– Одну ночь смотрел, и еще две ночи просто спал в комнате, где он горит, – честно отчитался я.

– Спать ты мог где угодно – это ерунда, на огонь Ургов надо смотреть открытыми глазами… Гляди-ка, быстро ты всему научился! – искренне удивился он. – Бывают же такие способные люди!

Мне стало приятно от его похвалы. Я почти сразу понял, что это было еще глупее, чем мои давешние потуги на него обидеться, но ничего не мог с собой поделать – просто условный рефлекс какой-то!

– Ну, раз уж вышло, что ты такой способный, Рум-тудум, значит у тебя должно хватить сообразительности, чтобы рассказать мне все по порядку, – насмешливо резюмировал Вурундшундба. – Как ты попал в мир Хомана?

– Все началось с того, что Великий Рандан Таонкрахт решил продать свою душу дьяволу, – вздохнул я. – Он сам предпочитал употреблять слово демон, но я-то отлично знаю, кого он имел в виду… Но поскольку у него не очень хорошо с прикладной магией, вместо дьявола, или демона, он призвал к себе меня. Предложил мне кучу душ в обмен на бессмертие и могущество. И наотрез отказывался отправлять меня обратно: дескать, пока я не выполню его просьбу, заклинание не подействует. Врал наверное… А я, разумеется, не могу даровать ему ни бессмертия, ни могущества, и вообще ничего – так что получился замкнутый круг. В конце концов я от него удрал, потом встретился с Ургами, но они не смогли – или не захотели! – отправлять меня домой. Зато они посоветовали мне найти вас. Вот, собственно, и все…

– Да уж, не повезло тебе! – от души расхохотался мой собеседник. Можно подумать, что я рассказал ему отличный свежий анекдот – наверное, так оно и было, в каком-то смысле… – Урги точно не смогли бы отправить тебя домой, – отсмеявшись сообщил мне он, – а мы вряд ли захотим. Если уж не везет – значит не везет!

– Не захотите? – помертвевшими губами спросил я. – Но почему? Зачем я здесь нужен?

– Да нигде ты не нужен – кому какая разница, где ты будешь ошиваться! – отмахнулся он. Потом смягчился: – Да погоди ты, не паникуй раньше времени. Захотим, не захотим – там видно будет… Пошли, отведу тебя в свою вурунду, посидишь там смирно, пока я с прочими поговорю. В одиночку такие дела не решаются. Пошли, пошли! – и он стремительно зашагал в направлении каменных строений, которые так потрясли мое воображение несколько минут назад – сейчас мне было глубоко наплевать на особенности местной архитектуры. Этот странный тип только что организовал очередные похороны моей надежды, он оказался отличным могильщиком, умелым и безжалостным – если честно, я уже не верил в благополучный исход дела. К счастью, я слишком устал, и у меня не было сил страдать по-настоящему. Я теоретически знал, что мне очень плохо, этим дело и ограничивалось…

Он привел меня к одному из загадочных сооружений, которые я сдуру окрестил воротами в никуда – накаркал, иначе и не скажешь! При ближайшем рассмотрении оно оказалось похоже на гигантский гараж каменного века – такой вполне мог бы быть у Фреда Флинстоуна. Пять толстенных стен, одна стена отсутствовала напрочь – оно и правильно: все проще, чем ставить дверь; каменная плита небрежно уложенная сверху – чем не потолок! Простенько и сердито… В этом, с позволения, сказать, помещении было совершенно пусто: ни предметов обстановки, ни посуды, не было даже какого-нибудь коврика, но и мусора здесь тоже не было – вообще никаких следов человеческого присутствия. Мой новый знакомый то ли прочитал мои мысли, то ли просто обратил внимание на мою ошарашенную рожу и снизошел до объяснений.

– Нам не нужны вещи – кроме одежды, которая позволяет сливаться с миром, и обуви, которая защищает нежную кожу на ступнях, – надменно сообщил он. – Не думаешь же ты, что Мараха живут, как все прочие люди?!

– Я вообще ни о чем не думаю, – честно сказал я. – Плевать я хотел, как вы живете!

