Далион ясно прочитал по лицу Нора, что он не понимает всей грозящей ему опасности. Юноша не знал, на что способны Высочайшие. Эйра права – в тот самый момент, когда Нор принес подношение к алтарю Младшей Богини, и та приняла его дар, он пусть и косвенно, но попал под власть Высочайшей. А следовательно, Эйра имеет полное право не попросить, но потребовать ответов на свои вопросы. Потребовать как представительница богини. Ох, честное слово, не позавидуешь Нору, если до этого дойдет. Далиону однажды пришлось пройти через подобный допрос. И это послужило еще одной причиной для побега на Запретные Острова.

– Нор, ты в прямом смысле этого слова сейчас играешь с огнем, – неожиданно вмешался в разговор Ронни, что-то рассматривающий на дне глиняной кружки. – Почему ты боишься сказать правду? Зверя в душе не утаить. И я, и Эйра его прекрасно рассмотрели.

Далион раздраженно передернул плечами. Ему было неприятно осознавать, но он-то не увидел, какую тайну скрывает его ученик. Хотя был обязан первым это ощутить.

– Перекидышей испокон веков уничтожали, – хрипло произнес Нор. По его щеке скатилась крупная капля пота. – Вдруг вы убьете меня после признания?

Далион огорченно цыкнул сквозь зубы. В глубине души он лелеял надежду, что Ронни и Эйра все-таки ошиблись. Потому как в противном случае получалось, что это он совершил недопустимую ошибку. Проглядел перекидыша в собственном же ученике, которого многие прочили на роль его тени. Тень гончей – это отражение ее мыслей, характера. Получается, он не увидел зверя в самом себе?

– Тебя никто не собирается убивать. – Ронни скривился и сделал изрядный глоток из кружки. – Говори! Ты уже выдал себя со всеми потрохами. Каким образом тебя покусал перекидыш?

– Это было в детстве. – Нор стоял, переминаясь с ноги на ногу под перекрестием сразу трех взглядов. – Мать отправила меня с поручением в соседнюю деревню. Я припозднился на обратной дороге. Решил искупаться, потом набрел на полянку с грибами. Целое лукошко собрал. Словом, когда опомнился – уже луна показалась. Конечно, я испугался из-за опоздания. Зад заранее зачесался, словно уже ощутил удары жгучей крапивы. Вот и побежал со всех ног в деревню. Благо, совсем рядом был – уже околица показалась. А потом…

Нор опустил голову. Его голос звучал теперь совсем тихо, поэтому Далиону приходилось напрягать весь слух, чтобы разобрать его слова.

– Я почти ничего не помню. Только краем глаза заметил, как из-за дерева ко мне тень метнулась. И жуткую боль. Меня будто располосовали на две половины.

Юноша с присвистом втянул в себя воздух и надолго замолчал. Провел рукой по груди, словно вновь почувствовал прикосновение когтистой лапы.

– Как потом оказалось, мне сильно повезло, – через некоторое время с трудом продолжил Нор. – Под утро на меня наткнулась местная знахарка, которая по росе после полнолуния собирала травы для своих зелий. На меня и на то, что осталось от двух дурех, которые ночью вздумали искать черноягодник для любовного отвара. Видать, они показались перекидышу более достойной добычей.

– Не понимаю, – рискнул подать голос Далион, воспользовавшись тем, что Нор вновь надолго замолчал, погрузившись в невеселые воспоминания. – Перекидыш ведь не убил тебя. Лишь ранил. Каким образом тогда он стал частью твоей души?

– Знахарка подняла крик. – Нор нервно дернул шнуровку рубахи и вновь уставился перед собой невидящим взглядом. – Собрала народ. Повезло, что перекидыш был молодой. Эта ночь оказалась первой, когда он хлебнул человеческой крови. И последней, поскольку чрезмерно опьянев от нее с непривычки, он уснул неподалеку. Даже одежду не успел на себя натянуть, перекинувшись из зверя. Говорили, что это был обычный деревенский пацан, ровесник мне. Устроился на хвое чуть дальше от тропинки, даже лицо не успел от крови оттереть.

– И его убили. – Далион понимающе качнул головой. Кажется, запутанная история начинает понемногу проясняться.

– Да. – Нор кивнул. – Наверное, такое очень редко происходит. Обычно перекидыш переходит из одного человеческого тела в другое лишь после гибели. Но для этого необходимо, чтобы зверь попробовал кровь убийцы, ощутил ее вкус на своих клыках. И тогда убийца уже на следующее полнолуние сам превратится в то чудовище, которое уничтожил. А в моем случае произошла странная вещь. Я не убивал перекидыша, но он умер практически сразу после нападения на меня. И вдоволь нахлебался до этого моей крови. Полагаю, именно поэтому он не получил полной власти над моей душой.

– В чем это выражается? – сухо спросил Ронни.

– Во многом. – Нор несколько растерянно улыбнулся. – Можно сказать, он сидит у меня на очень короткой цепи. Думаю, если бы я не был так сильно ранен, то сумел бы вообще не пустить его в душу. Однако я неделю провалялся в беспамятстве, снедаемый лихорадкой. Родители уже готовились к погребальному обряду. И вдруг я пошел на поправку. Полагаю, именно в тот момент я сдался и впустил в себя зверя, а он в свою очередь помог мне не умереть. Признаюсь честно – первое полнолуние после произошедшего я пережил с трудом. Так боялся, что превращусь в зверя и убью всех своих родных, что едва не сошел с ума. Я тогда еще был прикован к кровати, поэтому не сумел уйти в лес. А признаться… Признаться не хватило смелости. Отец поведал мне, что сделали с тем юнцом. Говорят, нечисть перед смертью должна мучиться так, как страдали все ее жертвы. Поэтому чем дольше она умирает – тем лучше. Судя по рассказу отца и смутным воспоминаниям перекидыша, которые являлись мне в кошмарах, тот мальчик полностью заплатил за свое преступление. И я… Я просто не мог сказать, что перекидыш на самом деле жив. Я так устал к тому моменту от боли…

Голос Нора предательски дрогнул. Юноша прерывисто вздохнул и отвернулся, пряча от собравшихся влажный блеск своих глаз.

– Быть может, хватит его расспрашивать? – совершенно неожиданно вступила в разговор Райя. Вскочила на ноги и воинственно сжала кулаки. – Неужели вы не видите, что он устал?!

– А это что за пигалица? – удивленно спросила Эйра и тут же ответила сама себе, словно припомнив: – Ах да, Райя. Далион, почему твои ученики осмеливаются вмешиваться в разговоры старших?

Тот не успел ничего ответить, потому как Нор успокаивающе положил руку на плечо девушки и негромко проговорил:

– Все в порядке, Райя. Сядь.

Далион не сумел сдержать довольной усмешки при виде этой сцены. Вот как. Значит, недавний ритуал в самом деле сильно сблизил младших гончих. Возможно, теперь Нор отступится от своей сумасшедшей идеи добиться любви Эвелины.

Райя разгневанно сверкнула зелеными глазами, но послушно опустилась на свое место. А Нор устало потер лоб и совсем тихо спросил:

– На чем я остановился?

– На ночи твоего первого превращения, – любезно напомнил Ронни. Налил в пустую кружку вина и подтолкнул ее к младшей гончей. – На, выпей. Поди, горло пересохло.

Юноша с благодарным кивком принял неожиданное подношение со стороны имперца. Жадно хлебнул, не обратив внимания на то, что несколько кроваво-красных капель упали на воротник рубашки. Затем небрежно отер рот рукавом и продолжил более уверенно: