меня вглубь, приглашая на танец. У меня должна быть возможность полностью насладиться последними часами своей свободы. Уже завтра я стану замужней и должна буду беспрекословно подчинятся своему мужу. Кто-то даже пытался внимательно рассмотреть мои узоры хной, чтобы найти ту самую заветную, по их мнению, букву. Мне же совершенно плевать, что нарисовано на моих руках, и где находится первая буква имени Амрани.

Пока я танцевала и старалась улыбаться каждому, моя мать исчезла с праздника. Я знаю, что сделала ей очень больно. Но меня это не расстраивает. Наоборот, только веселит. Она ведь тоже причиняла мне боль и никогда не думала о моих чувствах. В её жизни всегда превыше меня стояли лишь два человека: обожаемый муж и сын. В нём она находила частичку счастья. Моё же сердце всегда было разбито на мелкие частички. С годами это стало для меня клеймом, подобное тому, какие наносили рабам их хозяева. Единственное различие, моё клеймо не было видно окружающим.

— Позвольте мне с вами немного потанцевать, — сильные руки касаются моей талии и притягивают в свои объятия. От неожиданности я чуть не теряю равновесие. Но могущественная хватка удерживает меня от позорного падения посреди толпы гостей.

— Выпусти меня! — пытаюсь вырваться из хватки. Но она с каждой секундой становится сильнее. Сдавливает мою грудную клетку, отчего дышать нормально не получается.

— Какая же ты дикая штучка, — когда горячее дыхание касается моего уха, понимаю, что это самый нахальный подлец на всей планете держит меня на виду у всех.

— Не могу поверить в то, что ты осмелился прийти сюда в женской одежде, — с трудом удаётся контролировать голос.

— Не думай, что я пришёл сюда из-за большой любви к тебе, — мужские руки хватают меня за ладони и отталкивают от себя. После чего он начинает тянуть меня за собой, уводя из толпы в более спокойное место.

Вся любовь — это лишь обман. Злая шутка. Нож, который режет человека на части.

Этот урок я усвоила слишком хорошо.

— Не думала, что ты в глубине души женщина, — саркастично произношу ему в спину, пока Малик продолжает идти.

— А я не думал, что ты в глубине души та ещё сука, которая раздвигает ноги после пары ласковых слов, — язвит в ответ.

Эти бесконечные слова с подтекстом выводят меня из равновесия. Ублюдок заявился без зазрения совести ко мне домой уже в который раз!

Совесть и Малик Амрани несовместимые понятия.

— Тебя никто не просит брать в жёны шлюху, — пытаюсь своими словами вывести его из равновесия.

— А может мне нравится трахаться именно с такими.

— Брак не сможет держаться на одном сексе. Да и с чего ты взял, что я буду с тобой спать после всего случившегося? — говорю честно.

На одной постели мы с ним далеко не уйдём. И желания снова становиться причалом для справления нужд у меня нет никакого желания.

— Разве у тебя будет выбор, принцесса, смеётся он.

— Тебе кажется это смешным?

— Отчасти да. Меня радует тот факт, что я могу делать с тобой всё, что пожелаю.

Пока мы ведём этот странный диалог, Малик приводит меня наверх и заталкивает в спальню.

— Может, сегодня обойдёмся без глупых намёков? Соизволь чётко объяснить мне, какого хрена ты здесь делаешь? — повышаю тон своего голоса, стараясь высвободиться из лап чудовища.

— Боишься, что я снова захочу тебя убить? Поэтому не хочешь оказаться наедине со мной? — останавливается и разворачивается ко мне лицом. В воздухе повисает зловещая тишина. Малик делает шаг ко мне.

— Ты не посмеешь убить меня в моём собственном доме.

— Я бы не был настолько уверен. Именно сейчас самое подходящее время. Все заняты праздником, и всем плевать на тебя. Включая твою семью, которая будет ещё долго сожалеть о том, что ты родилась на свет, моя малышка, — его слова, как острие лезвия, которое оставляет на сердце следы.

— Я уверена в своих словах так же, как и ты в своих. Сегодня я в центре внимания. Поэтому, если захочешь убить меня, ты первым будешь в роли подозреваемого. Ведь моя семья знает о твоём прошлом больше, чем я сама, — в глубине души я чётко понимала, если Малик посмел меня душить в ванной, то и здесь убить меня ему ничего не помешает. Но мы оба знаем, Амрани не захочет так быстро отдать меня в объятия смерти.

— Хочешь показать свою смелость? Давай посмотрим, насколько ты смелая для того, что я собираюсь сделать, — от его слов внутри всё сжимается до такого состояния, что перестаю рационально мыслить.

— Что ты задумал, псих? — выпаливаю, нервно теребя край своего платья.

Чёрт, не могу скрыть своё волнение. Брюнет лишь ухмыляется. Наступает на меня как дикий зверь, и я пячусь назад. Спотыкаюсь об ковёр и падаю на пол.

— Какая жалость. Нужно быть осторожнее, принцесса. Ещё не хватало, чтоб ты стала калекой, — смотрит на меня с ехидной улыбкой. — Хотя признаю, мне нравится, как ты стоишь передо мной на коленях.

Даже не собирается помогать мне. Ублюдок.

— Ты отвратителен, — встаю на ноги, пытаясь поправить своё платье. — Высокомерный. Наглый. Больной на всю голову.

— А ты невыносимая дрянь, — подходит вплотную и произносит в самые губы.

От его слов по телу разносятся тысячи мурашек, наполненные болью и отвращением. Так хочется отплатить ему тем же. Чтоб почувствовал мою боль. Хочу, чтоб пожалел о таком обращении ко мне.

— Так, может, расскажешь уже, зачем явился к такой невыносимой дряни, как я? — отхожу от него, и мой взгляд падает на кинжал, лежащий на столе. Подарок на мой день рождения от Керема. После того, как Малик пробрался ко мне в дом той ночью, специально достала нож. С ним чувствую себя более защищённой. И сейчас он мне нужен как никогда.

— У меня приготовлен для тебя последний подарок.

Из-за нервов до меня не сразу доходит, что Малик уже освободился от своего глупого наряда. Теперь он стоит передо мной в белой рубашке, с закатанными рукавами. Дыхание перехватывает. Аллах, несмотря на всё случившееся, я не могу контролировать своё влечение к нему.

— Не слишком ли много внимания вы уделяете обычаям, мистер Амрани? — облизываю пересохшие губы и оборачиваюсь так, чтоб иметь возможность взять