— Может, Тиль. Я здесь, двадцать четыре часа в сутки, без выходных и обеда. И даже ночью.

Она часто заморгала, растерянно поежилась.

— А… как же так? — спросила почти жалобно.

— Вот так вот, — ответил Маард, стараясь, чтобы звучало пободрее. — Я ж дракон!

Тильда поднялась на цыпочки, положила ладони на драконий нос, с нескрываемым испугом заглянула в глаза. Что она надеялась там увидеть?

— Ведь здесь — не ты. Ты где-то, ты оператор… Так не бывает — чтобы двадцать четыре…

— Тихо-тихо, — попытался погасить наметившуюся истерику Маард.

Тонкие пальцы гладили грубую чешуйчатую морду, в серых девчонкиных глазах плескался ужас.

— Ты ведь живой, правда? Не может быть, чтобы ты был ненастоящим! Нет таких программ…

— Успокойся. Я не программа. Я человек.

Лизнул ее в подбородок кончиком языка. «Тиииии…» Рыжая всхлипнула и прижалась губами к драконьему носу. От нее пахло солью — острой тоской, испугом, безысходностью.

— Что с тобой такое, почему ты все время здесь? Ведь так быть не должно. У каждого из нас есть не только работа… — она сбилась, зажмурилась, резко тряхнула головой и крикнула: — Черт! Я не то сказать хочу!

Он ее понимал. Понимал, о чем она никак не решалась узнать. И молчал.

— Где ты сам, Маард? Что с тобой?

— Я здесь. Успокойся, прошу. Нет ничего такого, из-за чего стоило бы так волноваться.

Тильда села в жухлую траву, к Маарду спиной. Подтянула колени к груди, уткнулась в них лицом. Ящер потянулся к ней, но Маард одернул его — излишне грубо, чересчур. Зверь коротко рыкнул и обиженно затих. Серебряными бликами носились на мелководье мальки. Подрагивал желтый листок в волосах цвета меди.

— Тебе не плохо? — забеспокоился Маард.

В ответ она всхлипнула, что-то сбивчиво забормотала себе под нос. Игорь прислушался.

— Глаза у тебя серые, неулыбчивые… не любишь ты улыбаться на самом деле, губы — в прямую линию, жесткую, холодную… Я тебе ростом до плеча не достаю… И нездешний ты, точно нездешний, издалека…

Вспомнить собственное лицо оказалось очень трудно. И вспоминать не хотелось. Забыть то, что услышал. Убедить себя в том, что почудилось. Не было. Это ветер травой шелестит. Не будить память, замереть, чтобы не пошли новые круги по воде. Вдох. Выдох. Хватит с тебя, Маард.

Ящер, обрадованный тем, что Маард перестал его «держать», весело ткнул Тильду мордой и засвистел. Шипастый хвост замолотил по земле, вскидывая в воздух вырванные пучки травы. Девушка легла на спину, раскинула руки. Бледное, осунувшееся лицо. Ничего не выражающий взгляд в пустоту. От нее хотелось медленно отступать. Или спрятать под крыло. Делать хоть что-то — лишь бы не видеть ее такой.

— Ты мне снишься. Часто.

— Это просто сны, Тиль, — собственный голос казался чужим. — Переволновалась ты, маленькая. Тебе бы просто успокоиться.

Она молча перевернулась на живот. Подтянула под себя колени, ладонями обняла плечи. Плачет? Опять плачет?

Ящер устроился рядом, свернулся колыбелью, накрыл девушку крылом. Маард прислушался: нет, не плачет. Обиделась. Спряталась, закрылась, переживает.

Ты права, Тиль. Просто не хочется об этом. Не хочется тебя — туда, в реальный мир. Тебе и так хватает. Тебя беречь надо, а не грузить своими проблемами. Думаешь, я тебе не верю?.. Наверное, так даже лучше.

— Малыш, ну… Все, хорош. Я с тобой. Я рядом. Ну что такое? Ежик, развернись… И день такой хороший, и солнце, а ты — в комок. Тиль, не дуйся.

— Прости, что сую нос туда, куда нельзя, — глухо донеслось из-под крыла.

Как ребенок, честное слово. И не знаешь, как на это реагировать. Остается только замереть и ждать, когда девчонка сама успокоится. Не вырывается, не убегает — уже хорошо. Значит, положиться на время.

А потом снова отвлекли на туристов. Улетая, вспомнил, что хотел снять запутавшийся в рыжих волосах желтый листок — и не снял. Почему-то эта мысль не давала покоя несколько часов. Бывает же — навяжется что-то такое несущественное, и не отпускает. Как соринка в глазу.

— Маард, где ты снова витаешь?

— Привет, Грета. А что я пропустил?

— Ничего, — отозвалась она скучно и отключила голосовую связь.

В «ничего» откровенно не верилось. С интуицией можно спорить сколько угодно, но побеждает в итоге именно интуиция.

Пока посетители парка разевали на дракона рты, Маард просматривал сводки службы безопасности НайнФлэгс. Искал, за что зацепиться. А когда нашел — похолодел.

И то, что машину заметили незадолго до аварии, ехавшей в другом направлении, и что парень в ней был один, и что вроде как тот же тип привез в больницу Тильду Райнер… Маард скользил взглядом по строчкам и все отчетливее видел, как сходятся в одну нити, которые могут привести конов — и не только копов — к Тиль.

Грета наверняка что-то знает. Но говорить не будет — это без вариантов. Характер. Так… Маард быстро просмотрел информацию с камер наблюдения в парке. Да, усилены патрули. Ориентировка дана, хорошо, что не развесили фотографии девушки по территории — видимо, решили не привлекать внимания посторонних.

Маард задумался. Если им так нужна Тильда, почему они не взяли ее в больнице? Она сказала, что вылезла через окно как только ее оставили одну в палате. Так легко удрала, что это кажется странным. Или ей просто дали уйти? Тогда для чего это было сделано? По логике вещей, не могли копы так бездарно выпустить подозреваемую из-под контроля. Охраны в больнице, выходит, не было… Почему? В разгильдяйство не верилось. Нет, здесь что-то еще. Маард постарался вспомнить все, что ему рассказывала Тиль о днях, проведенных в больнице. Восстановить картину до мельчайших подробностей.

Вариантов всего два. Либо у девочки есть достаточно сильный покровитель, который позаботился о ней в больнице, — в это верится с трудом, нелогично. Либо второй вариант: девочку не хотят брать на людях. Вопрос, почему. Ответ прост: она видела слишком много, чтобы оставлять ее в живых. Видимо, заказчики убийства ее отца собираются все подвести под случайность. Запросто — при попытке к бегству, например. Потому и не при свидетелях, чтобы проще было выгородить того, кто спустит курок. А в больнице, видимо, понадеялись на тяжесть состояния. Или Тиль хорошо притворялась и тем самым сама себя обезопасила.

Вдох-выдох. Думать. Искать. Просчитывать варианты. Слушать гида, сдерживать ящера, выполнять команды. Стараться не зацикливаться на медленно текущих минутах. Слишком хочется домой, чтобы думать о том, как тянется время.

Из-за запертой двери доносились глухие рыдания. Маард подергал металлическую ручку, постучал еще раз.

— Грета, открой, ну хватит.

Мимо проходил Уилл с увесистой спортивной сумкой через плечо. Остановился, хмыкнул.