– Именно так. Как вы понимаете, в наших рядах наметился раскол… особенно когда я понял, что корни заговора далеко за границами Российской Империи. Но они обманули сами себя, сосредоточив в моих руках слишком много власти. – Лицо Куракина прорезала хищная кривая ухмылка. – Марионетка оборвала ниточки и замахнулась на кукловода. Если в тот день я смог бы взять дворец и столицу – уже на следующий все верные нашему делу полки присягнули бы наследнику Павлу. Можете не верить мне, князь, но я собирался арестовать и предать суду заговорщиков – всех до единого.

– В таком случае, вам пришлось бы арестовать и себя самого. – Я пожал плечами. – Признаться, я не понимаю, к чему все эти разговоры. Меня мало интересуют ваши мотивы, генерал, и уж тем более они не заинтересуют ее императорское величество. Руки заговорщиков в крови по локоть, и то, что вы решили стать предателем дважды, не может служить оправданием. Никоим образом.

– Я не собираюсь оправдываться, князь. – Куракин чуть возвысил голос. – Не собираюсь убеждать вас в чем-либо и уж тем более не собираюсь просить у государыни помилования. Единственное мое желание сейчас – исправить те ошибки, которые пока еще не поздно исправить.

– Милости прошу, генерал. Я даже готов помочь, – отозвался я. – Прикажите вашим людям сложить оружие. Отвезите меня во дворец, сдайтесь Багратиону. Его светлость непременно вас выслушает – и враги короны и государства непременно будут найдены и наказаны. Как вы того и желаете.

– Не все так просто, князь. Появись я сейчас в Петербурге – вряд ли доживу до обеда. Даже если Багратион посадит меня под десять замков в самую надежную камеру в Петропавловской крепости и поставит охранять хоть целый полк жандармов. – Куракин сложил руки на груди. – Не то, чтобы я так уж сильно боялся за собственную участь, но уж поверьте, у меня есть причины… Собственно, поэтому вы и здесь.

– Я?

– Да. Хотел бы я, чтобы наша встреча случилась при иных обстоятельствах, но другого шанса может и не быть… так что выбирать не приходится. – Куракин чуть склонил голову. – Так что я, с вашего позволения, все-таки перейду к делу.

– Как пожелаете. – Я развел руками. – Я ваш пленник и определенно не в том положении, чтобы позволять и запрещать что-либо.

– Предпочитаю называть вас гостем, хоть все это мало похоже на светский визит, – огрызнулся Куракин. – Как бы то ни было, беседа не будет долгой. Я собираюсь лишь попросить, чтобы вы говорили с наследником Павлом от моего имени.

– Вот как… А почему вы думаете, что его императорское высочество вообще станет меня слушать? – Я на мгновение задумался и добавил: – Если в принципе допустить, что он пожелает вести переговоры с изменником.

– Не нужно прибедняться, ваше сиятельство, – усмехнулся Куракин. – Мы все прекрасно осведомлены о вашем положении и при дворе, и уж тем более – среди столичной знати. Если память мне не изменяет, его высочество пожаловал вам чин камер-юнкера.

– И поэтому вы решили похитить меня? Могли бы подыскать кого-нибудь посолиднее.

– Вообще-то мои люди спасли вам жизнь! – Глаза Куракина сердито сверкнули в полумраке. – Но я не смею требовать и даже не жду благодарности. В конце концов, сейчас вы один куда важнее нас всех вместе взятых.

Я почувствовал Дар. Пока еще не полноценную магию или эманацию родового Источника – но уже что-то. Слабенькое, настолько что его можно было спутать с легким дуновением ветерка… и все же. Видимо, мы с генералом уже отошли достаточно далеко от автомобиля с «глушилкой». И если сделать еще пару шагов…

– Три метра дальше по тропе. – Куракин остановился и даже демонстративно отступил чуть назад, к машинам на дороге. – Может, быть, три с половиной, точное значение так и не смогли измерить. Возможно, оно еще как-то зависит от личной силы Одаренного.

– Не нужно играть в благородство, – отозвался я. – Я все равно планирую удрать, как только…

– Как только выслушаете меня. – Куракину явно стоило немалых усилий оставаться на месте. – Поймите же наконец, князь, это касается не только меня, вас или кого-то еще. Это касается судьбы всей нашей с вами страны! Едва ли дворянская честь рода Горчаковых пострадает, если я расскажу то, что должен рассказать. Если угодно – встаньте там, где желаете, а я больше не сделаю ни шага – если уж моего слова вам недостаточно.

Генерал явно брал меня на «слабо»… и почти взял. Но плясать под его дудку мне хотелось даже меньше, чем показаться трусом. Так что я неторопливо прошел несколько шагов вперед и, разворачиваясь, набросил на себя все защитные плетения, которые смог вспомнить. Вряд ли у Куракина не имелось в рукаве пары тузов, но с родовым Даром я получил хоть что-то похожее на паритет.

– Вы здравомыслящий человек, князь. Верный стране и короне, хороший солдат и, в отличие от меня, еще и достаточно дальновидны. Неудивительно, что императорская семья приблизила вас ко двору… Не, не нужно спорить! – Куракин предупредительно поднял руку – видимо, почувствовал, что я сейчас снова начну изображать недоумение. – Я знаю о вас куда больше, чем вы можете себе представить. Поступки, интересы, военные подвиги, награды… И не только это, конечно же. Вы – один из немногих, кто сейчас сможет разумно распорядиться тем, что я собираюсь сказать.

– Так говорите. – Я пожал плечами. – Пока я не начал думать, что вы привезли меня сюда слушать дифирамбы.

На этот раз издевка подействовала. Генерал гневно полыхнул эхом заглушенного Дара, засопел – но потом все-таки заговорил снова.

– Я готов назвать заговорщиков, всех до единого. Не ту шушеру, на которую сейчас так старательно охотятся Третье отделение и все столичные жандармы. – Куракин поморщился. – А истинных выгодоприобретателей того, что творилось в стране последние полгода. Тех, кто предпочитал держаться в тени и тайком продавал Империю германском кайзеру и…

– Графа Орлова? – наугад бросил я. – Или его светлость князя Меншикова?

– В том числе. – Если Куракина и удивила моя осведомленность, виду он не подал. – Поверьте, князь, на самом деле даже этих имен окажется куда больше – и некоторые вас неприятно удивят. Также я готов предоставить информацию, откуда мы получали приборы подавления магии, кто поставлял чертежи панцеров, оружие… деньги, в конце концов. Банки, склады, которые люди Багратиона еще не успели…

– Довольно. – Я не стал дослушивать список, который, похоже, мог продолжаться чуть ли не бесконечно. – Все это вы могли бы рассказать и Третьему отделению, и кому угодно еще – но заявиться в столицу не пожелали… Значит, хотите предложить сделку. Но какую? И почему не самой государыне, а наследнику Павлу?

– Узнаете… и очень скоро. – Куракин покачал головый. – Такому уму можно позавидовать, князь, хоть вы и упорно упускаете из виду, что для некоторых людей благо страны могут быть важнее и собственной выгоды, и даже чести. Но вам я хочу предложить возможность, которой может уже не представиться.

– Я весь внимание.