Тем временем Этокл пробежался мимо всех расчетов и еще раз указал каждому на его мишень. В этот раз мишенями служили несколько пустых сараев на дальнем конце лагеря, которые Тарас решил расстрелять ядрами ради тренировки расчетов, а то, что останется, сжечь, истратив на это не больше двух горшков. Люди Иксиона уже давно покинули эти жилища.

Этокл махнул рукой, торсионы взвизгнули, и первый залп начисто снес внешнюю стену двух сараев. От забарабанивших по ним камней стены развалились почти мгновенно, а сухие и не слишком массивные бревна ломались пополам или даже разлетались в щепки от мощных ударов камней. После второго залпа покосившиеся боковые стены рассыпались, а соломенные крыши рухнули на землю. Несколько ядер, пущенных с опозданием, быстро превратили их в облако соломенной пыли, еще долго висевшее над камнями.

Бросив взгляд на Иксиона, Тарас по его восхищенному взгляду понял, что вождь пиратов впечатлен его новым оружием еще больше.

— Да, значит, они не только на море могут сослужить хорошую службу, эти твои… баллисты, — подтвердил его догадки Иксион, — под такими ударами не устоят никакие ворота на земле. И любой частокол можно разрушить.

— Это верно, — не стал спорить Тарас, — но главное еще впереди. Темпей, заряжай свой горшок. Последний сарай для тебя.

Врачеватель немного повозился у крайнего орудия и приладил на него с помощью периеков свой горшок. Поджег фитиль, а затем отошел на приличное расстояние. Орудие чуть с большей натугой, но все же вышвырнуло горшок в нужном направлении. И, когда он опустился точнехонько на крышу сарая, угодив в перекрытие, Тарас даже удивился меткости, с которой стреляли вчерашние пахари. Горшок тут же раскололся, и жидкий огонь, словно лава из жерла вулкана, потек вниз. Сарай мгновенно заполыхал, на глазах превратившись в огромный факел. Пока шли стрельбы камнями, сумерки уже успели сгуститься, и теперь этот факел горел на фоне почти черного неба.

— А еще боги научили меня сжигать вражеские корабли, — добавил Тарас, глядя на это, — а если придется, то и города.

— Боги научили тебя многому, — пробормотал ошеломленный Иксион.

Второй горшок Тарас решил сэкономить, и одного хватило для демонстрации поддержки богов.

Следующим утром они вновь были в главном горном лагере, в котором уже все бурлило. Надвигалось сражение.

— Значит так, — проговорил Тарас, выслушав донесение разведчиков Иксиона и своих бойцов, посланных еще ночью по тому же делу в район перешейка, — предлагаю воевать с ними сразу на двух направлениях.

Они сидели под тем же навесом, где познакомились несколько недель назад, за грубосколоченным столом, на котором была разложена карта острова. Ее спартанцу предоставил Иксион, когда тот выразил желание поточнее узнать, как именно изгибается перешеек и какие границы имеет остров в этом месте. Карта была выжжена на куске выделанной кожи довольно искусно, на ней можно было рассмотреть почти все главные бухты, заливы, а также горные кряжи и крупные поселения. На острове было два самых крупных поселения, которые можно было отнести к городам, — Ватхий и Ставрос, — располагавшиеся в разных частях острова, соединенного тонким перешейком. Остальное было на взгляд Тараса не более чем деревнями, хотя многие из них тоже претендовали на статус городов. Вся южная часть Итаки с бухтой Ватхия находилась под властью Иксиона, северная часть делилась между вождями трех областей, самым крупным из которых был вождь Ставроса.

— Правду говорят, что там жил сам Одиссей, правивший Итакой в незапамятные времена? — поинтересовался Тарас, рассматривавший окрестности Ставроса.

— Да, говорят, его дворец стоял именно там, — кивнул Иксион, подставив солнцу свой сломанный нос.

— Тогда тебе тем более нужно его захватить, — подбодрил своего союзника Тарас, в голове которого уже созрел план захвата северной части острова.

