Доминик последовал за ней.

– Какие другие планы?

Грейс не сразу поняла, о чем он спрашивает.

– Я хочу путешествовать. Я хочу войти в Венецию на корабле на рассвете, я хочу увидеть восход луны над пирамидами, постоять перед Сфинксом и почувствовать свою ничтожность. Я хочу сплавиться на фелюге по Нилу и проехаться на верблюде.

Он не отставал.

– На верблюде?

– Да, а почему бы и нет? Мне кажется, поездка на верблюде должна быть весьма увлекательной. Корабль пустыни, разве это не удивительное выражение?

– Верблюды воняют, плюются и ухмыляются.

– Ухмыляются? – Девушка рассмеялась.

– Ни один человек на земле не умеет ухмыляться так, как верблюд, заверяю тебя, – сказал он. – И они чертовски упрямы. Что касается корабля пустыни, то не сомневаюсь, это из-за их раскачивающейся походки, как корабль в бурном море. Надеюсь, ты не страдаешь морской болезнью?

Грейс сделала вид, что не замечает его. Он же просто насмехается над ней.

– Вам доводилось ездить на верблюде?

– Много раз. И, скажу по правде, я бы предпочел лошадь.

– Да, но верблюды такие экзотичные.

– Только не в Египте.

Грейс в изумлении уставилась на него. Они подошли к дороге, ведущей в замок, и он взял ее руку и запихнул себе под локоть.

– Если бы я не приехала сюда с Мел… мисс Петтифер, – сказала Грейс, – я бы сейчас собирала вещи, чтобы ехать в Египет с кузиной генерала при британском консульстве.

– Правда?

– Да, у нас уже все было устроено. Мы должны были сначала отправиться в Александрию… – Грейс застенчиво посмотрела на него. – Расскажите мне, пожалуйста, об этом городе.

Доминик ничего не сказал. Вместо этого он остановился и нахмурился, словно в глубокой задумчивости.

– Разумеется, если воспоминания не слишком болезненны, – поспешно добавила она.

– Нет, все нормально. Просто я вспомнил кое-что поважнее. – Доминик повернулся к ней и серьезно сказал: – Знаешь, твои веснушки заканчиваются как раз под воротником. Там дальше нет ни одной веснушки. – Он провел пальцем по ее круглому воротнику. – Я… – он пристально посмотрел на нее, – в тот момент был занят кое-чем другим, но сейчас я это вспомнил. Разве это не удивительно?

– Ни капельки. – Она сделала шаг в сторону. – Я же сказала, что у меня другие планы. Я скажу кое-что еще, лорд д'Акр, я не флиртую с женихами других девушек, точно так же, как я и не флиртую с их мужьями. Правду сказать, я вообще не флиртую. – Она улыбнулась. – Так что вы можете меня полностью игнорировать.

– Я не хочу игнорировать тебя, Грейсток, – пробормотал Доминик.

Она беспечно отмахнулась.

– Тогда не игнорируйте, но если вы ищете флирт, то, думаю, сестры Тикел настоящие специалисты в этой области, так что можете попробовать обратиться к ним.

– Но они мне не нужны.

– Вы уверены? Они хорошенькие. Думаю, Тэнзи самая красивая, но у Тилли самая очаровательная улыбка, а о цвете лица, как у нее, можно только мечтать.

– Я предпочитаю веснушки, а особенно те места, где они заканчиваются.

Грейс покраснела и попробовала продолжить:

– Тогда вам нужна Тесса. У нее больше всех изгибов, а я знаю, что когда дело доходит до флирта, мужчины много значения придают изгибам.

– Правда?

– Мне так кажется. – Его взгляд смущал ее. Он загадочно посмотрел на нее.

– Меня не интересуют изгибы сестер Тикел. Или их улыбки и цвет волос, или любые другие качества. Мне нравятся маленькие серые злючки с веснушками.

– Ну, их… нас… меня вам не получить! – И она поспешила к замку.

– Правда? – крикнул он вслед. – Я Вульф, а мы не ждем приглашения. Мы сами выбираем жертву и преследуем ее. Так что я тебя предупредил, мисс Жертва.

Когда Доминик вернулся домой, он обнаружил Фрея, уютно устроившегося у него в гостиной, попивающего чай с лимонным печеньем. В тот самый момент, когда он вошел в комнату, мисс Петтифер вновь наполняла чашку Фрея. Губы Доминика скривились в улыбке. Он помнил, что Фрей обычно говорил о чае.

Фрей тут же объяснил цель своего визита.

– Прости, что навязываюсь так рано, Доминик, но боюсь, что дом викария в ужасном состоянии.

– То есть?

– Несколько дней назад тут был шторм, как мне сказали. Он сорвал большую часть черепицы. Крыша протекает. Все сырое и уже начало гнить – вонь стоит невообразимая. Ужасно неприятно, но такова воля Божья. Я надеялся, что ты позволишь мне воспользоваться твоим гостеприимством и пожить некоторое время в Вульфстоне.

– Разумеется, Фрей. Оставайся сколько хочешь, хотя условия здесь и несколько более спартанские, нежели те, к которым ты привык.

– Нет, вовсе не спартанские – мисс Петтифер была более чем гостеприимна. – Он улыбнулся ей глуповатой улыбкой.

Она покраснела и пробормотала что-то неразборчивое.

– Вижу, что ты уже познакомился с моей невестой, – сказал Доминик.

– А? – Фрей разинул рот и разлил чай по белоснежной манишке.

Тем вечером миссис Стоукс превзошла сама себя, подав на ужин треску с миндалем, фрикасе из курицы, зеленые бобы, рис, суп с телятиной, картофельный пирог, жареных куропаток, нечто, что она назвала крученым пирогом из ветчины с яблоками, который оказался неожиданно вкусным, салат, несколько видов желе и блюдо с лимонным печеньем.

– Что ж, мисс, я стараюсь, чтобы сэр Джон тоже что-нибудь попробовал, – сказала она, когда Грейс похвалила ее стряпню. – Того, что он съедает, и птичке не хватит.

Грейс приподняла брови.

– Я бы решила, что ему больше подойдет куриный суп. Миссис Стоукс покраснела.

– Вы меня поймали, мисс. Я и вправду посылала ему куриный суп и хлеб с маслом, но он к ним и не притронулся, бедняга. Это для священника, – созналась она. – Такой худенький молодой человек, сразу видно, что ему не хватает хорошей домашней шропширской пищи.

I Грейс рассмеялась. Казалось, всем им очень повезло, что у мистера Неттертона такое худощавое телосложение. Но даже это богатое разнообразие не могло удовлетворить Мелли. Она вяло ковыряла еду, немного откусив от курицы и съев несколько зеленых бобов. Она даже отказалась от лимонного печенья, которое было ее любимым лакомством.

– Тебе плохо, Мелли? – прошептала Грейс, когда подали последнее блюдо.

– Нет, – удивленно сказала Мелли. – А что, я плохо выгляжу?

– Нет, просто ты ничего не ешь.

– А, это. – Мелли избегала смотреть ей в глаза. – Я не голодна сегодня, вот й все.

Грейс нахмурилась. Хватало уже и того, что у сэра Джона не было аппетита. Она надеялась, что та же болезнь не постигнет и Мелли. За исключением того, что она ничего не ела, выглядела ее подруга нормально, можно даже сказать, светилась здоровьем.