К моему изумлению, Первопредок клана спускался к своему гнезду — я узнала очертания пиков и ущелий, которые сун Ирридан показывал мне на карте несколько дней назад. А потом узнала и разрушенный каменный мост, и Белые врата, и почти восстановленный портальный круг, вокруг которого суетились Вороны в форме стражников и в простых черных камзолах.

Через обрушившиеся пролеты моста был перекинут легкий подвесной мостик, укрепленный магией, и по нему, цепляясь за веревочные перила, передвигалась уже знакомая мне парочка — молодой парень и его маленькая сестренка лет пяти. Ингер и Данка. Оба были уставшие, запыленные, их одежда поистрепалась, а мешок где-то потерялся. Видно, что остаток пути им дался нелегко. Брат крепко сжимал ручонку сестры, утонувшую в его широкой крепкой ладони, а на его симпатичном лице светилась широкая улыбка. Второй рукой он держался за «перила»: пропускал веревку в кулаке, не разжимая пальцев.

«Странно, почему они не пользуются крыльями?» — удивилась я, а потом вспомнила, что у юных Воронов даже после второй инициации еще слишком слабые крылья, чтобы рискнуть перелететь через широкую расщелину пропасти.

Первопредок уселся на уцелевший от врат столб и склонил голову, рассматривая толпу мужчин и приближающихся путешественников. Два стражника отделились от магов и внимательно наблюдали за происходящим.

«Почему им никто не помогает?» — опустилась я на второй столб.

Белый Ворон повернул ко мне голову, насмешливо каркнул. Его никто не услышал. Нас никто и не замечал, кроме самих путешественников. Маленькая ясновидящая, узрев Первопредка, подпрыгнула, вырвалась и понеслась вперед, показывая на Ворона пальцем и что-то крича. Парень бросился за ней. Деревянные мостки зашатались, раскачиваясь от их бега. Внезапно девочка споткнулась, упала, покатилась, обдирая коленки и локти.

Наблюдавшие стражи взвились в воздух, как ракеты. Не успели. Ингер в отчаянии прыгнул, распахнул крупные, но в клочья изодранные крылья, и в последний миг перехватил уже юркнувшую в пропасть, как монетка, сестру за руку.

Стражи мгновенно развернулись в воздухе и вернулись на свой пост.

«А, так это испытание! — возмущенно фыркнула я. — Типа кто выживет, тот достоин почетного звания потомка Белого Ворона. И не жалко ребенка? А если бы твой хранитель разбился? У вас и так мало детей рождается».

Первопредок гневно встопорщил перья и стал похож на петуха. «Эх, — внезапно кольнула меня ностальгия. — Как там мои боевые петушки поживают? Не обижает ли их Кенз? Может, давно уже в суп пустил, скормил армии зомби… И как там без меня Лаори-Эрль?» Никогда не думала, что буду так тосковать по чужому дому.

И по его хозяину. А этот гад пернатый меня на овощ променял! Обидно.

Я так увлеклась пестованием и взращиванием обид, что не сразу осознала перемены: мои «глаза» смотрели уже не на очертания моста и стражей, не на перепуганную девочку-вещунью и ее спутника, а на гигантский зал трапезной.

Но точка, откуда я наблюдала, находилась высоко под сводом, и я ощущала себя так, словно стала резной фигурой на одной из колонн. Каменным барельефом.

Ракурс был выбран наилучший: я видела свое кресло со стороны спинки, собственную макушку, выглядывавшую из-за кресла, и всех сотрапезников, взявшихся за руки и застывших в неподвижности вокруг длинного овального стола. Жуткая картина.

О том, что мы все живы, говорил лишь переменчивый блеск камней на вздымавшихся от дыхания ритуальных одеяниях. Блеск алмазов, игравших под косыми утренними лучами, лившимися в распахнутые окна, окутывал нас сияющим облаком. Щит не препятствовал сильному сквозняку: ветерок играл локонами женщин, ворошил цветы в вазах, теребил полотнища стягов на стенах.

Внезапно зал наполнился шорохом множества крыльев. Призрачные птицы кружились над столом, опускались вниз и растворялись в телах магов, но за их спинами распахивались черно-белые узорные крылья, создавая грозную стену вокруг сидящих. Только за моей спиной ощущалась пустота, словно моя душа не желала раскрываться.

А еще через миг словно померкло солнце: в распахнувшиеся высокие двустворчатые двери ворвался огромный клуб мрака. Хлопнули, складываясь, мощные крылья, и тьма растаяла. Вместе с ней дрогнул и опустился крылатый щит. Магические крылья растеклись шелковыми плащами за спинами Воронов.

Гость стремительным чеканным шагом пересек зал, остановился рядом с моим креслом, положил ладонь на его резную спинку. Как жаль, что я из своей точки наблюдения не могла видеть его лица. Но моя истосковавшаяся душа затрепетала, и сердце на миг замерло, пропустив удар.

Стоило подумать, как невидимые крылья перенесли меня на противоположную сторону зала. Теперь отлично! Я впилась взглядом в жениха. Как же я соскучилась по серебру серых глаз, ироничной усмешке твердых губ, по упрямому подбородку с легкой ямочкой, и главное — по ощущению спокойствия, надежности и странной щемящей нежности, которое охватывало меня каждый раз, когда этот злостный некромант оказывался так близко.

— Так и быть, не вставайте, держите цепь, благородные суны, и вы, первородная сара Риандра, — с усмешкой сказал хаор Дэйтар Орияр. — Держите, пока я не скажу вам возвращаться. Я оказал вам честь своим визитом, чтобы сообщить, что ваш поиск бессмыслен.

Сара Риандра, державшая меня за руку с каплей Ока Истины, вздрогнула и шумно вздохнула.

— Дух Первопредка Белого Ворона не вернется в ваш клан, — сообщил Дэйтар. — Я не позволю, пока во главе стоит род, предавший хаоров Орияр. Да Белый Ворон и сам не хочет, потому и не торопится показать вам своего хранителя.

Кто-то вскрикнул, маги пошевелились, но не разорвали цепь, наоборот, мои руки стиснули с двух сторон еще крепче.

— Правящая династия должна быть смещена, — потребовал хаор. — Но у вас есть еще один путь, не так ли, сара Риандра? И этот путь ты провидела, поэтому предпочла принять удар на себя, чтобы спасти мою таинэ и получить мою благодарность за ее жизнь. Так?

— Да, хаор, — прошелестела бледная как смерть женщина.

— Что ж, я благодарен. Если у вас хватит смелости, Белые Вороны, вы все можете покинуть Суаф и создать собственную сферу. И это решение вы должны принять сейчас.

В зал вошел еще один гость, и я с удивлением узнала в нем Ингера, сопровождавшего свою сестренку. Только на этот раз он был без девочки, а на его плече, крепко впиваясь когтями в пропыленную стеганую куртку, сидела крупная белокрылая птица. Первопредок снисходительно блеснул на меня глазом и занялся чисткой ослепительных перьев. А Ингер поднял глаза и… подмигнул мне. Так вот кто на самом деле был хранителем дара! Почему я решила, что это малолетняя вещунья?

Маги растерянно переглядывались, но все еще держались за руки. Мои ладони ощутимо и неприятно покалывало, словно через них пропускали слабый ток.

— Сейчас, моя таинэ. — Дэйтар положил ладонь мне на плечо — той мне, сидящей внизу в зале. И меня-наблюдательницу сдернуло вниз, и в следующий миг я оказалась в собственном теле. Но видение не закончилось, судя по яркости красок и феерии магических узоров, которые в состоянии медитации виделись более четко и объемно.