правила игры и обмениваясь пушечными ударами, от которых гул стоял чуть ли не на весь ангар. Несколько раз он доставал меня по голове и в корпус, и это было чертовски больно. Кажется, даже сломал мне ребро, скотина кибернетическая!

Но и я рассек ему бровь и, кажется, выбил зуб. По крайней мере, когда он харкнул кровью на пол, там было что-то белое.

— Сдавайся! — сказал он.

— Сам сдавайся! — парировал я, краем уха чуя, что остальные киборги подобрались уже совсем близко.

А еще — я услышал весьма характерное гудение, которое стало мне привычным только в этом мире.

— С чего бы мне сдаваться? — спросил киборг с некоторой обидой.

— Да вон с чего! — я ткнул пальцем за его спину, в самую стенку ангара, и он, чтоб меня, обернулся!

Вот ведь непроходимый тупица! Конечно, он от души получил левый джеб в скулу и рухнул навзничь, успев увидеть, как эта самая стена проламывается под таранным ударом полицейского броневика.

Глава 16

Прощай, Камышин

— Обервахмистр Бобриков, — представился возрастной киборг-полицейский, коренастый и с обоими аугментированными глазами.

— Вахмистр Куницын, — козырнул второй страж порядка, молодой и подвижный. У него хромом блестела кисть правой руки и пластины в черепе.

Я посмотрел сначала на одного, потом на другого и хрюкнул, стараясь не заржать. Бобриков и Куницын? Учитывая тот факт, что до этого со мной общался майор Барсуков, который руководил операцией, определенная тенденция прослеживалась, и мне начало казаться что я имею дело с неким проявлением изощренного военного юмора. Наверняка кадровики, направляя переводом увечных и киборгизированных ветеранов в сервитуты здорово глумились, распределяя их по фамильно-географическому принципу! Иного внятного объяснен ситуации с концентрациями фамилий по тема я найти не мог. Но хрюкать было неприлично, потому я сказал:

— Извините. Это нервное. Не каждый день в таких передрягах бываю…

— Прямо-таки не каждый! — усмехнулся Куницын. — Я ролики с вами смотрел, кажется — для Бабая Сархана драка с дюжиной киборгов — в порядке вещей.

— Ну, не утрируйте, все ж таки — не ежедневно ж я…

— …избиваете боевиков Формации их собственными конечностями? — закончил Барсуков иронично и протянул мне планшет. — Просмотрите, всё ли верно записано с ваших слов и подтвердите под протокол. Вопросов к вам в целом больше не имеем, налицо — разбойное нападение, похищение подданного Государя Всеросийского по мотивам мести и личной неприязни.

Я некоторое время пялился в экран гаджета, читая казенное изложение событий минувшего часа, а потом спросил:

— И что, теперь Формацию закроют?

— Так нет ведь де-юре никакой Формации, — скрипнул зубами Бобриков. — Есть вот тут у нас Станция технического обслуживания кибернетических имплантов и аугментических элементов, оформлено все честь по честь, на частных лиц, и комар носа не подточит! А то, что все знают, чей это филиал де-факто — это к делу не пришьешь! Нет, если бы они зарвались, и начали оказывать сопротивление сотрудникам, или злоумышляли против Государя — тут подключились бы опричники или Сыскной приказ, и тогда уж совсем другой коленкор пошел бы. Но поверь мне, орк, мы — муниципальная полиция Камышина, сделаем всё, чтобы эти охреневшие падлы — те, кто выжил — получили ссылку в Хтонь, на самую кромочку, на бережочек…

— А мне можно? — поинтересовался я.

— Что — можно? — киборги-полицейские повернулись ко мне синхронно.

— Ну, на бережочек?

— Ты больной? А! Идиотский вопрос. Ты же черный урук. Из Сан-Себастьяна. Но — ответ однозначный: нет! Тебе нельзя на бережочек. Если так хочется сдохнуть — шуруй на мост и сигани с него тварям в пасть. Но ни один КПП тебя к Затону не пустит, у нас режим и вообще — вид на жительство у тебя не наш, так что… — Бобриков замотал головой и его аугментированные глаза никак не могли сфокусироваться и то косили на нос, то разбегались в разные стороны.

— Нет, ну чего вы как эти? Нет такого закона — желающих в Хтонь не пускать! — возмутился я и почесал отбитые ребра.

— Есть закон, нет закона… Нам не нужно чтобы ты тут сдох по нашей вине, пусть даже и косвенной, понятно? Не нужны Камышинской Вольнице такие проблемы! — рубанул ладонью воздух Бобриков. — Кстати, о проблемах… Вон, Сыскной приказ шагает, сейчас будет раздача слонов…

И откуда у них тут известно про раздачу слонов? Неужели свои Ильф и Петров имелись?

А Рикович и вправду был тут как тут — шагал через весь ангар, и полы его красивого черного пальто развевались во все стороны. Прибарахлился, приоделся государев бородач! Нео, ять, рыжий. «Матрица Перезагрузка», чтоб меня. Но слонов сыскарь не раздавал. Он вперился глазами в полицейских и спросил:

— Где задержанные?

— Пакуют… — переглянулись киборги.

— Передайте своим чтобы не смели отъезжать, я должен допросить их немедленно, — его лицо было бледным, на лбу вздулась жилка.

— А… — полицейские пребывали в растерянности.

— ИСПОЛНЯТЬ! — рявкнул, как плетью хлестнул!

Даже мне по ушам прошлось, а Бобриков с Куницыным аж присели. Никак ментальную технику применил? Я скосил глаза на татау — Ловец Снов не подавал признаков жизни. Или я ошибся, или это была узконаправленная атака. А может — природной урукской сопротивляемости хватило.

— Пошли, Бабай, со мной. Будем из твоих похитителей душу вынимать, — мрачно заявил он. — Хлою вообще наизнанку выверну, сволочь такую… Она мне и в Сан-Себастьяне плешь проела, это ж стерлядь каких поискать! Кровожадная сукина дочка!

И я пошел за ним. Мне было интересно, как работают менталисты, и на что способен молодой целовальник теперь. Ему, похоже, тоже это было интересно. Рикович вышагивал как оловянный солдатик, решительно печатая шаг и вбивая подошвы ботинок в бетонные плиты, покрывающие собой пол ангара и вообще — почти всю эту промзону.

Киборги общались между собой в режиме онлайн, им не нужно было куда-то звонить или бежать сломя голову, и поэтому к нашему приходу один из трех полицейских броневиков был открыт, и двери в десантный отсек — распахнуты. Там, прикованная к раскладному, закрепленному на стене сидению, находилась Хлоя.

— Всё равно убью, — прорычала она, буравя взглядом мое лицо. На губах у кибердевушки проступила кровавая пена, это было отвратительно, честно говоря.

— Ударься затылком о стену, — как-то