– Вот и хорошо, – он и не думал обижаться, скорее обрадовался. – Ты можешь отдохнуть, – великодушно добавил он. – У тебя есть время: думаю, мы будем говорить довольно долго… И не вздумай никуда уходить: чего доброго, нарвешься на неприятности. Через эту пустошь никто не пройдет без нашего разрешения. Таким людям, как ты, следует быть очень осторожными: вас очень легко убить. Порой не захочешь, а все равно убьешь!

– Никуда я не уйду, – сердито сказал я. – Ты – моя последняя надежда. Какая-никакая, а все-таки…

– А что, если предпоследняя? – усмехнулся Вурундшундба. – Или пред-пред-последняя? Что ты на это скажешь? – он тихо рассмеялся – очевидно, ему показалось, что он неплохо пошутил.

Я не мог присоединиться к его веселью – при всем желании! Мне было здорово не до того. Я чувствовал себя как тяжело больной человек, которому сообщили, что сегодня соберется консилиум врачей – специально для того, чтобы рассмотреть его интересный случай и вынести приговор, повлиять на который сам подсудимый не имеет ни малейшей возможности.

– Будет лучше всего, если ты не будешь изводить себя напрасными надеждами, а просто ляжешь спать, – небрежно заметил он, направляясь к выходу. – Ты устал, напуган и растерян, а моя вурунда – одно из немногих мест, где даже спать можно с пользой…

Не знаю, что он имел в виду, когда говорил о загадочной пользе, но я действительно почти сразу задремал – сидя на полу, вот, что удивительно! Потом сквозь сон почувствовал, что грохнулся навзничь, лениво выругался, кое-как поворачивая непослушный язык, закутался в свое замечательное одеяло и нырнул еще глубже – в восхитительную темноту сновидений, где не было место ни отчаянию, ни смертной тоске, ни даже обыкновенному беспокойству о собственной участи…

– Так что же ты мне сразу не сказал-то? – знакомый голос звучал довольно сердито, а его обладатель тряс меня за плечо.

– Чего я не сказал? – с трудом спросил я, пытаясь проснуться. Открыл глаза и сразу же снова зажмурился от солнечного света, который показался мне нестерпимо ярким.

– Что ты – колдун, – все так же сердито сказал он. – Ишь ты, выискался! Сразу-то незаметно…

– Да какой из меня колдун! – простонал я. Честно говоря, я почти не понимал, что происходит: слишком уж крепко заснул.

– А такой, – неопределенно объяснил Вурундшундба. – Между прочим, это в корне меняет дело… Ладно уж, спи дальше. Не до тебя пока. Я просто хотел узнать: ты нарочно это скрыл, или по глупости… Уже сам вижу, что по глупости.

С этими словами он ушел, а я снова отрубился: в данный момент мне было глубоко наплевать на его расследование, и вообще на все…

Когда я проснулся, было темно. Я вспомнил свою давешнюю попытку разлепить глаза и удивился: по всему выходило, что я проспал чуть ли не сутки – а то и больше. Потом я исследовал свое самочувствие и с удивлением понял, что оно очень даже ничего. Особенно меня удивило и обрадовало собственное настроение: я был спокоен как сытый удав и готов ко всему. Меня почти не трогали размышления о владельце этого гостеприимного сооружения и итогах организованного им консилиума. Ну, в самом худшем случае, они меня убьют, – с неведомым мне до сих пор равнодушием подумал я, – тут я просто ничего не смогу изменить – разве что вцепиться в мэсэновский нож и отбиваться до последнего… м-да, а ведь именно так я и сделаю – могу себе представить, как это будет выглядеть со стороны! Или скажут, что ничем не могут мне помочь – что ж, Урги говорили, что есть еще некий загадочный всемогущий Шапитук. Прийдется его разыскать – с этими их Быстрыми Тропами вполне может оказаться, что я до него доберусь, а там поглядим! О том, что ребята могут сменить гнев на милость и просто отправить меня домой, я старался не думать: зачем понапрасну теребить себя очередной надеждой…