Рен тем временем приложила к ране свежие бинты. Дожидаясь, пока остановится кровотечение — и вместе с ним боль, Аэро присмотрелся к помощнице: короткие, слипшиеся от пота светлые волосы, ореховые глаза и… какое–то новое, поразительное и незнакомое выражение лица. Нежность? Если он правильно понимал значение этого слова… Сейчас, наедине с Аэро, Рен словно сбросила маску холодности, которую постоянно носила. Предстала перед ним другим человеком. Эту Рен капитан не знал. Пульс участился, и Аэро ощутил тепло вытекающей из раны крови. Почувствовал прохладные пальцы Рен у себя на плече. В душе у него что–то пробудилось — что–то сильное, не дающее покоя. Испугавшись, что выдаст себя, Аэро призвал на помощь холодный рассудок. К счастью, чувства быстро уступили место кристально чистой логике.

— Неисправность компьютера здесь ни при чем, — тихо произнес Аэро.

Рен встревоженно посмотрела на него:

— Зачем кому–то вмешиваться в настройки симуляции?

— Чтобы убить нас, — просто ответил Аэро. — Или чтобы вывести наш отряд из строя.

— Для чего?

— Чтобы мы не смогли отправиться на разведку на Землю.

— Что ж, им это почти удалось! Погибло двое солдат и… чуть не погибли оба командира. Я уж не говорю о психологической травме. Если все так, значит, на корабле бунт! Кто на такое способен?

— Тот, кто не хочет, чтобы мы стали первыми.

Рен поджала губы — поняла, что Аэро прав.

— Закай? Он выбрался до землетрясения и не застрял в симуляции с нами. И кстати, он эмоционален и психически подавлен. У него есть мотив, мы оба видели, как он обращается со своим оружием.

— Мотив? Проигрыш в поединке?

— Вы его не просто победили, а унизили.

Аэро опустил взгляд. Он ведь сделал это не намеренно, и Рен прекрасно это понимала.

— Я тоже сперва подумал, что виноват Закай: он импульсивен и, может, даже мстителен, но он не интриган. Подобные козни не в его духе. Если он и вовлечен в заговор, то действовал не один. Саботаж планировал не Закай, для него это слишком сложно.

— Значит, замешан кто–то не из отряда.

— И я так думаю. Представь: мы заперты в камерах, включены в симуляцию… любой мог проникнуть в контрольную рубку и скорректировать настройки. Например, командир другого отряда — из ревности, что на задание отправляют не его. Может, он надеялся, что мы, пострадав, отступимся?

— Такое возможно. В казармах зреет недовольство. — Рен немного подумала. — Закай сказал, что, когда он ворвался в контрольную рубку, там было пусто. Нам все равно следует обыскать ее, хотя вряд ли диверсант оставил следы. Признаюсь, у меня дурные предчувствия — боюсь, ниточка заговора ведет на самый верх.

Несколько секунд прошло в молчании, и вот наконец Рен прошептала:

— Виник?

— Я тоже о нем думал.

— Но это ведь лишь догадка.

— Знаешь, я видел лицо Виника, когда Верховный командующий отдавал мне приказ готовиться к высадке, — майор пришел в ярость. Еще до меня дошли слухи, что он мутит воду, убеждает остальных майоров, мол, Верховный командующий выбрал любимчиков.

— Ах он, лживый кусок дерьма! Простите, сэр.

Аэро усмехнулся:

— Я бы и сам лучше не сказал. Впрочем, Виник может быть хоть десять раз лживым куском дерьма, это не делает его предателем. Все–таки есть разница.

— Знаю, — разочарованно вздохнула Рен. — Но помяните мое слово, Виник опасен. У него зуб на вас. Дьявол, да у него всегда был на вас зуб — с тех самых пор, как он узнал, что вы сын Бриллштейна. Виник вас обоих ненавидит.

— Тогда нам следует быть осторожными. Мы еще не знаем, кто зачинщик. Выставим в казармах часовых — и больше никаких симуляций.

— Само собой, — вскинула бровь Рен. — Меня вы больше в камеру не затащите. Что планируете сказать солдатам?

Как хороший командир, она прежде всего — невзирая на обстоятельства — пеклась о благополучии подчиненных.

— Не много, — решил Аэро. — Скажем, что компьютер дал сбой и ведется расследование. Рядовым пока и этого хватит.

— А часовые? Как объяснить вахту?

— Подготовка к высадке.

Рен кивнула:

— Солдаты должны поверить. С жалобой к майорам обращаться будете?

Аэро покачал головой:

— Нет, пока не выясним подробностей. Официальное расследование займет слишком много времени, а наш отряд вылетает сразу, как улягутся бури. Пусть даже… не полным составом. — В горле сдавило, но Аэро через силу договорил: — Наши солдаты готовы, и нельзя, чтобы злоумышленник догадался о наших подозрениях. — Подумав, он добавил: — Кстати, тебе не кажется странным, что эвтанаторы прибыли раньше санитаров?

— Кажется… обычно они являются последними.

— Мне эта мысль не дает покоя, — признался Аэро. — Возможно, это совпадение: вдруг санитары где–то задержались? — Но впечатление было такое, что эвтанаторам не терпелось избавиться от тел. Они словно ждали вызова… если не сказать, готовились к нему.

— Вы считаете, это заговор, сэр? — встревоженно сказала Рен.

Аэро нахмурился:

— Слушай, мне все это нравится не больше, чем тебе, однако прямо сейчас я не могу доверять никому. Кроме… тебя.

Хмурое выражение на лице Рен сменилось легкой улыбкой. Их с Аэро взгляды снова встретились; в напряженном молчании прошла еще секунда, другая… В камере сделалось душновато. Может, так сказывалась на Аэро смерть в симуляции, дезориентация… или это нечто иное? У него сдавило дыхание.

Рен отвернулась и откашлялась.

— О, смотрите, кровотечение остановилось. Сидите смирно, пока я вас перебинтовываю. Не хватало еще, чтобы рана снова открылась.

Она принялась умело накладывать бинты и делать перевязь для руки. Ну и что же это было? Аэро потерял двух солдат, его самого ранили. Кто–то совершил на него покушение — или на весь его отряд. А ведь завтра ровно в девять часов утра им предстоит отправиться на Землю. Следует быть предельно осторожными. Осторожными как никогда в жизни.

(Майра Джексон)

А-а, покупатели!

Немолодая продавщица взглянула на ребят, прищурившись из–за толстых стекол очков. Майра, Возиус, Калеб, Рикард и Пейдж вошли в Первый сектор и проследовали к стойке, на которой валялись мятые бумажки. В воздухе густо кружили пылинки. За спиной у продавщицы виднелись многочисленные полки, заваленные до самого потолка изъятым имуществом. Продавщица усмехнулась было, но тут же закашлялась. — Да еще и демос, если не ошибаюсь.

— Да, мэм, — ответила Майра. — Не много у вас сегодня посетителей…