Сделав ненужную паузу, Чижик с горьким вздохом потер наморщенный лоб, откашлялся и, окинув взглядом скромно замерших у стены своих музейных собратьев и нас, продолжил:

– Его речь подпитала и укрепила популярность идеи тех лет, окончательно убрав акцент со «спасение планеты» на «спасение человечества». Но самое главное – на той конференции присутствовал тот, кого позднее назовут Первым Высшим. Тот, кто начал действовать! Тот, чьи действия привели к созданию этого фантастического мира ставшего приютом для спасающегося от гибели человечества… Да! Мало кто помнит тот непримечательный день июля двойка ноль двадцатого и неудивительно – тот год был богат на куда более громкие события. Но эта дата стала началом! Ведь уже через месяц с небольшим на крохотный умирающий атолл высадился очень злой и крайне решительно настроенный мужчина в старой футболке с рисунком разрезанного на арбузные ломти земного шара…

Перестав слушать никому неинтересные факты о далеком прошлом, которое уже не изменить, я занялся более интересным временем – настоящим.

– Зачем ты здесь? – спросил я эльфийку.

– Открыть тебе глаза? – улыбнулась она, с готовностью включаясь в разговор.

– Мои глаза открыты – покачал я головой – И видят только посыпанное сахаром и ванилью кровавое дерьмо – причем повсюду. Зачем ты здесь?

– Мир погибает – просто ответила она – Ты чувствуешь холодные мурашки по спине? Прямо сейчас мы сидим на подоконнике заброшенного музея и слушаем рассказ о гибели старого мира, в то время как вокруг нас умирает мир новый. Дежавю? Кривая усмешка судьбы? Злой рок?

– Продолжай.

– Ты – сначала никому неизвестный гоблин Оди, что выполз из Низшего мира подобно глистам из жопы умирающей коровы. Но даже там – в стальных кишках – ты продвигался подобно злобному кому из раскаленной колючей проволоки. Ты как унитазный ершик. Можешь содрать даже самое заскорузлое и намертво въевшееся дерьмо. Клоака, свиная ферма, паучье царство, Зомбилэнд… где бы ты не был – ты убиваешь, причем в первую очередь атакуешь самое вздутые и проблемные места, игнорируя более мелкие проблемы. Кто-то бы назвал тебя лейкоцитом… антителом… но ты просто жопный гоблин. Колючий унитазный ершик. Не в обиде?

– Дальше.

– Своими делами ты привлек к себе внимание. Многие заинтересовались. Начали делать ставки. Наблюдать. А я… мне было плевать на твои подвиги Геракла.

– Кого?

– Неважно. Ты и не похож на того античного героя, хотя так же вычищаешь нечистоты и убиваешь монстров. Хотя вру… кое-чем ты на него похож. Главным своим качеством, которое и привлекло к тебе мое внимание.

– Давай конкретику.

– Ты не останавливаешься. Ты прешь и прешь вперед. Ты не замедляешься. А знаешь, что замедляет любого человека? Не отвечай – я сама. Человека замедляет барахло! Недвижимость, мебель, красивая одежда, предметы искусства, привязанности к друзьям и любимым… это все действует подобно куче якорей, что в конце концов намертво приковывают тебя к одному месту. И в результате ты становишься оседлым, постоянно остаешься на одном месте, перестаешь быть самим собой – ведь нельзя срать там, где живешь, то есть не стоит ссориться, не стоит быть слишком шумным, не стоит быть слишком заметным, ярким, индивидуальным, не стоит никого обижать – ведь ты не знаешь, кем этот человек станет завтра… Понимаешь?

– Тебя понесло не туда.

– Согласна. Просто… это дерьмо сейчас как раз и происходит в Землях Завета и в кольце вокруг него. Высшие и приближенные к ним намертво завязли. Они подобно мухам на липкой отравленной бумаге – еще жужжат, но уже ничего не делают! Они не принимают решения, Оди! Они не двигаются вперед! А почему? Потому что боятся ошибиться и тем самым потерять в статусе, потерять в вещах и связях… Поэтому они предпочитают жужжать – ведь если муха на липучке не жужжит, значит, она сдохла… – но при этом ничего не делают. И своим сладким никчемным жужжанием они привлекают к себе новых мух – что в конце концов увязают в том же медовом болоте.

– В чем это выражается?

– Во всем! Ты знаешь почему настоящих лидеров сравнивают с хирургами, но никогда с терапевтами?

– Удиви меня.

