– Ну что ж, пойдёмте. Палата здесь недалеко, в конце коридора и находится.

* * *

Роза прислушивалась к тому, что происходит в больнице и внутренне морщилась от неприятных ощущений. Аура места сминала в комок все чувства, вгоняя в крайне подавленное состояние. Не удивительно, что интересовавшая её девушка наглухо закрылась от всего внешнего. Внутреннему зрению Розы незнакомка сейчас представлялась пятном пустоты, плывущим среди плотной вязи чужих разумов. Безумных, скорбящих, вопящих от дикого желания новой дозы – и обречённых на долгий путь, в конце которого одних ждало излечение, других – забвение. Роза видела, как обрываются ниточки жизни некоторых пациентов, резко, словно обрезанные – это не жильцы, наркотики выжрали их внутренний свет, и сила жизни уже угасала в них.

В прошлый раз Роза приходила сюда с одной целью, настройка на решение которой и служила ей защитой, закрывая от постороннего. Но сегодня ей приходилось следить за всем, что сейчас происходило внутри. Следить – и бороться. Бороться, стряхивая с себя липкую тину, наплывающую из больницы волна за волной.

Роза тихо охнула – пятно пустоты вдруг оделось ярким рыжим шаром огня. «Чертовка, вот ведь чертовка…» – охнула цыганка, лёгкость манипуляций с чистой Силой восхищала. Вот о чём рассуждала Иза, рассказывая внучке о Силах и Словах. И вот что едва не сожгло её в прошлый раз, когда она слишком близко подошла к образу девушки в том, ином мире.

Гадалка рассматривала пламенеющий ком, окутавший ауру девушки – синеву, пронизанную звёздами бесконечности. Да, именно такой огонь и выжег всю грязь в Валете, и именно этот жар она ощутила вокруг него в прошлый раз. Кстати, а как он там?

Роза переместила мысленный взор туда, где, по идее, находилась палата Кайзерова волчонка и успокоилась – парнишка всё так же плавал где-то далеко, оставив бренное тело на кровати. И был очень счастлив.

Она вернулась к пылающему маяком шарику огня. Девушка разговаривала с врачом, да, с тем, который встретил её и Кайзера с Граем в прошлое посещение. Доктор в мире сил отражался простым человеком, идущим по выбранному Пути, ровной и крепкой нитью устремлённому далеко в будущее. В этом человеке вряд ли заведётся гнильца.

Жар вокруг девушки вдруг опал, похоже, она тоже изучала собеседника. И снова Роза восхитилась чужому и чуждому ей навыку обращения с Силой. Напрямую, без Слов. Но, у каждого свой Путь, и главное – суметь пройти его достойно, до самого конца. Да и есть ли он, конец? Короткая земная прогулка сквозь мучения и боль, счастье и радость – всего лишь маленький его отрезок.

Так, похоже, врач и посетительница отправились к мальчишке. Да, точно. Что ж, ещё несколько минут, и ей можно заходить. Не дай Яхве, она упустит миг, и девушка не справится с тем, что собиралась сделать.

Роза выждала несколько минут и открыла дверь больницы.

Предупреждённая Палычем охрана проводила его до самой каморки, цепко наблюдая за каждым шагом гостя. Грай всем своим видом демонстрировал чистоту намерений и дружелюбие, но спрятать истинное Я не умел. И охранники видели в нём того, кем он и являлся – знающим свою силу зверем, вышедшим на прогулку.

Пал Палыч встретил его молча. Указал на стул, на котором, казалось совсем недавно, сидела Катя, загремел стеклом в ящике.