Он бросил карту на стол и, окинув взглядом передвижения отрядов, собиравшихся за частоколом, произнес:

— Тебе со своими людьми нужно будет принять основной удар на перешейке, тут удобнее всего сдерживать превосходящие силы противника. Мне уже доводилось не раз противостоять подобному натиску в узких местах с небольшим числом воинов, это наилучшее место для битвы. Да ты и сам это знаешь.

— Знаю, — не стал спорить Иксион, — а чем займешься ты?

— Пока твои воины будут отбивать атаки солдат Ставроса, — проговорил Тарас, невольно вспомнивший бой у Фермопильского ущелья, — я нанесу им удар в тыл.

— И как же ты собираешься это сделать? — уточнил Иксион. — Армией Ставроса управляет полководец Гиперкид, а он далеко не глуп. Он наверняка перекрыл все подступы к перешейку с другой стороны.

— У него не такая большая армия, чтобы защитить весь берег вплоть до этой, как ее… — Тарас вновь схватил карту. — Кионии. Мы сядем на корабли, обогнем половину острова и высадимся прямо в ее бухте, пока армии этих городков маршируют к перешейку. Настал час использовать флот для вторжения, ведь о такой помощи ты мечтал?

— О, да, — кивнул Иксион, — с таким флотом, даже если ты повстречаешь триеры Ставроса, ты наверняка выйдешь победителем. Разобьешь их в щепки своими машинами или сожжешь.

— Так и будет, — не стал спорить Тарас, — я высажусь на берег в Кионии, захвачу и сожгу ее. Вряд ли она сможет сопротивляться долго без солдат. А затем двинусь по суше во Фрикс, а оттуда и к самому Ставросу. Узнав о нашем нападении в тылу, воины, увязнувшие в сражении с тобой, побегут назад, прекратив его, чтобы спасти свой город. Ты начнешь преследовать их, мы соединимся у Ставроса и разобьем их.

— Гиперкид не глуп, — еще раз предупредил Иксион, — в прошлой войне с ним погибла луч— шая часть моих воинов. Он наверняка предусмотрел это.

— Что бы он ни придумал, он не сможет меня остановить, — усмехнулся Тарас, — у нас не просто больше воинов и кораблей, у нас есть еще такое оружие, против которого никто не устоит.

Тарас поднял голову и пристально посмотрел на собеседника.

— И вообще что-то ты слишком робок для будущего властителя Итаки. Ты хочешь захватить весь остров или нет, навсегда расправившись со своими соперниками? Лучшего момента не придумаешь. В любой день может прибыть посланец царя, и тогда я с флотом, скорее всего, покину этот остров. Так что решайся, пока не поздно.

— Ты прав, Гисандр, — усмехнулся вождь пиратов, услышав, как его назвал Тарас, — вы, спартанцы, мастера на такие штуки. И, если мы выступим вместе, против нас никто не устоит. Мы начнем войну сегодня же и сами нападем на них.

— Я отплываю немедленно и буду слать тебе гонцов, — ухмыльнулся Тарас, — Жду тебя под стенами Ставроса.

На этот раз предстояла большая десантная операция, и Тарас решил использовать десять кораблей, большую часть флота, оставив для охраны Ватхия всего пять триер. Мало ли что можно было ожидать от этого Гиперкида.

Каждый из кораблей первого в истории спартанского наварха был снабжен баллистами и укомплектован подразделением из восьмидесяти морпехов, вымуштрованных вполне прилично. Во всяком случае, теперь Тарас не опасался, что какой-либо корабль посмеет в бою не выполнить его приказ. Все, от капитана до гребцов, прошли спартанский «курс молодого бойца», предполагавший только смерть за ослушание или отступление. Тарас старательно внушал им то, чему учили его самого педономы Спарты, — «ни шагу назад», «победа или смерть». И, судя по первым результатам, добился неплохих успехов.