противоестественного. Необходимо было придумать что-то, чтобы преодолеть этот здравый смысл.

И Лентякус выдвинул сразу несколько кардинальных идей. Во-первых, он обратился с манифестом, но не ко всем, а только к некоторым избранным грекам. Он знал, что во все времена, неотразимо действовало на любого человека, когда его объявляли избранным, неважно, куда и как – богами, судьбой, людьми или подругами.

Вот с тех пор и повелось, что на всякие там мероприятия-конференции, отоваривания по талонам, заседания в Верховном Совете приглашают не всех, а только избранных.

Чтобы эти избранные не сомневались, что они элитные избранники, он тщательно выбрал место пониже горы Олимп. Лентякус хорошо знал, что место имеет огромное значение! Попробуйте вы провести какую-нибудь конференцию, скажем, в Иваново или в Пензе! Приедет не больше половины депутатов. А если вы объявите, что конференция в Сочи или Суздали, будьте уверены: заказанных вами мест в гостинице не хватит.

Лентякус знал, что на вершине горы Олимп заседают боги, и потому все, кто считают себя избранными, естественно, будут стремиться к ее подножию. Ну а последняя идея Лентякуса была просто неотразима. Чтобы его дело было беспроигрышно, он объявил, что собирает всех избранных – самых сильных людей всей Древней Греции – махать, бегать и прыгать только во имя мира и, чтобы пока они машут и бегают по кругу, никто ни с кем не воевал. Тут уже все 100 древнегреческих государств на все согласились. Устали древние греки от непрерывных войн. Ведь из 100 государств, всегда в двух-трех найдутся самые сильные люди или герои, которые просто не могли без драки или войны. Они и других в эти войны втягивали. Только эти два-три государства отвоюют, как в других эти герои драку, а затем и войну начинают. Одна война не кончится – другая начинается. И решили народы всех 100 древнегреческих государств: пусть эти избранные герои чем угодно занимаются, пусть просто так руками машут и даже призы за это получают, только бы не было войны, чтобы остальные люди могли спокойно работать.

Отправили они всех сильных и самых драчливых к подножию Олимпа и состоялись там в 776 году до нашей эры первые Олимпийские игры.

С тех пор во всех государствах появились у Лентякуса последователи, однако количество их было строго ограничено. Большинство людей во всех странах строит, пашет, создает избыток товаров, и только этим избытком они могут обеспечить, одеть, обуть тех немногих, которые просто так руками машут или шайбы и мячи гоняют.

У нас, как всегда, все наоборот. Огромное количество развелось таких, ничего не производящих. Стоит только включить телевизор или радио, и 90 % времени вы будете глядеть и слушать либо на тех, которые просто так махают или мяч гоняют, либо на тех, которые поют, пляшут и свистят. Самое интересное в том, что производящих трудящихся стало мало, а свистопляшущих и мяч гоняющих становится все больше и больше. Дело дошло до того, что и молодежь, глядя в телевизор, только и мечтает, как бы устроиться свистеть, топать, махать или мяч гонять.

Особенно интересно у нас на это зимой глядеть. В Греции ведь зимы как таковой нет. А у нас все улицы снегом занесены. Ни пройти, ни проехать. Кругом сугробы. Через эти сугробы ползут и прыгают тысячи здоровых парней. И зачем? Чтобы до залов дойти, а там просто так махать или мяч гонять. Помахают, погоняют и обратно домой через сугробы ползут. Но чтобы взять лопату или лом и помочь дворникам попахать снег, чтобы снег от своей двери, от своего дома и на своей улице очистить – ни-ни! А дворники то у нас в основном женщины. Вот они копают, а парни махают.

Что в других государствах – понятно. Махают, и пляшут, и поют от избытка своих товаров в магазинах и денег в карманах. А мы чего махаем? И свистопляшем?! Да еще и оплачиваем это безделье на фоне безденежья. И как? Видеомагнитофоном и даже автомобилем! Интересно, кто из молодых людей после этого захочет работать? Рассматривая причины успеха махания, плясания, свиста и пения, Александр сразу же увидел две причины:

1) престиж и 2) материальная заинтересованность.

Престиж обеспечивается объявлением соревнований с массой зрителей и особо длительным показом по телевизору победителей по пению, футболу или вращению голым задом.

Материальная заинтересованность была еще более явной. Всем победителям вручались дорогие материальные ценности – призы, хотя эти победители ничего и не создавали.

Кроме того, всех уверяют, что если ты просто так будешь махать и бегать, то и здоровье у тебя будет, и хорошее настроение будет только от этого махания.

Мемуары

Первый учредительный всемирный съезд биофизиков, 1961 год, Стокгольм

1961 год можно считать прорывом железного занавеса: впервые группа советских ученых-биофизиков выехала за рубеж в капстрану. Состав: Б. Н. Тарусов, А. М. Кузин, Н. В. Габелова, А. И. Журавлев и для порядка «ассистент» – молодой, но толстый сотрудник КГБ.

К 2004 году из всех членов делегации в живых остался один, он и пишет воспоминания: «Как сейчас помню…».

Нам было «указано» делать доклады только на русском языке, а на стенку мы проецировали перевод на английский: не хотите слушать – читайте. После доклада (по-русски) об открытии сверхслабого свечения животных, т. е. о создании квантовой биологии животных, один американец задал вопрос; Борис Николаевич Тарусов отстранил переводчика и ответил по-английски. Немец спросил его по-немецки – Б. Н. ответил по-немецки. Француз спросил по-французски – Б. Н. ответил по-французски. Швед спросил по-шведски – Б. Н. ответил по-шведски, и зал взорвался аплодисментами, как в театре. Барьер был свален, и к нашей делегации отношение стало весьма уважительным.

Наша делегация была весьма недисциплинированна и доставляла массу огорчений юному «ассистенту». Так, мы дружно пошли на самый ковбойский вестерн «Косой Джек, или Кровавая месть». Несколько задержавшись, и КГБ к нам присоединилось: он все-таки оказался человеком и тоже хотел познакомиться с тлетворной идеологией Запада.

Пришли нас посетить «толстовцы» – молокане из Канады, потрясли бородами, прослезились, даже поплакали, какие они счастливые, что наконец увидели русских, людей из России, и какие они там, в Канаде, вдали от Родины, несчастные. Мы растрогались и стали дарить им сувениры.

Но тут Борис Николаевич нас остановил и спросил одного: «А сколько у тебя земли?» – «600 гектар», – ответил тот. – «А у тебя?!» – «700 гектар», – ответил другой. «Так у вас ведь и батраки должны быть». – «Конечно», – ответили они.

Нам стало страшно жаль отданных сувениров.

Борис Николаевич категорически отказался ходить