ему, я это чувствую. Поддерживая меня, он начинает двигаться, медленно и методично. Но вскоре хладнокровие его покидает, и он начинает увеличивать темп. С каждым мощным рывком я все больше отдаюсь этим ощущениям и, наконец, не выдержав сладкой муки, взрываюсь в сокрушительном оргазме. Из губ Дэймона вырывается низкий хриплый рык, он зарывается носом в мою шею и одновременно кончает с громким бессвязным стоном.

Из его груди вырывается шумное дыхание, он все еще наваливается на меня сверху, пока я, потрясенно моргая, пытаюсь сфокусировать на нем невидящий взгляд. Дэймон приподнимается и нежно целует меня в губы.

— Ты даже не представляешь, насколько ты соблазнительна, — он все еще во мне, и несколько секунд мы просто замираем в тишине, наслаждаясь сладким послевкусием нашей близости. Резкий сигнал таймера вырывает из этого момента. Дэймон помогает мне спуститься на пол, все еще удерживая руки на бедрах. Он снимает презерватив, выкидывает его в урну и поворачивается ко мне. Ни слова не говоря, он поднимает мое лицо наверх, держа подбородок двумя пальцами, и целует меня в кончик носа. Таймер снова нетерпеливо пищит.

— Кажется, я утолил голод, — его рука поглаживает меня по обнаженным ягодицам, — хоть это и ненадолго…

Я обвиваю его шею руками и мягко чмокаю в подбородок.

— Надо выключить духовку, если ты не хочешь есть угли.

Дэймон нехотя отпускает меня, а я торопливо натягиваю лежащие на полу штаны и прихваткой вытягиваю приготовившуюся пиццу.

Спустя несколько минут мы уже сидим друг напротив друга и молча едим. Когда с поздним ужином покончено, Дэймон помогает мне загрузить посудомойку.

Воцаряется молчание. Пока я убираю остатки продуктов в холодильник, Дэймон уходит и садится на диван. Спустя несколько минут он все же спрашивает тот самый вопрос, которого я боялась.

— И все же, где ты была после работы?

Я отвечаю, не поднимая глаз от стола, который протираю.

— Мне кажется, мы уже проходили это совсем недавно…Вчера! Когда ты заблокировал мой телефон!

Дэймон недовольно хмыкает, и примирительно добавляет.

— Это простое любопытство…

— Это паранойя, Дэймон, — я смотрю на него, пока он не отводит взгляд.

— Я волнуюсь за тебя.

— Ты меня преследуешь.

— Разве тебе это не нравится?

— Я сегодня уже просила тебя о простом одолжении…неделе без тебя.

Дэймон недовольно хмурится.

— Я не могу. Хотел, правда… Битый час колесил по городу, и всякий раз оказывался возле твоего дома.

Ничего себе. От слов Дэймона мое сердце сжимается. Я заканчиваю с делами и иду к нему. Мне нестерпимо хочется быть рядом, но вопреки этому желанию, я опускаюсь на другой край дивана. Это не остается незамеченным и Дэймон усмехается.

— К чему все это, Мия?

— Что именно?

— Почему ты боишься признаться самой себе, что я тебе нужен?

Ну вот. Самое подходящее время поговорить по душам. Я оборачиваюсь к нему. Не могу не любоваться его правильными чертами лица, небрежно растрёпанными волосами.

— Я не боюсь признаться в этом себе, ты не прав. Мои страхи куда более серьезны.

— Так поделись ими со мной, и тебе станет легче.

— Очень странно делиться переживаниями относительно тебя с тобой же.

Дэймон берет меня за руку и тянет к себе.

— Иди ко мне, — он усаживает меня к себе на колени. Я оказываюсь в крепких объятиях и в ту же секунду чувствую невероятное облегчение. Я, наконец, выдыхаю, и расслабляюсь. Дэймон ощущает это и чмокает меня в затылок.

— А ты попробуй. Я не хочу недопонимания, между нами. Кто если не я развеет все твои сомнения. Разве тебе плохо рядом со мной?

— Мне очень хорошо. Вот этого я и боюсь. Боюсь того, что будет после. После того, как ты исчезнешь, — я чувствую, что рано или поздно должна поделиться с ним своими терзаниями, он прав.

Дэймон поднимает мое лицо наверх, так, чтобы я могла видеть его.

— Почему ты так думаешь обо мне?

Я не могу оторваться от его черных непроницаемых глаз.

— Потому что так не бывает, Дэймон. Я не верю в сказки, не верю, что это может происходить со мной. Ты не можешь происходить со мной.

Рэй еще сильнее сжимает объятия, на миг у меня перехватывает дыхание.

— Ты чувствуешь мои прикосновения? — он касается моих губ в едва ощутимом поцелуе.

— Да, — выдыхаю я.

— Значит, все, что происходит здесь — реальность. И то, чем мы занимаемся — он запускает ладонь мне под футболку, пробегая пальцами вдоль позвоночника, — тоже реально. Перестань бояться, перестань убегать от меня, и просто наслаждайся моментом. Я уже говорил тебе, важно то, что происходит сейчас, здесь.

— Значит ты даешь мне гарантии, что потом больно не будет?

Дэймон сдвигает брови и хмурится.

— Ты перечитала трагических романов? Не допускаешь счастливого конца?

Я осторожно высвобождаюсь из его рук и разворачиваюсь лицом к нему, усаживаясь сверху.

— Осторожно, детка, я могу воспринять это как намек…

Пан или пропал. Пусть он посмеется надо мной, но я должна ему сказать.

— Дэймон, я боюсь, что влюбляюсь в тебя.

Несколько секунд он молча изучает меня, будто оценивает, насколько мои слова могут быть правдой. Я не понимаю, о чем он думает, и тоже буравлю его взглядом.

— Ты не должна любить меня, — наконец произносит он и то, что я слышу сжимает мое горло в болезненном спазме. Я пытаюсь слезть с его колен, но Дэймон с силой удерживает меня на себе.

— Не смей убегать! Я хочу договорить.

Я отчаянно пытаюсь высвободиться из его рук, но чем больше я сопротивляюсь, тем крепче он сжимает меня, и наконец, опускает на диван, прижимая к месту всем своим весом.

— Мия, перестань! Я не хочу причинять тебе боль, — он с силой сжимает мои запястья, лишая возможности шевелиться.

— Что ты от меня хочешь, Дэймон? Ты просил поделиться своими страхами, я сделала это. И что получаю взамен? Насмешки?

Дэймон стискивает зубы и нарочито спокойно отвечает:

— Я над тобой не насмехаюсь! И никогда бы не стал. У меня тоже есть страхи, Мия! Я боялся именно этого! Я боялся, услышать от тебя эти слова!

— А что здесь плохого? Ты боишься чувств? Как такое может быть? Ты несколько часов назад предлагал мне выйти за тебя? Зачем?

Дэймон опускает голову и упирается своим лбом в мой. Он закрывает глаза и пытается взять себя в руки. Я вижу, каких усилий стоит ему говорить спокойно.

— Это сложно! Это все невероятно сложно! Я не готов тебя ни с кем делить. Ты только моя! И точка! И я могу добиться этого просто формально, но при