Аристарх прошел к окну, помолчал, зачем-то пошарил по карманам пиджака, посмотрел на улицу. Перед глазами был больничный двор с асфальтными дорожками, с клумбой посередине, со скамейками вокруг, с зеленой полянкой, выкошенной травой, невысокими деревьями вдоль решетчатого металлического забора. Створки окна приоткрыты, и с улицы тянуло утренним свежим воздухом, чувствовался легкий ветерок. Акламин оперся ладонями о подоконник и, не оборачиваясь, отозвался:

— Знать бы заранее, где подстелить соломку.

Развернулся лицом к Глебу:

— Но ведь Кир не пошел к нам. И сомневаюсь, что пришел бы, если бы ты отказал ему. И тогда кто знает, как могло бы все обернуться. Так что работаем над тем, что есть, а не над тем, что могло бы быть. Скорее всего, эта каша заварилась бы в любом случае без тебя и даже без него. Так либо иначе.

Не успел Корозов ответить Аристарху, как у двери его палаты раздался женский крик, и в дверь, сметая с пути охрану, ворвалась жена Артема, Райка. Ярко, безвкусно одетая, в золоте и драгоценных камнях, она буквально тащила на себе охранника, удерживающего ее. Бушевала, вперив в Глеба красные глаза:

— Это ты убийца! Тамарка — убийца! Вы оба убийцы! Это вы сделали меня вдовой! Я вам отомщу! Я вам отомщу!

Глеб удивленно уставился на нее. Он не был с нею знаком и не сразу сообразил, кто это. Она кричала:

— Артем знал, что в кафе ты устроил западню, ты хотел там убить моего мужа. Не получилось, так здесь добился своего! Ты подонок! Убийца! Я ненавижу тебя! Я отомщу тебе!

Корозов сдерживал себя от внутреннего взрыва. Наконец терпение лопнуло, и он вспыхнул:

— Умерь пыл, женщина! Дура! Что ты молотишь?!

Играя желваками, поднялся с кровати, стоял перед Райкой, голый по пояс, с повязкой на плече, резко приказал охраннику:

— Убери эту сумасшедшую!

И почувствовал, что не должен был так грубо обходиться с женщиной, у которой случилось несчастье, горе, но нервы у него сдали. Последнее время они были натянуты, как струны, и, казалось, вот-вот могут разорваться.

Охранник сгреб Райку в охапку, оторвал от пола и насильно вынес из палаты. Она продолжала громко поносить Глеба и Тамару. Глаза ее были сухи, но безумны и красны.

Отойдя от ее крика, задышав ровнее, снова сел на кровать, глянул на Акламина:

— Ты слышал, что она несет?

— А чего ты еще ждал? — Аристарх в ответ наклонил голову. — Артем подозревал тебя. И жена наверняка знала об этом. Ее можно понять. Со смертью Артема она теряет много, все теряет. Ведь она, наверно, уверена, что Кира нет в живых, а потому знала, что мужу достанется хорошая толика наследства. Кроме того, не забудь, что жизнь этой женщины состояла из одних потрясений. Она, очевидно, преследовала какие-то свои цели, когда изменила Артему и стала любовницей его отца. Но Былеев поиграл с нею — и выбросил, как надоевшую игрушку. Для нее, мне кажется, это был удар. Надежды рухнули первый раз. Потом Кир исчез. Поверив в то, что он уже мертв, она ждала, что часть его состояния достанется ее мужу, а значит, надеялась, что что-то перепадет и ей. Но здесь новое второе потрясение. Убивают Артема. А это все, конец, она осталась ни с чем. Для женщины страшно, когда рушатся ее самые большие надежды.

— Но я-то здесь при чем? — сказал Корозов разочарованно. — Убили впустую время на Артема и Тамару, другими делами надо было заниматься.

— Ты бы выделил ей охрану, — сказал Аристарх. — Она ведь обращалась к тебе за помощью. И про себя, кстати, не забудь. Посмотри, что ты делаешь! Это же несерьезно. Возле твоей двери болтается один человек. Да и тот молоденький мальчишка. Что он один может сделать? В лучшем случае прокричать: «Помогите!» Вчерашний случай с двумя охранниками не стал для тебя наукой. Все ты лезешь на рожон. Умерь свой пыл и самонадеянность. Это тебе не игра в солдатиков. Здесь, как видишь, убивают по-настоящему. Кстати, как себя чувствует официант из кафе? Он тебя прикрыл тогда, ведь тоже лежит где-то в этом отделении!

Корозова укололо замечание Акламина по поводу его самонадеянности, но Глеб проглотил пилюлю, понимая в глубине души, что Аристарх прав. Проговорил:

— У меня были двое у двери, но одного ночью я оставил возле Тамары. Исаю уже приказал, чтобы подобрал для нее ребят. Официант идет на поправку, врачи говорят, выкарабкается. Я поддерживаю парня. Морально и материально. Так что не щипай меня зря. Ну и о себе позабочусь. Я прекрасно понимаю, что шутки давно закончились. Эти твари, видать, серьезно взялись за меня.

Акламин еще некоторое время продолжал стоять у окна.

Кровельщик был доволен. С Артемом разобрались блестяще. Но вместе с тем, когда ему позвонила Тамара и сообщила, что ночью хотели убить ее и что она чудом осталась жива, Леонтий был обескуражен. В Артеме он видел главное заинтересованное лицо. Возможно, это была его последняя попытка. И так совпало, что все произошло в одну ночь. Теперь Артема нет. Никаких попыток больше не должно быть.

Между тем оставлять Тамару в больнице и дальше нежелательно, надо тщательно приглядывать за нею, чтобы она постоянно была у него на глазах. Теперь она единственная наследница всех денег Былеева, и пока она не получит доступ к ним, ее нужно беречь как зеницу ока.

Леонтия привело в замешательство сообщение Тамары о том, что по ее просьбе возле палаты Глеб выставил охрану. Это было лишнее. Корозов для него был уже ходячим трупом. Сейчас к Тамаре подпускать его нельзя никоим образом. Все поменялось. Нельзя позволить Глебу распустить над нею свои крылья, он и так уже слишком много знает и долго живет. А если запустит лапу в бизнес Былеева, пиши пропало. Кровельщик остро уловил жгучую опасность для себя. И пока этого не произошло, тему надо окончательно закрыть. Раз и навсегда. Хватит тянуть резину. Все. Немедля нужно кончать с Глебом. Выманить из больницы и порешить.

В одну из ближайших ночей перед рассветом группа подручных Леонтия в масках подкатила к магазину Корозова, в мгновение ока побила стекла, ворвалась внутрь, повязала охранников и устроила погром. Будто Мамай прошел. Закончив, погромщики прыгнули в машины и стремительно скрылись.

Глебу сообщили об этом через четыре часа. Уже утром. Позвонил Исай с места погрома. Корозов немедленно собрался и, не обращая внимания на протесты медперсонала, выехал в магазин.

Подручные Кровельщика повели его от дверей больницы. Леонтий, получив информацию о том, что Глеб отъехал, тоже сел в машину и двинулся в том же направлении. Остановил авто за углом третьего от магазина дома, но так, чтобы ему сквозь мелькающих пешеходов было видно здание. Операция начиналась.

Исай с директрисой магазина встретил Корозова у магазина.

Улица была оживленной. Несмотря на утренние часы, пешеходы уже вовсю сновали между многоэтажными домами, топали по тротуарам, дорога наполнялась транспортом. На остановке неподалеку то и дело пищали тормозами автобусы, останавливаясь и забирая людей. Сменяли один другого, развозя по разным маршрутам.