Каждое касание, как удар тока для Игоря. Я даже завидую его выдержке.

— Узнаю. — Сунул в руку мне бутылочку с шампунем он. — Мойся. — Выдавил себе на ладонь гель для душа и стал растирать его по своему телу. Быстро ополоснулся и вышел.

— Полотенце чистое висит ближе к зеркалу. — Крикнула ему и стала пенить волосы.

Я вошла в комнату, Игорь уже сидел на кроватке одетый.

— Останься со мной. Не уезжай. — Подошла и встала перед ним, замотанная в полотенце.

— Мне тяжело находиться с тобой рядом.

— А мне тяжело одной.

Соколовский притянул меня к себе и уткнулся мне в солнечное сплетение. Я запустила руку ему в волосы.

— Ложись, будем спать.

Послушно скинула с себя полотенце и легла под одеяло. Игорь лёг рядом, раздеваться не стал. Положил меня на бок и обнял. Я легонько потерлась о него, как будто поудобнее решила устроиться.

— Да-ша… — Шумно втянул опять он воздух.

— Всё, уже сплю.

Проснулась от того, что Игорь раздвинул шторы и впустил солнечный свет. Вчера был снег, сегодня солнце. Вчера я приставала к Соколовскому. Боже, как стыдно. Села на кровать, натянула на себя одеяло.

Зелёные глаза сверлили меня. Как будто хотели сделать дырку.

— Не смотри на меня так, мне, правда, стыдно. — Щёки начали пылать.

— Одевайся, жду тебя на завтрак.

— Хорошо.

Игорь вышел, я сделала все свои дела и пришла на кухню. Яичница уже была разложена по тарелкам.

— Присаживайся, будем завтракать, сейчас налью кофе.

— Ты уедешь? — С какой-то грустью спросила я. Оставаться одной совсем не хотелось.

— Да, очень много дел надо сделать. На работе уже не был несколько дней.

Соколовский сел напротив и приступил к еде. Хотела извиниться за вчера, но поняла, что сейчас не время. Пусть поест.

— Я помою. — Взяла у него тарелку. — Не делай из меня беспомощную.

— Спасибо. Пойду собираться.

— Я провожу. Ты прости меня за вчерашнее. Сама не знаю, что на меня нашло. Обещаю, больше такого не повториться.

Игорь не сводил с меня взгляд. Потом поцеловал в щёчку.

— Звони, если станет грустно.

— Договорились.

Он не успел выйти за порог, а мне уже стало так тоскливо и одиноко. Все воспоминания обрушились разом.

Весь день пролежала на кровати. Несколько раз посещало желание сходить и купить вино. Хотелось забыться.

К вечеру решила, что не буду ломать жизнь Игорю. Люблю я Рому, а Игорь не заслужил, чтобы с ним так поступали. Он достоин настоящей любви. Надо его отпустить, а не привязывать к себе.

Собралась и пошла в магазин. Набрала в корзину всяких бутылок, с разными градусами. Хорошо, что Соколовский старший, как и обещал, переводит каждый месяц мне определенную сумму на карточку. Хоть я и не хотела их брать, но пусть платит, раз мне жизнь сломал.

Игорю написала эсэмэску, что у меня все хорошо, я ложусь спать. Телефон отключила, чтобы никто не мешал мне забыться.

Достала первую попавшуюся бутылку, это оказалось виски.

— Вот ты сегодня меня будешь лечить от депрессии. — Ткнула пальцем в бутылку.

Налила полстакана. Отпил, а этой коричневой жидкости.

— Фуу… Редкостная гадость.

Но уже через несколько минут, мне стало так хорошо, что я перестала относиться к виски, как к дряни.

— Лекарство же тоже не вкусное.

Взяла бутылку и ушла в спальню, села на кровать и стала пить уже из горла.

Пила, пока меня не вырубило. Потом я просто легла на спину и уснула.

21 глава

Все последующие дни были похожи на предыдущий. Узнала, как болеют с похмелья так, что хочется выпить снова.

Писала Игорю сообщения, что у меня все хорошо. На звонки не отвечала, дверь не открывала. Лишнее это.

Но сегодня утром он тарабанил так, что голова разрывалась.

— Чего тебе надо. — Спокойно спросила я, открыв дверь.

— Даша, привет. Что с тобой? — От неожиданности или от удивления Соколовский замешкался.

Он меня отодвинул и вошёл в квартиру.

— Привет. Что, не нравлюсь? — Поправила лохматые волосы за ухо. Не помню, когда в последний раз расчёсывалась.

— Ты начала пить? — Прошёлся по квартире, где в каждом углу уже лежали бутылки.

— Так, выпиваю немного. — Стала откручивать пробку, чтобы сделать глоток.

Игорь выхватил бутылку. Пошёл на кухню и вылил в раковину.

— Собирайся. Поедешь со мной. — Голос был жёсткий, даже не могла подумать, что он умеет так разговаривать. Вроде сама доброта.

— Ха. Можешь все вылить, ещё куплю. С чего ты решил, что я должна куда-то ехать с тобой?

— Считаю до пяти, и поедешь так. Один!

Стояли и смотрели друг на друга. Что он вообще себе возомнил? Приехал, ещё и командует.

— Два! — Скрестил руки на груди. Значит, явно не доволен.

— Хорошо, сейчас оденусь. — Пошла в спальню.

— Возьми с собой вещи запасные, ты не скоро вернёшься домой.

Спорить не было смысла, сделала, что сказал.

— Я готова. — Вышла в коридор с собранной дорожной сумкой.

— Газ, свет проверил. Пошли. — Взял сумку.

Накинула пуховик, обулась и мы вышли. На улице уже чувствовалось приближение весны. С крыш капали сосульки. Я прищурила один глаз от яркого солнца.

— Как же хорошо на улице.

— Хочешь прогуляться? — Положил в багажник мои вещи Игорь.

— Нет. Хочу выпить и спать.

— Ясно. — Открыл мне дверь. — Садись.

Ехали мы куда-то за город. В дороге Соколовский набрал кого-то и договорился, что сейчас меня привезёт. Кажется, он его назвал Сергей Михайлович.

Машина въехала на частную территорию. Красивое трехэтажное здание, больше похожее на дворец.

— Куда мы приехали?

— Это частный реабилитационный центр.

— Ты считаешь, что мне нужна реабилитация?

— Нужна. А больше даже не тебе, а Ваньке. — Игорь остановил машину. Повернулся ко мне. Взял мою ладонь.

— Я был в детском доме, Ваня очень скучает по маме, про тебя спрашивает постоянно. Просит, чтобы ты его забрала.

— Он, правда, хочет, чтобы я его усыновила?

— Конечно. Сейчас придёшь в себя, и поедем оформлять документы.

— А там не надо полноценную семью?

— Нет, ты можешь взять ребёнка из детского дома одна. Только жилье должно быть.

— У меня есть квартира.

— Вот и договорились. — Он поднёс моё запястье к своим губам, закрыл глаза и поцеловал его.

Щетина приятно кольнула, сразу вспомнила Рому.

— Я готова. — Сглотнула.

— Даша, я люблю тебя. — Схватил и прижал меня к себе Игорь. Стал терзать моё лицо своими губами. Сразу вспомнила, как приставала к нему в душе. Жар прокатился по всему телу.

— Я помню. Но не надо. — Уперлась ладонями ему в грудь.

— Прости. Соскучился. — Он тяжело дышал, ресницы дрожали. — Идём.

Соколовский вышел, достал мою