Стул тяжело скрипнул под мощным телом детдомовца, и Палыч хмуро сверкнул глазами исподлобья. А потом извлёк на свет божий две большие кружки, обшарпанные и побитые, с погнутыми краями и ручками, увидев которые, Грай вздохнул от неожиданности. Он не ожидал увидеть рукогрейки, как их назвали детдомовцы – прижимаемые к телу огромные кружки с горячим чаем прогревали до самого нутра. Такие монстры имелись только в столярке у Палыча, появившись в детдоме вместе с ним. Откуда их взял мастер – никто не знал. Но каждый мог прийти и согреться, как тёплым словом, так и теплом этих грелок. Чай хозяин мастерских тоже заваривал не пойми из чего – но вкус и аромат Грай запомнил на всю жизнь. Возможно, это был обычный чай, только пропитанный неподдельной заботой и любовью Пал Палыча – он не знал. Но сейчас в каморке стоял именно тот аромат, истекающий из щербатого фарфорового заварника в центре стола. Картину завершала пиала с кусками колотого рафинада, стоящая там же.

– Палыч, – Грай решился продолжить разговор, но хозяин мотнул головой, призывая помолчать. Потом не спеша пододвинул чайник. В кружки полилась струя коричневой заварки. Комнатку затопило густой волной чайного аромата, вырвавшегося, наконец-то, из тесного вместилища, и Грай прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям детства.

Потом плеснуло щедро из чайника, прогремела пододвигаемая кружка. Аромат ударил прямо в нос, вместе с горячим парком, и Грай по-кошачьи зажмурился от удовольствия. Приоткрыл глаза и аккуратно взял кружку, отхлебнул не спеша, избегая ожога, прижал к телу. Чёрт с ним, с дорогим пиджаком, тряпки можно найти новые, воспоминания – нет.

Жар мгновенно растёкся, пробежавшись по каждой жилке.

– Хорошо? – Палыч отхлебнул густое варево, рецепт которого, похоже, решил унести вместе с собой.

– Палыч… Ты…

– Пей, пей… Пока угощаю. Глядишь, и не в последний раз. Пей, Серый, пей, лови момент. Заодно и память тебе прочистит.

– Да уж… – Грай ухмыльнулся. – Гад ты, Палыч. Знаешь, как и чем человека арканить.

– Поживёшь с моё, и не тому научишься. – Пал Палыч уверенно отбивал подачи, не спеша сам и не торопя гостя.

Чаепитие расслабляло, настраивая на задушевный лад, тот самый, что канул в Лету давным-давно. И они смаковали напиток, капля за каплей, смакуя и вкус и момент. Жаль, что кружки не бездонны.

– Ну, рассказывай. Зачем прилетел-то, вроде и так задушевный разговор получался. – Палыч прищурился хитро, словно готовил каверзу. Сергей помолчал, и решил не отшучиваться.

– Палыч, кончай уже, а? Знал ведь, что прискачу?

– Нет, не знал. Была слабая надежда, что поймёшь ты… вот и срослось, как положено. А что приехал – спасибо. Не дело задушевное железяке доверять, с чайком вот, в самый раз будет.

– А что крутил тогда, не позвал?

– А я не девочка, Серёж, чтобы звать. Сам понял, что нужно приехать – за то и молодец. А не понял бы, ну, что ж – знать, судьба такая.

Грай ощутил себя щенком перед матёрым псом, который только что показал юнцу, как тропить добычу. И как вонзать в неё зубы, не убивая.

– Да уж, судьба дело такое, – неловко отшутился он, соскакивая с темы. – Палыч, не темни. Слишком уж ты много знаешь о том, чего не можешь знать в принципе. Если раньше мы тебя, тайком друг от друга, информацией снабжали, совета испрашивая, то сейчас этого нет. Откуда ты узнал, чёрт меня задери, о том, что за школой наблюдают, и самое интересное – что он из наших? Кротов у нас не может быть, тут я спокоен. Остаётся один вывод, он просто напрашивается – ты знаешь того, из-за кого весь сыр-бор, и, мало того – вы в связке. Учитывая способности этого человека, если Роза не лжёт, то только этим и можно объяснить всё – он ведь может чувствовать чужое внимание?