– Потому что иногда надо резать по живому, чтобы спасти весь организм! Если загнивает палец – его отрезают. Если чернеет и разбухает от гангрены нога – ее ампутируют! Этим и должны заниматься лидеры. Но хуже всего, когда лидеры боятся принимать радикальные решения, боятся резать по живому, боятся действовать. Они боятся вскрыть даже вздувшийся на носу огромный уродливый гнойник, мотивируя это тем, что рано или поздно все разрешится само собой – максимум мол надо приложить размягчающую горячую припарку… но не слишком горячую! Так… пусть припарочка будет едва теплой… Дерьмо! Бесполезное дерьмо!

– Ты о ваших ста Высших имеющих право на голос?

– В точку! Я одна из них. Вся эта сотня собирается единожды, а то и дважды в неделю! Разодетые, торжественные, важные, неприкосновенные, стоящие над законами, они подолгу рассаживаются, с умным видом листают какие-то бумажки, о чем-то тихо беседуют со своими фракциями, партиями, альянсами… потом, если придется, они долго и нудно толкают бесконечные речи изобилующие такими словами как «возможно», «может быть», «предположительно», «вероятно», «деликатный вопрос», «скорей всего», «не стоит торопиться с действиями». Проходит день… а ни одного решения так и не принято! С усталым видом Высшие покидают места и бредут к каретным экипажам, старательно пытаясь выглядеть как важные государственные деятели… Ублюдки! Бесполезные ублюдки! Мир гибнет, мир гниет, его трясет в подступающей агонии, а никаких важных решений так и не принимается! Твари!

– Круто сказано – хмыкнул я – И искренне.

– Более чем!

– И кто из них знает о твоем отношении к этим сборищам? И о твоем отношении к другим Высшим?

– Я не скрываю своей точки зрения! – гордо выпрямилась эльфийка, тряхнула головой – Не скрываю! В жопу этикет! В жопу эти вуали! В жопу кривословье и мутнофразье! В жопу смузи и сезонные фрукты!

– Ясно. Продолжай. Ты так и не ответила. Зачем ты здесь?

– Да затем! Ты сделал то, что напугало три четверти Высших! Пусть неявно – но они испугались! Жопы взмокли от инстинктивного страха! И теперь они глядят на тебя, гоблин, уже не с легким интересом небожителей. Теперь они глядят на тебя как на забредшего в богатый сонный район выходца из сраного гетто – ты будто исполосованный шрамами и татухами злобный и обдолбанный наркотой бродяга с окровавленным тесаком, бредущей по тихой солнечной улочке, где еще никогда не случалось убийства – но скоро случится! Теперь они тебя боятся, гоблин!

– С хера ли?

– Ты разорил Рай!

– Ты про аммнушитов?

– Да! Ты еще не понял? Там такая же сраная модель! В точности! Так что ты будто детскую песочницу разорил. Ты будто глобус этого мира растоптал! И это было воспринято как репетиция перед настоящим ударом! Там в центре Земель Завета – сотня Высших. А в Раю как было? У аммнушитов – дюжина элдеров и сколько-то старейшин. У нас в Завете – крутые особняки для каждого из сотни Высших, населенные приближенными девками и мужиками, снабженные отменной охраной. У аммнушитов – стая прихвостней, что регулярно участвовали в охоте за подростками, насилуя юные сладкие тела, вспарывая им глотки. У нас Высшие нихрена не хотят решать и блокируют инициативы друг дружки – и там то же самое! Я видела эти сраные галочки на никчемных бумажках – все элдеры аммнушитов умудрялись голосовать по-разному! Будто в пику друг другу! Не набиралось даже большинства голосов! И эту систему, казалось, невозможно уничтожить! Закрытая автономная система… но тут явился гоблин Оди. И за несколько часов ты уничтожил Рай Обетованный! Раздавил все их устои, нарушил все табу, вскрыл границы. Но самое страшное что ты сделал – ты показал истинную сущность элдеров и старейшин. Они ведь казались такими мудрыми, спокойными, мирными стариканами, радеющими лишь о благе своих общин и Рая Обетованного. А ты содрал с них овечьи шкуры, выставив напоказ главное – все они гребаные детоубийцы, насильники, извращенцы и долбаные садисты! И заодно ты доказал – срать они хотели на судьбу мира! Ты доказал, что они всю жизнь заботились только о себе любимых! Вот почему тебя теперь боятся и Высшие, герой! Да, само собой, это пока даже не страх, а легкая такая задумчивость смешанная со смутными опасениями. Такие ощущения бывают, когда смотришь на засевшего в углу ядовитого мохнатого паука – логикой ты понимаешь, что сильнее этого насекомого, что в аптечке есть надежный антидот, в руке у тебя тяжелая мокрая тряпка, а прямо за углом больница… но все равно ты боишься. Понимаешь?