, так как она не понаслышке знала о том, что Слава становился все более равнодушным к своей молодой жене.

Однажды он даже заявил: "Солнышко, может нам найти еще одного парня… Помнишь, мы когда-то об этом говорили. Я хочу, чтобы ты нашла его, как обычно ты ищешь моделей мужского пола".

Вспоминая об этой как бы вскользь брошенной фразе, сказанной несколько дней назад, в объятиях Валентины, Оксана решала, всерьез ли Славик это говорил или просто ляпнул сгоряча. Ей не хотелось вызывать его безумный гнев — и еще более безумную ревность, приводя очередного петуха в его курятник. Превращаться в дохлую курицу ей совсем не хотелось.

— Знаешь, а я решила пойти на курсы английского, — очаровательно улыбнувшись, заявила Валя, когда Ксана рассеяно гладила ее высокую, белоснежную грудь с розовыми сосками.

— Зачем тебе это, детка? — искренне удивилась она, улыбаясь в ответ. Любовь к Вале возрождала в ней ее лучшие качества… Которые еще не эмигрировали на ПМЖ. Ей нравилось угождать девушке, давать не только деньги, но и дарить дорогую косметику, дорогие японские чаи и духи известных заграничных марок. Она баловала Валю, как ребенка, хотя это не мешало относиться к ней с эгоистической потребительностью. Когда подруга по каким-то причинам не могла к ней придти, Оксана просто с ума сходила от гнева. В эти дни особенно сильно доставалось мебели и подушкам. А также чашкам и другой бьющейся посуде. Впрочем, теперь для Оксаны замена сервизов не была проблемой. По вечерам, три раза в неделю, она отрывалась на карате. Учитель даже несколько раз делал ей замечания по поводу чрезмерной жестокости.

"О, учитель, вы даже не подозреваете, насколько жестокой я могу быть!" — насмешливо подумала она в то мгновение.

Ощущение собственной силы и власти переполняло ее, как шампанское — пузырьки газа, готовясь разорвать голову оглушительным взрывом.

— Как это зачем? — Валя уморительно надула губки. — Просто чтобы было, конечно же! Мне не помешает, — ее тон стал нарочито серьезным.

— Детка, ты что, хочешь работать? — почти с ужасом произнесла девушка. — Да это же такая гадость! Да и Слава тебе вряд ли разрешит.

Лицо Вали моментально омрачилось.

— Ну вот, теперь ты снова испортила мне настроение! — капризно заявила она, всплеснув руками. — Знаешь, возможно, мне действительно было бы трудно уломать Славика… Если бы он хоть немного мной интересовался! — с горечью заметила девушка. — Но, увы и ах, я ему совершенно безразлична! Наша любовь умерла.

— Не надо так говорить, — запротестовала Оксана с фальшивым сочувствием, — это неправда.

— Да? Ты так думаешь?! А я думаю иначе… Он давно уже обращает на меня внимания не больше, чем на раздавленного таракана. Правда, иногда мы все-таки спим вместе. Наши отношения можно называть скучным сожительством, но никак не любовью. Если бы мне не были так нужны деньги…

Оксана отнесла последние слова Вали и на свой счет. Ее постоянно меняющееся настроение снова опустилось до депрессивного уровня.

— Зато я люблю тебя, Валя! Действительно люблю! — горячо выпалила она, глядя ей прямо в глаза.

— По крайней мере, ты меня хочешь, — слабо улыбнулась девушка, — в отличие от него. И денег ты мне даешь больше… Да, наверное, твоя любовь крепче, чем его слабые потуги на чувства. В последнее время он стал каким-то странным, замкнулся в себе. Ты не замечала?

— Да нет, вроде бы он такой как обычно. Но я вижу его не слишком часто, чтобы судить. Может быть, у него какие-то проблемы на работе?

"Мда, единственные проблемы у меня и Славика: куда девать столько денег! А иногда трупы".

— Может быть, — голос Вали звучал расстроено. — Кстати, насчет английского… На самом деле я мужу ничего не сказала, не выдавай меня, ладненько? — она умоляюще заглянула ей прямо в глаза. — Я использую твои деньги на это, так что он ничего не узнает… Я же не ворую его деньги у него из кошелька! — с горечью добавила она. — Так что не говори ему, ладно? Знаешь я… Я его иногда даже боюсь! Ужасно боюсь! Когда на него находит, он так меня избивает!

Сердце Оксаны невольно сжалось от боли. Она даже не подозревала, что в ней еще остались такие сильные чувства.

— Хорошо, я буду молчать, — глухо прошептала она, — можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, дорогая! — Валя поцеловала ее в губы, одновременно хватаясь за сумочку. — Ну, мне пора на занятия.

Когда за ней захлопнулась дверь, Оксана прошлась по комнате, размышляя о том, почему же известие о Валином английском так сильно ее взволновало. Она не могла этого понять. Смутное беспокойство завладело ее душой, заполонило все ее существо.

От телефонных звонков Оксана ожидала только неприятностей или очередного бреда какой-то дуры, желающей покрасоваться в голом виде перед камерой. На этот раз телефон преподнес ей сюрприз.